– И что, я не могу выкупить себя из гильдии? – сдерживаясь, чтобы не закричать, спросил Юсас. – Сколько стоит выкупиться?

– Ты не раб, ты не можешь выкупиться, – усмехнулся Вожак. – Да и не позволю я тебе этого сделать. Зачем? Ты принесешь мне хороший доход – или я ничего не понимаю в делах. Так что плати и живи. Все. Разговор окончен.

Сказать, что Юсас был в ярости, – ничего не сказать! Но чувств своих он не выдал. Наверное, не выдал. Вор, не умеющий держать эмоции в узде, долго не проживет.

Встал и на негнущихся ногах пошел в свою комнату. Там бросился на кровать, едва успев сбросить башмаки. С наслаждением шевеля уставшими пальцами ног, стал смотреть в потолок, заложив руки за голову. И думать. Крепко думать!

Что делать? Мечты о скором обогащении сократились ровно в два раза. И не надо думать, что Вожак не узнает, сколько именно заработал Юсас. Через некоторое время он может просто пригласить мага, способного приготовить снадобье правды, и тогда все будет очень плохо. Очень. Юсас сам расскажет все, что Вожак хочет узнать. Ведь у него нет ментальной защиты против такого допроса. Это какой-нибудь тренированный маг может построить в мозгу защиту против снадобья. По крайней мере – просто погасить сознание. Юсаса этому никто не учил. Его учили воровать так, чтобы «клиент» не заметил, убегать, используя все возможные укрытия, пережидать, забившись в канализационный люк или даже в сточную канаву (тут не до брезгливости!). Но магии его никто не учил. Тем более что у Юсаса не было к ней никаких способностей. Магия проявляется в раннем детстве, и если до пятнадцати лет она не проявилась, то уже все. Магии не будет никогда.

Итак, придется платить. Другого выхода нет. Хотя… есть ведь и другой способ!

Юсас помотал головой – он не убийца! И не желает подставлять друга! Кроме того, а как сам Дегер к этому отнесется?

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Дегер. Это было так неожиданно, так странно, что Юсаса буквально подбросило с кровати:

– Что случилось?! Ты же должен быть в зале! Сейчас самая работа!

– Я попросился отлучиться. Там еще двое парней, так что пока обойдутся без меня. Если что – позовут. Я пришел узнать, о чем ты разговаривал с этим человеком. Это кто? Твой бывший начальник?

– Если бы бывший! – вздохнул Юсас и коротко, емко изложил Дегеру ситуацию, сложившуюся вокруг них. Дегер с минуту молчал, морща лоб, явно обдумывая сказанное, потом спросил:

– Что ты хочешь? Ты хочешь его убить?

Юсас аж задохнулся, не в силах сказать ни слова. Дегер спросил это так просто, так легко, что было ясно: скажи сейчас Юсас, что Дегеру нужно убить Вожака, и он сейчас пойдет и убьет его. И потом начнется резня. Страшная резня. Дегера вряд ли они достанут – если только исподтишка, потом, но беспорядки будут жутчайшими. И возможно, что после этого Андар попросит их свалить из трактира. Ведь воры будут мстить! Они просто обязаны мстить за своего Вожака!

– Честно – я хочу его убить! – сознался Юсас. – Но что это изменит? Только прибавит нам проблем! Дело в том, что, как я тебе и говорил раньше, воры будут мстить за Вожака. Они обязаны мстить – самим законом гильдии. И первым приказом, который отдаст новый Вожак, будет приказ найти нас и убить. А нам придется бежать, это точно. И выступать на Арене будет нельзя. Так что все планы прахом. Я склоняюсь к тому, чтоб платить Вожаку. Другого выхода нет.

– За что платить? – Дегер недоуменно поднял брови. – Он что, учил меня драться? Или посылал тебя договариваться с хозяином Арены? Разве он мой агент? Это несправедливо. И знаешь что, я не уверен, что воры будут мстить. Ты сам говорил: воры – это не грабители и не убийцы. Если они и дерутся, то только тогда, когда им угрожает смертельная опасность. А в остальных случаях – просто бегут. И это правильно. Ремесло убийцы не для вора. Тем более что убить нас очень непросто. Я уничтожу всех, кто к нам полезет. Веришь?

– Верю! – улыбнулся Юсас и подумал, что все не так уж и просто. Хотя резон в словах товарища есть. Но, чтоб завоевать авторитет, новый Вожак начнет с поиска и наказания убийцы прежнего Вожака. Если новый Вожак откажется мстить за убиенного предшественника, воры отвернутся от него.

– Я поговорю с ним! – пообещал Дегер.

– С кем?

– Ну-у… с этим твоим мужиком. А с кем ты думал? С Вожаком, конечно!

– Бесполезно, Дег! Ты его не знаешь! Это страшный человек, и сам он никого и ничего не боится!

Дегер улыбнулся во все свои белые зубы:

– Этого не может быть. Только я никого и ничего не боюсь. Потому что я ненормальный, который не помнит своего прошлого. А кроме того, я точно знаю, что побить меня очень трудно.

– Хорошо тебе! – вздохнул Юсас и закрыл глаза. – А я всю жизнь чего-нибудь да боюсь. А больше всего боюсь испугаться. И так вот живу. Если бы ты знал, как надоело бояться!

Юсас не слышал, когда Дегер ушел. Он вдруг незаметно провалился в сон – накопилась усталость, и физическая, и душевная. Слишком много сил он потратил в последние дни, слишком много было переживаний. Усталый мозг отказывался работать в таком режиме и просил пощады, предварительно устраивая хозяину предупредительное забытье. Само собой, Юсас этого не знал. Он просто спал, и снился ему огромный дом из белых камней. И был этот дом заплетен виноградом. Крупные гроздья винограда – каждая виноградина с палец Юсаса – свисали со стен дома, с арок беседки, стоявшей рядом с домом на лужайке возле небольшого пруда. Юсас тянулся к грозди, чтобы сорвать виноград, но каким-то образом эти самые грозди вдруг оказывались высоко-высоко над головой, и, сколько бы Юсас ни прыгал, достать их так и не смог. А лестницы у него не было.

Потом лестницу он все-таки нашел, она лежала за беседкой в траве и была так тяжела, что Юсас застонал, пытаясь переместить эту тяжеленную корягу. Лестница, похоже на то, была изготовлена из дуба, и скорее всего лет пятнадцать назад. Дерево темное, потрескавшееся, отполированное ладонями и ветрами. Неподъемная штука!

Тут откуда-то появился Дегер. Он со своей уже привычной улыбкой одной рукой легко подхватил лестницу и приставил к стене дома так, чтобы Юсас мог достать до гроздей. Юсас тут же забрался по перекладинам, схватился за гроздь, и… вокруг стало черным-черно, и сон развеялся.

Вожак так и сидел в своем углу, попивая из высокой глиняной кружки холодное пиво, закусывая его сушеными полосками острого соленого мяса. Для пива такая закусь – самое верное дело. Вызывает жажду, приятно языку, да и насытит не слабо – все-таки мясо. Когда к столу подошел Дегер и молча уставился на Вожака тяжелым взглядом синих глаз, глава гильдии с минуту демонстративно не обращал на него никакого внимания, потом все-таки заметил и предложил:

– Присядь, раз пришел. Что-то хочешь мне сказать? За мальчишку пришел заступаться? Зря. Я не изменю своего решения. Будет платить!

Дегер сел на предложенный ему стул, положил на столешницу крупные, перевитые синими сосудами руки и мягко спросил: