– Огненный Зуб в Тай Микеше!

За столом меж министров пробежало сомнение и даже недовольство подобным безответственным заявлением.

– Вы уверены? – уточнил Лерид, смерив меня скептическим взглядом.

Пришлось честно признаться:

– Нет, информацию нужно проверить. И, Ясмия… Граф Аристер Талур серьезно ранен, сейчас он в дворцовом госпитале.

Эстан по-прежнему сверлил меня укоризненным взглядом, а после этих слов его лицо снова вспыхнуло от гнева. В установившейся внезапно тишине, треснувший голос Мии прозвучал как-то особенно трагично.

– Жить будет?

Всего на мгновение в ледяном взгляде королевы промелькнуло какое-то чувство, сильно смахивавшее на испуг, и я поспешила ее немного успокоить.

– Будет. Но ранение тяжелое, и пока он без сознания.

Ясмия взяла себя в руки и явным усилием воли подавила непреодолимое желание кинуться в госпиталь к постели брата своего любимого человека. Она выдержала паузу и спокойно сказала:

– Рассказывай. Подробно и без вранья. А мы потом решим, наградить тебя за это или посадить на пару недель в темницу на хлеб и воду.

– Хоть бы предупредила! – не удержался Эстан, уставший от моего демонстративного игнорирования.

– А вы меня бы отпустили? – я окинула вопрошающим взглядом побледневшего Эстана, помрачневшую Мию и раздраженного Лерида.

– Конечно же нет! – буркнул принц.

– Вот я так и подумала… Итак, три дня назад по тайному каналу я получила послание от Ариста…

Карита

– МЫ можем только предполагать…

– Да какие, в Тьму, предположения! И так все ясно. Он в Тай-Микеше. Агенты подтвердили – артефакт хранится в Малом Церемониальном Зале.

– Это вполне может оказаться визуальной подделкой, созданной как раз специально для такого случая.

– Вы сомневаетесь в моих агентах? Это проверенные надежные люди, и я не позволю…

– Светнесущий с вами! Ни в ком я не сомневаюсь! Просто мы не можем себе позволить совершить ошибку.

– Господа, господа! Спор заходит в тупик. Так мы ничего не решим.

Утомительное нудное совещание длилось не одну чашку, и все устали. В бывшем кабинете Радикта уже давно было нечем дышать, но никто так и не додумался открыть окно. Правая рука, которую Лиса срастила мне позавчера своей чудесной магией, временами все еще противно ныла, и я, то и дело, машинально растирала запястье.

А решение всё не находилось. За длинным столом восседало человек двадцать новоиспеченных ростонских министров, большинство из них недавно вернулись из ссылки.

Со слов Ясмии, а также из архивных документов, очевидно, что все эти люди очень грамотные специалисты своего дела, уважаемые и мудрые. Но почему-то никому в голову так и не приходил простой и очевидный, на мой взгляд, выход из сложившейся банальной ситуации. В конце концов, я не выдержала:

– Да выкрасть его к упыревой матери, и точка! Чего размусоливать?!

Двадцать голов синхронно повернулись ко мне в недоумении, а некоторые даже с гневом.

– Выкрасть? – неуверенно повторил за мной Клорд Лерид, будто бы не расслышал или не мог поверить, что я и впрямь произнесла это слово. – Совершенно невозможно!

– Нет невозможных краж! – нагло заявила я. – Это вопрос грамотной подготовки и высокого профессионализма. Ну, с последним у нас проблем не возникнет, а вот насчет подготовки… думаю, как ни крути, оставшаяся до падения Границы неделя на нее уйдет.

Герцог даже привстал в гробовой тишине кабинета, чтобы уточнить.

– Ты хочешь сказать, что действительно сможешь выкрасть Огненный Зуб из крепости, кишмя кишащей жрецами второго-третьего круга?!!

Какой-то он сегодня непонятливый, вроде говорю же на чистом континентальном. Или начать коверкать шипящие на ростонский манер, чтобы до него дошло?

– Она – может! – насмешливо подтвердил Эстан, не сводя с меня нежного взгляда, до того неуместного в окружающей обстановке, что я почти смутилась. – Особенно если иметь неосторожность утверждать, что действие сие невозможно. Для верности лучше еще заключить пари на символическую сумму.

– Очень смешно! – я состроила ему гримаску, потом повернулась к королеве. – Ясмия, поручи мне это задание. Я справлюсь. Даю слово… и без всякого пари.

– Королева! Господа министры! – поднялся пожилой мужчина с блестящей лысиной и выпуклым животиком в дорогом костюме из даритского шелка. – Позвольте вам напомнить, что мы сейчас обсуждаем крайне щепетильный вопрос. И я хочу обратить ваше внимание на тот факт, что благородная цель не всегда оправдывает средства ее достижения. Я глубоко уважаю вашу мудрость, моя королева, но прошу все же подумать и пересмотреть круг своих приближенных лиц, – он бросил на меня подозрительный, если не сказать пренебрежительный, взгляд. – Сейчас тяжелое время, и мы не можем себе позволить…

– Прошу прощения, граф Окавус, но я перебью вас, – неожиданно поднялся Эстан, – прошу прощения также у королевы за вмешательство, но я вынужден.

Ясмия устало кивнула и позволила ему говорить.

– Господа, у многих из вас, в связи с услышанным только что, могли возникнуть ложные представления о ситуации, и я обязан ее разъяснить. Проблема, которую мы пытаемся здесь решить, крайне важна и значима. Надеюсь, в этом ни у кого нет сомнений?

Он окинул присутствующих пытливым взглядом, но ни у кого сомнений не было.

– Отлично. С этим разобрались. Все предыдущие предложения по изъятию Огненного Зуба из лап чернокнижников потерпели полный крах, и мы все были тому свидетелями. Для тех, кто забыл, где следует проявлять щепетильность, напомню – идет Война. Сейчас ВСЕ средства хороши, ибо на кону ЖИЗНИ людей и СВОБОДА. Предложение Кариты стоящее. И я лично ручаюсь вам за ее благонадежность, если вас это так беспокоит…

– Эээ…всему двору уже известно, – снова начал граф Окавус, ехидно ухмыляясь, – что «вас лично» связывает с этой сомнительной особой, так что ваша предвзятость не может являться гарантом…

– Я не позволю вам переходить на личности, дорогой граф, – с завидным спокойствием парировал Эстан, ничуть не изменившись в лице, – и не думал, что должен перед кем-то отчитываться о личной жизни, но раз уж пошел такой разговор, то придется кое-что пояснить всем интересующимся сторонам, – он вдруг посмотрел прямо мне в глаза и, не дрогнув, закончил, – я собираюсь жениться на этой женщине и не вижу в этом ничего предосудительного.

В гробовой тишине я зачем-то встала и решила, наконец, открыть окно. Мои шаги раздавались гулким эхом, пока молчание не нарушила Ясмия.