Обрадовавшись удаче, он тут же вспомнил нужный ключ и исчез за массивной дверью. Я метнулась туда, как раненный зверь, но дверь заклинило. В отчаянии и ярости я дергала ручку, как одержимая, и, не иначе, моя решимость и упорство задействовали какие-то магические силы, потому что в дверном механизме что-то жалобно скрипнуло, и дверь все-таки открылась.

Я вылетела на крышу, не забыв подобрать кинжал, и застыла с раскрытым ртом. От такого негодяя я ждала чего угодно, просто абсолютно всего, но это…

В нескольких локтях над красной пологой черепицей крыши, слабо отражающей свет Луны, словно специально высунувшейся из-за туч именно сейчас, висел огромный оранжевый шар из ткани, а под ним гудела газовая горелка, – такими пользуются литейщики для достижения нужной температуры плавления.

К шару бечевыми веревками крепилась плетеная корзина, в которой суетился Неррем. Заметив меня, он судорожно втянул внутрь веревочную лестницу и принялся перерезать канат, которым шар крепился к какому-то крюку на крыше. Канат натянулся до состояния струны, невесть откуда взявшийся шквальный северный ветер рвал его почем зря.

– Стой! – заорала я не своим голосом, очнувшись наконец от шока, и бросилась вперед.

Но канат внезапно лопнул, и воздушный шар швырнуло порывом в сторону моря.

– Тай Микеш! – неожиданно прокричал Неррем, удаляясь. – И пусть простит меня, если сможет!

Ветер был настроен весьма решительно и гнал странную конструкцию все дальше, к морю. В отчаянии я чуть не швырнула ему вслед памятный кинжал, но вовремя поняла, что это бесполезно, с оставшейся здоровой левой руки все равно не попаду, к тому же, меня саму чуть не сорвало с крыши порывом. Я упала и заскользила вниз, но сумела зацепиться за черепицу, воткнув между черенками лезвие кинжала. Потом я подтянулась выше и потихоньку, обливаясь слезами от бессильной злости, обиды и боли в сломанной кисти правой руки, выбралась к спасительной двери тайного хода – умирать здесь, во вражеском стане, не успев передать Мии слова старого знакомого, я не собиралась.

Я перестала посылать проклятия на голову Неррема только тогда, когда внезапно наткнулась на тело наемницы, ворвавшись в кабинет министра и задохнувшись от ужаса и удушливой гари. На горле несчастной Но Лин зияла отвратительная рана, а раскосые глаза смотрели в пустоту с каким-то удивлением. Весь кабинет был разгромлен, не осталось ни одного целого стеллажа с книгами, письменный стол валялся перевернутый в другом конце комнаты с отломанной ножкой и обгоревший. Там же догорали несколько книг и кресло хозяина.

В причудливом отсвете языком пламени, прикрывшись рукавом от гари, я увидела кучку праха и смятую хламиду в углу, а рядом – еще одну. Ну, слава Светнесущему! Маги нашли способ прикончить эту мерзость. Где же они сами? Я бросилась в холл.

– Арист! Ке…

Мой крик оборвался, а голос внезапно пропал. Кемес… он сидел в луже крови, прислонившись спиной к стене и прижимая к груди кусок оторванной шторы из кабинета. Я неуверенно сделала шаг в его сторону, но уже поняла, что он мертв.

– Арист! – взвыла я сорвавшимся голосом и понеслась вниз по лестнице. Только не это! Только не он! Как я буду смотреть в глаза его жены? Что я скажу Мие?

– Арист!!

– Не ори… – еле слышно проговорил он откуда-то снизу.

Я рванула с утроенной силой, чуть не навернувшись по дороге. Маг пытался подняться, подтягиваясь за резные деревянные перила, но тщетно. Я наконец подскочила к нему. Ой, плохо дело… Ранение в живот… несколькими ступеньками ниже еще две кучки праха с хламидами.

– Кемес… что с ним? – схватился за меня Арист. У самого сейчас кишки вывалятся, а он про друга спрашивает!

– Надо уходить, – проигнорировала я вопрос и попыталась его поднять.

– Кемес! – прохрипел парень, отстраняя мою руку.

– Нам надо убираться отсюда! Ты не забыл, что у тебя жена и ребенок?! – рявкнула я, но потом сочувственно добавила. – Ты сделал все, что мог, Арист, но ему уже ничем не помочь!

Глаза Ариста затуманились, но он решительно кивнул и в конечном итоге перестал мешать мне вытаскивать себя из проклятого дома Неррема. Выбраться через окно Арист не мог, поэтому пришлось вынести входную дверь, правда, с помощью магии, на которую он потратил остаток сил. И дальше я в буквальном смысле слова тащила на себе взрослого мужчину почти без сознания, Арист едва мог переставлять ноги.

К морю мы спустились, когда совсем рассвело. Сердце стучало, как сумасшедшее. Ведь при свете дня мы здесь, как две мишени в чистом поле. К счастью, лодочник, которого мы наняли для переправы, нас исправно дождался, хотя мы опоздали почти на две чашки. Завидев нас, бредущих по укатанной торговыми повозками дорожке, он слегка побледнел, но ничего не сказал, даже никак не прокомментировал тот факт, что ряды нашего отряда заметно поредели. Он только помог усадить Ариста в лодку, и через полчашки мы уже поднялись на борт «Морского Орла», который тут же поднял якорь и двинулся в сторону Берега.

Не знаю, как Аристу в его состоянии удалось остановить кровь заклинаниями, но к концу путешествия рана не кровоточила и даже слегка затянулась. О том, что творилось с внутренними органами, мы оба предпочитали не думать.

Утром по прибытии к месту назначения у Ариста началась лихорадка. Он периодически терял сознание, и я сомневалась, сможет ли он в таком состоянии открыть портал из Берега в Гройладу. Однако, этот навык оказался вживлен в мага на уровне рефлекса… а может, на него так подействовали мои слова о жене и ребенке… не знаю…

В любом случае, мы все-таки вывалились из сизой щели портала прямо посреди площади Свободы. И прежде, чем окончательно потерять сознание, Арист горестно прошептал:

– Напрасно… все напрасно…

Передав раненного графа в заботливые руки Лисы в дворцовом госпитале, я сразу (моя сломанная рука подождет, а вот Огненный Зуб – нет) отправилась к королеве. Приблизившись к слегка прикрытой двери рабочего кабинета Ясмии, я услышала взволнованный голос моего принца:

– Я сам пойду, если надо.

– Нет, никто никуда не пойдет, – холодно отрезала королева, – тем более ты, Эстан. У нас других проблем по горло. Граница скоро рухнет…

– Тьма тебя забери, Карита!

Я только сейчас сообразила, что ввалилась к ним посреди совещания – вся в чужой крови, как была. Эстан подскочил со стула и бросился ко мне со странно перекошенным лицом: не то от гнева, не то от облегчения.

– Да в порядке я! Это не моя кровь!

– Где тебя носило?!! – взвыл третий сын его величества короля Тальсска. – Я чуть с ума не сошел!

Начисто игнорируя его, я обратилась к королеве:

– Ваше величество, у меня важное сообщение!

– Ну, надо полагать, дело действительно серьезное, раз мой ответственный секретарь покидает пост без предупреждения и появляется вновь в таком виде, – зазвучал холодный голос Мии, а от ее взгляда захотелось выпить чего-нибудь покрепче, чтобы согреться, поэтому я с ходу, не размазывая, выдала: