Пока Кэрол разглядывала его, Мэтью поднес кончики ее пальцевк губам и поцеловал. Ногти Кэрол вес еще были серо-желтыми после ушиба, но этоего не остановило.

— Я к тебе еще приеду, — негромко сказалон. — А ты пока поправляйся. Я… я теперь все время думаю о тебе, —неожиданно добавил Мэтью, и Кэрол машинально кивнула, хотя эти слова удивилиее. «Почему он думает обо мне?» — недоумевала она. Каждый раз, когда в еепамяти обнаруживался очередной пробел, Кэрол испытывала приступ раздражения. Ейбыло неуютно чувствовать себя человеком, который не помнит своего прошлого, непомнит даже, сколько ему лет. Каждый, кто хоть что-то знал о ней, получал такимобразом преимущество, а она… она чувствовала себя совершенно беспомощной.

— Спасибо, — ответила Кэрол, не зная, что ещесказать. Этот человек, который тоже владел частицей ее прошлого, вызывал в нейострый интерес, но она слишком устала, чтобы расспрашивать его о подробностяхпрямо сейчас.

Мэтью улыбнулся и, бережно опустив ее руку на одеяло, кивнулна прощание и вышел. Кэрол осталась в палате одна, но ненадолго. Минуту спустяв комнату вернулась сиделка, которая выходила выпить кофе. Она, конечно, узналаМэтью де Белланкура, но не особенно удивилась. В конце концов, Кэрол Барбербыла кинозвездой мирового уровня, а это означало, что в ее палате мог появитьсяне только бывший, но и действующий министр — и даже сам президент. От сиделки,впрочем, не укрылось, что Мэтью не просто хорошо знает Кэрол, но и питает к нейкакие-то особенно теплые чувства. Сама Кэрол тоже это заметила и былаозадачена, но припомнить, что связывало ее с недавним гостем, она не могла.

Какое-то время спустя в больницу приехали Джейсон, дети иСтиви. Все они были в приподнятом настроении, а Стиви к тому же привезла ссобой целую сумку с едой — той, что и они ели за праздничным ужином вресторане. Кэрол попробовала все (Стиви называла ей каждое блюдо) и сказала,что индейка ей не понравилась, а вот суфле было очень вкусным.

— Но мама, ты же терпеть не могла суфле изалтея! — удивилась Хлоя. — Ты всегда говорила, что это не еда, иникогда не разрешала нам его есть, когда мы были маленькими.

— И напрасно не разрешала, — возразилаКэрол. — Оно мне нравится. — Застенчиво улыбнувшись, она потянулась кдочери. — Ты уж прости меня, Хлоя, я просто забыла… Но я постараюсь,вспомнить. Правда! Хлоя кивнула, стараясь скрыть слезы.

— Ничего, мам… Мы все тебе расскажем. И потом, кое-чтоиз того, что ты забыла, не так уж важно.

— Нет, важно, — возразила Кэрол. — Я должназнать все, что было со мной и с вами: что вы любите, а что нет, чем мы обычнозанимались вместе, что ты делала, когда была маленькой девочкой…

Хлоя покачала головой.

— Ты и раньше этого не знала, потому что тебя никогдане было, — проговорила она по-детски обиженно. — Ты постоянно уезжалаи… — Она осеклась, перехватив строгий взгляд отца. Джейсон считал, чтосейчас говорить об этом не стоит, но было поздно.

— Куда это я уезжала? — удивилась Кэрол.

— Тебе приходилось… много работать, — ответилаХлоя, и Энтони, который, как и Джейсон, затаил дыхание, слегка расслабился. Засвою жизнь он был свидетелем достаточного количества ссор между сестрой иматерью, и в большинстве случаев они начинались именно так. Хлоя упрекала матьв том, что она не уделяет ей достаточно внимания, а Кэрол это казалосьнесправедливым. Не хватает еще, подумал Энтони мрачно, чтобы старая историяповторилась и сейчас. В какой-то момент ему показалось, что Хлоя готовавысказан, матери все свои обиды, а это могло серьезно огорчить. Кэрол, котораябыла еще так уязвима. Подобный разговор мог повредить ее здоровью, к тому жебыло бы несправедливо обвинять ее в том, о чем она на данный момент не имела нималейшего представления.

