глубинах терял сознание; случалось и опасное глубинное опьянение; были нелегкие схватки с подводными обитателями.

Но были и остались успехи, да какие!

Во время войны Кусто нырял в море возле марсельской гавани и обследовал с помощью местных ныряльщиков затопленные фашистами корабли. Он видел истлевшие деревянные части, изъеденный ржавчиной металл. Он снимал на пленку эти суда и впоследствии создал фильм «Затонувшие корабли». Иногда ему и его спутникам попадались неожиданные находки: флакон хорошего довоенного одеколона, хрустальная ваза, серебряная и стеклянная посуда, неразбитый фонарь.

А после войны он вел подводные работы уже не как любитель, а официально. В его распоряжении были мотоциклы, грузовики, моторные лодки и, наконец, катера и водолазные базы. Он продолжал съемки, находил затонувшие самолеты, приходилось ему поднимать со дна моря и тела погибших летчиков.

Кусто участвовал в подъеме на поверхность затонувших кораблей. Порой в глубинах он отыскивал сокровища. Немало судов с грузом золота давным-давно лежат на дне, и, конечно, добыть эти подводные клады очень заманчиво для правительства любой страны. Нелегкое дело, но иногда бывают в нем удачи. Так, в 1940 году с огромной глубины было извлечено много золота.

Приходилось поднимать со дна моря и археологические ценности. У берегов Северной Африки из глубин извлекли древние амфоры — сосуды для хранения зерна, вина и масла. Порою находили целые мраморные колонны. Заросшие водяными растениями, покрытые ракушками и моллюсками, они пролежали под водой около двух тысяч лет. Отмытые на палубе судна, эти колонны становились опять ослепительно белыми. Мрамор не изменился от действия морской воды.

Очень многие люди стали последователями Кусто, как, например, автор интереснейшей книги «Тысяча шестьсот лет под водой» Фалькон Баркер.

Уроженец Австралии, Баркер впоследствии обосновался в Англии и увлекся подводным спортом. Это дело так захватило его, что он стал профессионалом-аквалангистом.

Баркер участвовал в нескольких экспедициях, а в середине пятидесятых годов стал руководителем целой группы археологов и аквалангистов. Они решили по собственному почину разыскать у берегов Югославии давно затопленный морем древний город. Об этом городе приятель Баркера Ханс Ван-Прааг, археолог-любитель, слышал от старого рыбака, когда проводил свой отпуск в Югославии. Он рассказал Баркеру все, что узнал сам, и тот загорелся желанием разыскать затонувший город.

Баркер, его жена Бел, Ханс Ван-Прааг и другие участники экспедиции прибыли в бухту Цавтат для поисков древнего города Эпидавра.

Сначала ныряльщикам попадались только невысокие холмики, как будто сложенные из обломков стен. Не меньше недели их наносили на карту. Находили и глиняные черепки.

Но этого, конечно, было мало.

И вот наконец удача: пловцы наткнулись на стены древних домов, искусно сложенные из тесаных камней.

Бурно радовались ныряльщики, когда им попадался светильник, лампада или глиняное блюдо. Затем они стали находить древние сосуды — амфоры. В одной из них поселился небольшой осьминог. Пришлось ему окончить жизнь на сковородке.

Скоро амфоры стали встречаться целыми грудами. Их не всегда было легко поднять, так они оказывались тяжелы. Однажды из амфоры выскользнула хищная рыба — мурена. Встреча с ней не предвещала ничего хорошего. Баркер видел однажды, как такая мурена легко перегрызла толстую палку. Но на этот раз встреча прошла благополучно. Мурена уплыла.

Очень взволновала исследователей находка затонувшего корабля. Вокруг него лежали ядра с горючей смесью — нечто вроде древних зажигательных бомб. Деревянные части корабля были сильно разрушены. Когда их разбирали, вокруг поднимались облака мути. В один из дней удалось найти красивейшую вазу, заступ и несколько глиняных сосудов.

Постепенно собирались монеты, иногда очень древние — из Афин и Сиракуз. Нашлась амфора с надписью «Родос». Этот остров расположен в тысяче миль от Эпидавра, и то, что сосуд из Родоса оказался в этих водах, показывает, что древние мореплаватели заплывали от своей родины очень далеко.

Над расчисткой стен работали все время, и наконец очертания древнего города стали ясны. Конечно, стены его тонули в грязи и иле, но все же определить их расположение было возможно.

Под конец экспедиция стала находить великолепные, двухтысячелетней давности амфоры, нашла римское блюдо, богато разукрашенный кинжал.

Небольшое судно исследователей «Язычник» стало уже походить на археологический музей.

Особенно много было амфор. Когда их очищали от грязи и наросших губок, становилась видна их отделка. Очень красивая головка греческой девушки из белой обожженной глины приводила всех в восхищение.

Были найдены статуя мужчины, очевидно атлета, глиняный кувшин и якорь греческого судна.

Все находки экспедиции нашли свое место в музеях, а ныряльщики получили благодарность за свою работу как за первую настоящую попытку исследовать древний греческий город Эпидавр.

А Кусто продолжал свое дело. Мы уже говорили, что он занимался постройкой батискафов. Но этот упорный человек неустанно совершенствовал и технику погружения. Он придумывал всё новые и новые костюмы для океанавтов, такие, что предохраняли бы людей от подводного холода и не мешали бы их движениям.

Но и этого мало. Кусто конструировал подводные дома. Их устанавливали на дне моря. Отважные инженеры и научные работники поселялись там на долгое время. В доме спальня, салон, лаборатория, кухня, душ, туалет. Там удобно вести наблюдения, выходить через люк и специальную камеру на дно. С судном, дежурящим на поверхности, океанавты связаны телефоном. Электрокабели тянутся к ним с корабля.

Таких домов было несколько. Из них наиболее прославилась подводная лаборатория «Преконтинент-3». За ее спуском наблюдали пловцы с аквалангами.

Были приняты все предосторожности. Сначала в особой камере проходили испытания животные — козы и бараны.

Там, в этой камере, установили такое же давление, какое существует на глубине в 200 метров. Животные выдержали испытательный срок хорошо. Тогда их спустили на дно. И опять они прекрасно перенесли погружение и жизнь в глубинах. Только после этого решились отправить на дно людей.

За океанавтами непрестанно следили по экрану телевизора, установленного на дежурном судне. Объективы телепередатчика снимали исследователей во время их работы, отдыха и сна. Врачи по телефону проверяли их здоровье. Дышали они особой смесью газов, которую назвали «коктейлем».

Шестеро исследователей жили и работали на стометровой глубине три недели.

Затем Кусто спроектировал подводный дом для глубины триста пятьдесят метров. Но он считает, что такие подводные лаборатории можно опускать и гораздо ниже.

Не одни французы заняты подводными исследованиями. Но о работе французов люди знают больше, чем об океанавтах других стран, потому что Кусто всегда щедро делился своими открытиями, писал книги, снимал фильмы, давал материал журналистам. Работы исследователей других стран известны гораздо меньше.

Но мы знаем, что американцы не раз опускали в океан свои подводные лаборатории. В одной из них целый месяц жил космонавт