выйдет из дома, чтобы хоть на секунду взглянуть на нее. Так бы я и мучил себя, если бы Романовский проникшись моими душевыми страданиями, не предложил мне устроить аукцион, щедро уступив в стоимости.

Софи.

— Софи, как я рад, что тебе удалось вырваться.

Голос Романовского отвлек меня от мыслей, и я резко развернулась.

— Лев Станиславович, благодарю, что пригласили, тем более, вы сказали, что сегодня должно быть интересно.

Замялась я, а мужчина засмеялся, переведя взгляд на мой образ и разочарованно выдохнул. Наверное, хотел увидеть серьги, но я их больше не надевала. Безусловно, с Романовским я поделилась тем, что Алекс вернул украшения, но, как оказалось, мужчина уже знал об этом. Откуда он обладал такой информацией я не стала уточнять, но он бы и не сказал.

— Вы не надели серьги…

— Да, пока не готова.

— Помню, вы говорили…

Задумчиво произнес он и откланялся, а я нервно посмотрела на время, волнуясь, справляется ли мама и бабушкой с ребенком. Пока я обдумывала во сколько смогу сбежать с аукциона, чтобы не обидеть хозяина вечера, даже не сразу заметила, как ко мне подошли.

— Софи, добрый вечер.

Голос Алекса, как электрический ток, пронзил мое тело, отчего я резко развернулась и встретилась взглядом с голубыми глазами.

— Не ожидала тебя здесь увидеть.

— Сегодня здесь то, что мне нужно.

Загадочно ответил он и расплылся в улыбке, не сводя с меня глаз. Отчего мне стало неловко, а щеки предательски вспыхнули румянцем.

— Ты потрясающе выглядишь.

Снова комплимент в мою сторону, а мое сердце уже более учащенно бьется. Благо, нас позвали в отдельный зал, отчего я смогла выдохнуть. Но рано. Алекс уселся рядом с довольным выражением лица.

Ведущий, как обычно пестрил шутками и представлял лоты, от цен которых, мои глаза лезли на лоб. Потом слово перехватил Романовский и пел свои дифирамбы, пока мой слух не расслышал знакомое название «украшения из коллекции парюры Буше».

— Ты для этого здесь?

Сразу прошептала я, пытаясь отодвинуться подальше.

— Не только. Парюра меня мало интересует.

Я лишь пожала плечами, чувствуя, как осадок разливается по венам. Дальше я пыталась не вслушиваться, боковым зрением наблюдая, как Алекс поднимал табличку, борясь за эти украшения. Пока звук молотка не вернул меня в реальность. Романовский снова выхватил микрофон, перехватывая инициативу. Алекса уже рядом не было, зато Лев Станиславович назвал мое имя, как новой обладательницы украшений парюры Буше и пригласил на сцену, передавая белый конверт от Алекса, который я открыла сразу, как только покинула этот пьедестал. Что они здесь устроили за цирк?

В конверте было письмо, в котором говорилось, что Алекс ждет меня на парковке. Если я не приду, то он все поймет. Ну, уж нет, я ему сейчас выскажу все, за это представление с парюрой.

Алекс вальяжно стоял возле своего автомобиля и внимательно смотрел на меня.

— Алекс, что ты устроил? Мне не нужна никакая парюра. Поэтому я ее даже забирать не буду.

Он расплылся в улыбке, пока я возмущалась, все ближе подходя к нему.

— Она мне не нужна тоже. Мне нужна ты…

Его слова перевернули все внутри, отчего я замерла, рассматривая пронизывающие голубые глаза.

— Что ты сказал? Это шутка такая? Сегодня смотрю день шуток.

Он лишь отрицательно покачал головой и резко прижал меня к себе, отчего у меня перехватило дыхание.

— Я год ждал. Да, Софи, у нас все начиналось неправильно. Но дай мне шанс все изменить, все исправить. Поверь мне…

Прошептал он и накинулся на мои губы.

Не знаю, что двигало мной в тот момент, но я чувствовала, что его слова и чувства искренние. И я дала шанс Алексу, понимая со временем, что не ошиблась.