Тот, в свою очередь, не присел ни на секунду. Он носился вдоль стены, магией притягивал камни, направлял их, укладывая на прежние места. Порой нужных камней не хватало, и тогда Арин магией перерабатывал горную породу в крошку, а потом уже эту пыль, скрепленную силой, направлял в нужные места, заливая щели.

Поместье постепенно восстанавливалось. Труды мужчин определенно имели свой результат, половина дыры уже была заделана, и по залу не гулял ветер. Внутри, конечно, ещё хватало дел, но уже было понятно, что здание не рухнет. А ведь ещё вчера казалось, что восстановить его практически нереально. Арин говорил, что установил страхующее щитовое заклинание, но надолго не хватит, если не выстроить стену физически, из камня.

Мне было стыдно, что я лишь наблюдала со стороны, сидя в кресле рядом с драконьим яйцом, и никак не могла помочь. Альдо утверждал, что моё присутствие успокаивает дракончика, который вздрагивал от каждого громкого звука, но я считала, что так он всего лишь пытался меня успокоить. Я ведь даже не могла дотронуться до синей чешуи из-за огня!

Да и к моему сознанию не тянулся, значит, крепко спал и не знал, сидит рядом с ним кто-то из взрослых или нет.

О, сейчас я бы точно не хотела, чтобы малыш вновь нырнул в мои воспоминания. И кто-либо другой тоже! Потому что стыдно мне было не только за своё вынужденное безделье, а и за то, какие вольности я позволила себе вчера...

Тот поцелуй! У меня до сих пор шли мурашки по коже. Ни одна нормальная принцесса не полезла бы к мужчине, особенно к дракону, первой! И хотя Альдо слова кривого мне не сказал, я не могла не предположить, что в его глазах теперь – развратная женщина.

Как это ужасно!

Образ королевы Маргарет будоражил моё сознание. У нас в стране её существование, как и реформы в Земнолесье, старались игнорировать, делали вид, что ничего не происходит. Её Величество носила мужскую одежду, каталась верхом в мужском седле, а не в женском, и всегда держалась наравне со своим супругом. А самое ужасное, королева управляла армией!

Её отец, герцог Алатэ, первый маршал Земнолесья, был военачальником достойным и уважаемым, хоть и достаточно вспыльчивым. Когда его дочь вышла замуж за короля, все были уверены, что мужчина передаст свои знания зятю, но.

Король Риан не слишком хорошо разбирался в военном деле. Зато королева Маргарет легко взвалила себе на голову эти обязанности. В последний раз на переговоры касательно совместной военной кампании в Белолесье приехала именно она, а не её отец – тот остался в Земнолесье, решал какие-то текущие вопросы, а его величество Риан как раз находился на важных переговорах с драконами.

Мой папенька пришел в ужас и собирался сорвать переговоры. Граф Жермон рвал на своей наполовину лысой голове остатки волос и вслух проклинал королеву Марго, разумеется, в те моменты, когда она никак не могла его слышать.

В итоге мужчины решили, что смогут заставить Маргарет подписать бумаги в их пользу и воспользоваться военной мощью Земнолесья, почти ничего не обещая взамен. Дружно отправившись на переговоры, они всеми силами пытались обвести королеву вокруг пальца, забрасывали её льстивыми комплиментами, подписали восемь договоров, а потом, когда вникли в них, осознали, что Марго воспользовалась их заносчивостью и просто протолкнула нужные ей решения.

Хотела бы я стать такой, как она! Не сомневаться в своих решениях, действовать напролом! Не сомневаться в правильности своих действий!

Если б я только умела.

Но у королевы Марго был её отец, всегда считавший, что его дочь достойна большего, чем просто стать придатком к мужчине. И пока её учили фехтовать, я по десятому кругу выслушивала правила этикета, которые и так знала наизусть. В те часы, пока юная маркиза Алатэ обучалась военному искусству, в моей жизни были только уроки танцев и угождения мужу.

Ведь мой отец, в отличие от герцога Алатэ, заангажированный женоненавистник, а советник на него – и того похуже!

И всё же, за поцелуй мне было очень стыдно. И я до сих пор так и не решила, как мне дальше правильно вести себя с Альдо. Наверное, стоило бы и вовсе не попадаться ему на глаза, а я вместо этого пялилась на него, как невоспитанная девица и... ревновала.

Нет, скажите мне на милость, это что такое? Зачем эта мерзкая девица отвлекает его в десятый раз?!

Селянка в самом деле бегала к сидевшему на полу Альдо с такой частотой, словно обслуживала торжественный приём и мчалась не к дракону, а к каждому из гостей по очереди. Осознав, что игнорировать этот возмутительный факт никак не могу, я позволила себе в самом деле понаблюдать за девицей и обнаружила, что у неё исчезли последние зачатки совести.

Услышать, что она шептала, низко наклоняясь к Альдо, я, конечно, не могла. Зато убедилась в том, что девушка во всей красе демонстрировала вырез собственного платья. Где она его нашла, я не знала. Может, вытащила из какого-то сундука? В любом случае, платье было совершенно не для служанки, и если Альдо позволил ей такое носить, то только по названию!

Из дорогой ткани, со шнуровкой, с достаточно глубоким вырезом, оно точно не годилось для этой барышни. Да и по размеру ей было маловато, но селянка, очевидно, считала хорошей идеей трясти своей грудью прямо перед носом у моего дракона!

– Так, Марлена, – пробормотала я себе под нос, – успокойся. С каких это пор он стал твоим драконом?

Хотя почему нет? Он обо мне заботится. Он меня выкрал. Чей он, если не мой?

Свой собственный разве что, но ведь я не на свободу его претендую, я всего лишь хочу, чтобы никакие лишние девушки не крутились вокруг него и не демонстрировали ему аж так настойчиво собственную грудь.

Моих мыслей одобрительной волной коснулось драконье тепло. Кажется, яйцо поддерживало мою идею отогнать селянок от Альдо подальше. Ещё и Арин, заприметив, что служанка, обнаглев в конец, уже потрясла своего господина за плечо, возмущенно одернул её.

– Совесть же надо иметь! – прикрикнул он. – Немедленно отправляйтесь работать! Приготовьте обед, займитесь уборкой, в конце концов! Если кто-нибудь ещё отвлечет меня или Альдо, сожгу лично!

– Прошу прощения! – девица спешно присела в книксене. – Я лишь хотела принести воды.

– Вон!

Она втянула голову в плечи и бросилась прочь. Арин же раздраженно выругался и обратил внимание на магический канал.

Служанка вряд ли могла его видеть. Чтобы различить тонкую серебристую нить, надо было переключаться на магическое зрение. Оно у меня не исчезло, наверное, благодаря тому, что вместе с даром не исчезла восприимчивость к магии, и, прищурившись, я могла увидеть, как прежде прочный магический канал сейчас пошел темными пятнами.

Альдо не до конца вышел из своего магического транса. Когда служанка оставила его в покое, он вновь вернулся в прежнее состояние, углубился в себя, и магия потекла по связи увереннее. Но всё же, Арин позволил себе небольшую паузу, давая каналу время восстановиться, и подошел ко мне.