двум путям. Я знала, что он сможет, но ожидала прорыва лет через пять, а то и десять.

– Знания мы с тобой ему дадим. Поработаем с КПТ и резервом, и сразу два Бельских будут заседать в палате, – уверенно сказал Маркус.

– Поэтому я рассчитываю на тебя. Будет хорошо, если Глеб окажется на Иллирии после экзамена. Получит и боевой опыт, и бесконечный эфир для тренировок.

– Мысль хорошая, но я думал, что Риотаб затребуют его в столицу. Подозреваю, что мне скоро намекнут, чтобы я не лез на чужую территорию, – серьезно сказал целитель.

Бельская мысленно улыбнулась. Вот чего он хочет. Ладно, поиграем.

– Маркус, не думай слишком хорошо о Марго, – Ольга невольно поморщилась, когда вспомнила про будущую невестку. – Она должна родить нам здоровых детей, больше от нее ничего не требуется. Никакой политики, никакого управления поместьями. Эта дура на такое не способна.

– А как же женская солидарность? – усмехнулся Маркус.

– Она идет в задницу, когда дела касается моей семьи, – холодно сказала Ольга и усмехнулась. – Будут жить в разных домах, а детьми займется бабушка и остальные родичи.

– Еще согласуете график, чтобы не столкнуться с чужими фаворитами, – не без осуждения сказал Маркус.

– Вижу, ты знаешь о нравах в столице. Скажем так, когда Глеб приведет в семью бастардов, я буду им рада больше, чем законным детям. С Риотаб всегда много проблем.

– С бастардами – тоже, – Маркус криво ухмыльнулся. По понятным причинам эту тему он не любил. – Быть может, стоит рассмотреть другие варианты у Риотаб? Род большой, у них есть еще несколько девчонок подходящего возраста.

– Думаешь, я не пыталась? Граф и графиня уперлись, они хотят сбыть мне именно младшую, – Ольга махнула рукой. – Выкладывай карты на стол, Маркус. Что у тебя на уме?

– Мне уже поступали предложения из других семей. Ничего серьезного, только намеки. Мне стоит сразу их отвергнуть или можно потянуть время?

– Многоженство у нас запрещено, если ты не забыл, – Ольга рассмеялась. – А если бы было разрешено, то две-три колдуньи, которые делят мужа и власть в семье…

– Какая рождаемость, одна смертность! – Маркус тоже рассмеялся. – Особенно когда появятся дети, которых надо устроить.

– Верно. Поэтому забирают бастардов, а мать в род не принимаю. Если ребенок докажет свою силу, то тогда его будут считать равным, нет – все ткнут пальцем в его происхождение.

– О, вот это поворот. Никогда с таким не сталкивался и не испытывал на своей шкуре, – рассмеялся Маркус, проводя ладонью по шрамам на руке. – Правда, герцогиня за такое могла и три шкуры спустить. Поэтому было важно не попадаться.

– Как видишь, основы нашего общества ты выучил еще до того, как научился говорить, – Ольга подмигнула Маркусу. – Я бы рада отказаться от этого брака, но Элизабет очень хочет спихнуть Марго. Слишком от нее много проблем и нет никакой пользы. Избалованная и бесталанная. Элиз получит город, а мы – море проблем. Но выбора у нас нет, я не вижу никаких причин отказываться.

Последнюю фразу Ольга сказала с выражением. Чтобы точно дошло.

Естественно, Ольга не отпустила племянника в другой мир без надзора. Маркусу она доверяла, но у всякого доверия есть пределы. Бельские – главное для нее. Конечно, можно найти партию получше, но здесь уже вмешался Маркус. Глупо думать, что Гефаст оказалась просто так рядом с Глебом. Именно Кадавер сделал так, чтобы они были вместе.

Его план – ему и решать главную проблему. Сама Ольга постоит в стороне, останется чиста в глазах наставницы. В конце концов, она всего лишь сумасшедшая девочка, зависимая от своего врача. Нет ничего удивительного, что она не уследила.

– Я тебе понял, Ольга, – серьезно сказал Маркус. – Ладно, надеюсь, ты передашь герцогу Белозе…

– Даже не думай, Кайлас, – Ольга шутливо погрозила ему кулаком. – На бал ты идешь. Мне скоро симулировать приступ, поэтому я не смогу поехать. Будешь отбывать за меня повинность. Порадуешь наш высший свет своей милой мордашкой и длинными волосами.

– Доведу до инфаркта тех, кто помнит Адриана Камета молодым, – усмехнулся Маркус. – Это самое полезное, что я могу сделать.

– Слишком многие проецируют свои фантазии на тебя. Нет ничего удивительного, что им кажется, что ты похож. Правда, я знаю, что многие боятся и тебя.

– Еще одна веская причина, чтобы не идти на этот бал.

– Герцог Белозеров будет недоволен, – сухо сказала Ольга.

– Он на стороне Витольда, – парировал Маркус.

– И играет против Скуратова. Не стоит с ним ссорится по пустякам.

– Кстати о «пустяках». Старый выродок задумал какую-то интригу. Просит поддержку всей партии Карла на совете взамен на мое прощение. Что могло его сподвигнуть на это?

Эта новость заставила Ольгу вздрогнуть. Такого она не ожидала.

– Хочет поставить Федора во главе своей карманной армии. Только это приходит на ум.

– Да пожалуйста! Ее все равно распустят после его смерти, – отмахнулся Маркус. – Он хочет что-то еще. Думаю, он пообещает и примирение с Бельскими, если я соглашусь. Что нужно этому старому выродку? Если не узнаем, то не сможем испортить его план.

– Выпотроши всех, но узнай, Маркус. Последствия беру на себя, – уверенно сказала Ольга. – Лучше разобраться с моими проблемами, прежде чем браться за твои.

Глава 11. Договор

Ночевать в охотничьем домике Ольги я не стал, хотя она настойчиво предлагала. Еле отбился, сослался на подготовку к балу. И даже не солгал. Перед посещением золотого зверинца мне нужно закончить одно дело.

Утром я отправился на переговоры. Встречу герцог де Вард назначил в поместье ван Нормайенов. С определенной точки зрения, это можно считать безопасной территорией. Николас ван Нормайен ценил свой статус третейского судьи, поэтому соблюдал нейтралитет в своем понимании. То есть старался помогать обоим сторонам, чтобы получить максимум выгоды

– Переговоры будет вести Гвинерва де Вард, – огорошил он меня новостью.

– Герцог умеет удивлять. Хочет, чтобы ученица получила репутацию? – после секундного раздумья спросил я.

– Верно. Она талантлива, да еще и приходится ему внучатой племянницей. Он хочет назначить ее наследницей, но у этого решения есть противники. Достойный кандидатов достаточно.

Де Варды потеряли сильнейших магов, но сохранили свою численность. Если бы не политика