В этот момент я с ясностью осознала, что означают те узы, которые связывали меня с Сианом.

Только что он видел мой поцелуй с Найтом, и боль, которую он испытал, хлынула в меня как будто напрямую из его сердца.

Я не могла разорвать невидимую нить между нашими взглядами, пока Сиан не сделал это сам. Нахмурившись, он с ненавистью посмотрел на Найта, и мой взгляд потянулся в ту же сторону.

Глядя на Сиана, Найт улыбался. Не той обаятельной широкой улыбкой, какую обычно адресовал мне. Сейчас его губы были сомкнуты, а улыбка казалась холодной и острой, но в то же время в ней словно проступала какая-то мстительная радость. И я осознала…

Найт знал. Он знал, что Сиан придет сюда следом за нами.

Я знала, что сплю. Однако сон казался таким реальным, что я могла бы легко перепутать его с явью. Если бы не одно «но».

Я летела. Порхала над землей, над цветами в траве, над ветвями деревьев. Ныряла то в потоки солнечных лучей, то в сумрачные тени, сгустившиеся под раскидистыми кронами.

Почти не чувствуя веса собственного тела и не имея возможности увидеть себя со стороны, я как будто что-то искала. И услышав рядом голоса, подумала: «Может быть это то, что я ищу?»

Радостно устремившись туда, откуда доносился разговор, я перелетела через разрушенное захоронение, не всматриваясь вниз, и наконец, под кроной высокого ильма увидела двух мальчиков. Они спорили.

— Ну и что ты натворил? — спрашивал один. — Не нужно было приводить сюда Наис. Если с ней что-то случится, ты будешь виноват.

— Не нужно было?! — возмутился второй. — Постой… Это же была твоя идея. Это ты сказал мне: «Если бы Наис увидела это место, ей бы здесь понравилось»!

— Я сказал, что ей бы здесь понравилось — всего лишь, — фыркнул в ответ первый, — это еще не значит, что нужно было приводить ее сюда.

Запорхнув под ветви ильма, я подлетела к ним совсем близко. У одного мальчика были волосы цвета меда, другой был темноволосым.

— Ты делаешь из меня дурака, Найт! — обиженно заявил светловолосый.

— Ты сам сглупил, Сиан, — цыкнул с досадой темноволосый. — Не надо теперь все шишки валить на меня.

Мальчикам было лет по двенадцать, не больше, но, порхая вокруг, я без труда узнавала в них Сиана и Найта.

— Но ведь это ты был тем, кто показал мне этот склеп, Найт, — глядя с подозрением, произнес Сиан. — Я и не знал о том, что в лесах Селенантов есть такое место. Тебе даже было известно, кто здесь похоронен. Кстати, откуда ты…

— И что же? — резко перебив его, с вызовом спросил Найт. — Ты и перед взрослыми так будешь оправдываться? Чтобы тебя не винили, все свалишь на меня? Всегда знал, что ты трус.

Лицо Сиана потемнело от гнева.

— Когда это я был трусом? — спросил он, потом хмыкнул, как будто с негодованием и недоумением одновременно, и заявил: — Ну и черт с тобой, Найт. Я сам отнесу Наис домой. И можешь не волноваться — никому не скажу, что ты был с нами.

— Кто тебе сказал, что меня это волнует? — хмуро проговорил Найт. — Ты…

Тут он словно заметил что-то краем глаза и повернул голову, чтобы посмотреть. Его глаза остановились на мне. Продолжая порхать — почему-то не получалось задержаться на одном месте, — я видела, как его взгляд следует за мной. Тем временем, Сиан, обнаружив, что Найт за чем-то с интересом наблюдает, тоже повернулся и заметил меня.

И в этот момент я осознала: кое-что было неправильно. Совсем-совсем неправильно.

За мной наблюдали две пары глаз: зеленые и янтарные. Вот только почему зеленые смотрели на меня с лица Сиана, а янтарные — с лица Найта?

— Мотылек? — произнес вслух Сиан, по-прежнему не отрывая от меня взгляда.

«Мотылек?» — мысленно повторила я, удивившись.

Меня внезапно охватила тревога, и, ведомая ею, я рванула прочь. Я неслась над травой и кустами терновника. Вот подо мною показалось разрушенное захоронение, и я устремилась вниз, не зная, что меня туда влечет и зачем.

Покружив над каменной могилой, я опустилась еще ниже и, проносясь мимо меча из камня, в гарде увидела ярко-желтый янтарь. В тот миг, когда я остановила на нем свой взгляд, на поверхности похожего на большое яйцо янтаря возникло отражение мотылька. Он летел на камень, пока не сел прямо на него, и тогда я поняла: этот мотылек — я.

Испугавшись этой мысли, я снова сорвалась с камня, вспорхнула ввысь, и тотчас увидела то, чего по каким-то странным причинам не замечала раньше: возле каменной могилы лежала на земле девочка лет десяти: длинные темные волосы были раскиданы вокруг ее головы — как будто корона из волос.

«Я! — закричал голос внутри меня. — Это же я!»

Словно обнаружив то, что потеряла и никак не могла найти, я устремилась вниз, опустилась на приоткрытые губы девочки и… проснулась.

* * *

Распахнув глаза, я подскочила, и тотчас почувствовала, как закружилась голова.

— Тихо, тихо, Наис, — раздался рядом знакомый голос; чьи-то руки удерживали меня за плечи. — Тебе еще нужно немного отдохнуть.

На меня смотрели янтарные глаза Сиана.

Я осознала, что нахожусь в гостиной особняка Селенантов. Руки Сиана мягко, но настойчиво заставили меня вернуться в горизонтальное положение прежде, чем я успела сообразить, что лежу на диване, а под головой у меня диванная подушка.

Мой взгляд снова нашел Сиана. Какое-то время мы смотрели друг на друга, не отводя взглядов и даже почти не мигая. Потом я вспомнила, какую сцену застал Сиан перед парадным входом особняка, и мною овладело чувство вины.

— Прости, — сказала я, глядя в янтарные глаза. — Тебе было больно. Я почувствовала.

Сиан долго смотрел мне в глаза, потом, уперев локти в колени, соединил пальцы обеих рук в замок и поднес их к губам.

— Ты все забыла, — сказал он; Сиан говорил в промежуток между своими ладонями, и потому голос его звучал приглушенно. — Меня забыла. А Найт всегда умело манипулировал людьми. Когда-то я испытал это на себе. К тому же, зная Найта… предполагаю, что он навязал тебе этот поцелуй.

— Что со мной случилось? — спросила я, обведя взглядом гостиную.

— Ты потеряла сознание, — пояснил Сиан.

Я вспомнила, как меня накрыла боль Сиана в тот момент, когда он увидел наш с Найтом поцелуй. Похоже, для меня это оказалось слишком — ни тело, ни душа не выдержали.

— Ты тоже так чувствуешь мою боль? — стало интересно я.

Сиан нахмурился. Расцепив соединенные пальцы, он нашел мою руку и, накрыв ее своей ладонью, несильно сжал.

— Нет. Прости. Наша связь позволяет мне чувствовать лишь отголосок твоей боли, ты же мою боль чувствуешь в два раза сильнее, чем я сам. У связанных узами лунной магии так всегда.