– Надо же, как тебя зацепило. – Фэй задумчиво оглядел дверь, словно бы вспоминая, всегда ли она здесь была или появилась совсем недавно. – Я бы сказал, что за ней есть ничто, и это в определенной степени важно. А открыть ее нельзя никому. Многие пробовали, но ни у кого пока не вышло. Насчет того, почему… посмотри на нее иным зрением.

И я посмотрел. Дверь опутывала плотная сеть заклинания. Оно было похоже на сплетение множества тонких нитей паутины, выраставших прямо из стен замка. Под паутиной я разглядел и другое заклятье, наложенное на саму дверь. Она стала похожей на витражное окно, разбившись на множество ячеек, в каждой из которых были начертаны какие-то символы. Какие, я разглядеть не смог, они словно бы размывались. К тому же еще была надпись. Она светилась теперь ярким золотом. Прочитать ее я так и не смог, но как-то понял, что именно из-за нее заклинание видится нечетко.

– Зачем двери, за которой ничего, такая защита? – спросил я, возвращаясь к нормальному зрению.

– Это… старая история. – Фэй сначала поправил очки, а потом рассеянно провел рукой по волосам.

Что-то мне подсказывало, что история еще и забавная. Возможно, даже немного стыдная. У меня буквально глаза запылали. Теперь, если не узнаю, точно не смогу спокойно жить.

– Твое любопытство давит на голову даже сильнее, чем взгляд Лорда, – тяжело вздохнул Фэй. – Учти, это не комплимент.

– Учту, – послушно согласился я, – но на будущее. А пока я буду давить на вас своим любопытством. Пока вы мне все не расскажете. Хоть до конца жизни.

На лице Фэя отразилось что-то среднее между задумчивостью и искренним страданием, словно он прикидывал, долго ли я смогу прожить и стоит ли оно того. Все время его раздумий я пытался сделать свое любопытство как можно более навязчивым и вездесущим.

– Это был спор, – наконец сдался Фэй, – между мной и моим другом. Смогу ли я создать такой барьер, который сам не сумею взломать. Спор я, как видишь, выиграл.

– В чем фокус? Что такого особенного в этом заклинании?

– Фокус прост, открыть дверь можно только изнутри, если же пытаться отпереть ее снаружи, упрешься в барьер. Барьер же сделан так, чтобы впитывать любую враждебную магию и направлять ее на свое восстановление. Сломать саму магию не выйдет, потому что формула размыта с помощью древней печати сильфов. – Фэй снова смотрел на дверь задумчиво, но теперь так, будто прикидывал, как бы ее все-таки можно было взломать.

– А если переместиться за дверь? – решил попробовать я.

– Барьер охватывает и пространство за дверью тоже. А внутрь барьера нельзя переместиться с помощью магии. Ты должен просто возникнуть из ниоткуда прямо за дверью или изначально существовать за ней.

– Тогда можно ударить по барьеру с такой силой, которую он не сможет впитать и сам взорвется от перенапряжения, – снова попытался я.

– Это действительно один из способов ломать подобные барьеры, – согласился Фэй, – но дело не только в нем, а еще и в двери. Она служит перераспределителем энергии. И чтобы барьер было невозможно взорвать, я связал ее с замком. А замок изначально связан с горой. А гора с потоками энергии, которые текут внутри земли.

– Так. Постойте, – до меня неожиданно дошел масштаб их спора. – Получается, чтобы выиграть, вы связали какую-то дверь, за которой есть одно большое ничего, непосредственно с энергией мира?

Фэй кивнул. А мне сделалось очень странно. Потому что он однозначно гений. Правда, в этом случае его гениальность была, конечно, восхитительна, но совершенно бессмысленна. То ли ему было конкретно нечего делать, то ли… он был очень молод и его развели на слабо́. Еще одна мысль звякнула в голове.

– А этот ваш друг, случайно, не Рейденс? – спросил я почему-то с опаской.

Это было очень странное чувство. Сначала видеть легендарный волшебный меч, потом говорить с участником легендарных событий. Казалось, еще чуть-чуть, и сам Рейденс вывернет откуда-нибудь из-за угла. Я был бы не против. С радостью делегировал бы ему свои обязанности по спасению мира.

– Он. Мы поспорили об этом буквально через несколько дней после того, как я закончил заклинание для библиотеки, – сказал Фэй, и в его глазах снова на миг промелькнуло то странное выражение, которое я заметил при нашей первой встрече. Боль и тоска. Теперь-то я смог разобрать.

И вдруг я понял такую простую и, казалось бы, очевидную вещь, которую мой мозг, шокированный встречей с живой легендой, начисто отрицал. У Фэя были друзья. Соратники, с которыми он сражался плечом к плечу. А теперь все они мертвы.

Мне стало неловко. Захотелось извиниться. Но я толком не знал, за что конкретно собираюсь просить прощения.

– Ты похож на него, на Рейденса, – вдруг продолжил Фэй, и я замер. Его глаза за синеватыми стеклами очков тоже казались стеклянными. – Его невысказанные вопросы тоже порой бывали оглушительно громкими.

Фэй усмехнулся, его глаза вновь сделались живыми и проницательными. Я неловко улыбнулся.

– Постараюсь научиться думать потише.

Глава 6

Солнцестояние

Я чувствовал себя загнанным в угол. Отрешенно подбрасывая и ловя небольшой шарик света, думал о том, что мне не спастись. Вообще никак. Даже библиотека не могла стать надежным укрытием, потому что меня явно найдут, как и в любом другом месте замка. А сбежать вообще не вариант – я до сих пор не понял, как активируется портал. Явно одно из самых больших моих упущений.

В коридоре послышались легкие, но быстрые шаги. Я прикрыл глаза в ожидании неизбежного.

– Все уже собрались, долго ты еще будешь тут лежать? – раздался голос Фриг, сразу же после того, как дверь распахнулась.

– В идеале – до конца приема. – Я нехотя повернул голову. Фриг стояла, опершись плечом о дверной косяк и скрестив руки. В сочетании с бальным платьем из струящейся пурпурной материи и изящной сложной прической смотрелась поза странновато.

– Прием в твою честь не может проходить без тебя, – в голосе Фриг начинали звучать угрожающие интонации.

– Ну вы бы хоть попробовали, вдруг получится.

– Это очень важное событие, если ты до сих пор не понял, – сказала она так, что стало как минимум очевидно: еще одно возражение, и в меня полетит боевое заклинание.

– Да, поэтому ты лично пошла меня разыскивать, а не попросила кого-нибудь из слуг, – я все же поднялся с кровати, – отличный предлог исчезнуть ненадолго.

– У меня есть более веская причина присутствовать там как можно меньше, чем простое нежелание. – По выражению