— Работать? А кем я работала? — Кэрол повернуласьк Стиви, словно уже привыкла получать ответы на свои вопросы именно от нее. Идело было не только в том, что Стиви проводила с ней больше всего времени;Кэрол уже почувствовала, что между ними существует какая-то связь, какие-тодавние и прочные отношения, и, хотя детали были ей по-прежнему неизвестны, онане сомневалась в том, что не ошиблась.

— Ты — актриса кино. Знаменитая актриса, —объяснила Стиви. — Тебя хорошо знают и любят во всем мире.

— Вот как?! — Кэрол, по-видимому, не очень хорошопредставляла себе, чем занимаются актрисы и что такое кино. Куда больше еезаинтересовала последняя фраза Стиви. — Значит, у меня много друзей?

Энтони и Хлоя рассмеялись, а Джейсон кивнул:

— Да, дорогая, у тебя много друзей и поклонников новсех странах. Людям очень нравятся фильмы с твоим участием. Это и делает тебясуперзвездой… — Он лукаво улыбнулся. — Зря мы тебе сказали, теперьты, того и гляди, зазнаешься!

— Как это… странно. — Кэрол продолжала сосредоточеннодумать о чем-то своем, но остальные, обрадованные тем, что она вспомнила ииспользовала слово «странно», до сих пор отсутствовавшее в ее словаре, ничегоне заметили.

— Ничего странного тут нет, — возразилДжейсон. — Просто ты — очень хорошая актриса. За свою жизнь ты снялась вомножестве фильмов и завоевала несколько престижных наград — в том числе два«Оскара» и «Золотой глобус».

Джейсон упомянул о наградах Кэрол, не особенно рассчитывая,что она о них помнит. И если судить по выражению ее лица, для нее этодействительно был пустой звук, но вот слово «фильм» было ей знакомо. Джейсону,похоже, удалось нащупать еще одно ключевое слово, способное потянуть за собойцелую цепочку ассоциаций.

— Значит, многие люди меня хорошо знают и любят… —задумчиво повторила Кэрол и снова повернулась к дочери: — А как ты к этомуотносишься?

На несколько секунд Кэрол вдруг стала похожа на себяпрежнюю, и все, кто был в комнате, затаили дыхание, ожидая ответа Хлои.

— Не очень хорошо, — шепотом ответила та. —Когда мы были маленькими, нам тебя очень не хватало.

Кэрол грустно вздохнула. Она все-таки огорчилась, это былозаметно.

Энтони бросился спасать положение.

— Не говори глупости, Хло, — сказал он. — Насамом деле было очень здорово знать, что наша мама — кинозвезда. В школе намвсе завидовали, кроме того, мы постоянно ездили в разные интересные места идаже в другие страны. Наша мама была самая красивая… Ты и теперькрасавица, — добавил он, вызвав у Кэрол слабую ответную улыбку. Энтонибыло не впервой выступать в роли миротворца: в детстве Хлоя постоянно требовалаот матери внимания и заботы, что служило источником довольно серьезных трениймежду ними. Правда, с тех пор как Хлоя перебралась в Лондон, стало немногополегче, но даже тогда они либо ссорились по телефону, либо принималисьвыяснять отношения, когда она приезжала к матери на праздники или на каникулы.

Сейчас, похоже, назревал очередной скандал. Хлоя, какобычно, завелась на пустом месте; при этом ее, казалось, не особеннобеспокоило, что Кэрол только недавно вышла из комы и вообще чудом осталась вживых.