чтобы тьма была для меня чем-то новым; магия была просто ее новой версией, которую я должна была изучить и понять.

Когда я дошла до проема, ощущение было таким же, как и раньше, — приторное желе, которое заглушало мои чувства и заставляло панику разливаться по венам. Я старалась продержаться дольше, чем вчера. Мне показалось, прошла целая вечность, прежде чем я отступила, задыхаясь и кашляя.

Покачав головой, я остановилась при виде Ашера, который, опершись одной рукой о стену, вытянулся в струнку, и я скользнула взгляд по нему вдоль всего тела. На нем были только пляжные шорты и облегающая черная рубашка, края которой были обведены какими-то символическими чернилами, спускавшимися по его правому бицепсу к предплечью. Все было черным и геометрическим, и я старалась не пускать слюни от того, как это делило пополам его мускулистую и загорелую кожу. Он был похож на серфингиста, весь загорелый и золотистый.

— В тот раз ты почти справилась, — сказал он, выпрямляясь и подходя ближе.

Вытерев лицо, чтобы избавиться от неприятного ощущения желе, я кашлянула, прочищая горло.

— Почти?

Ашер кивнул.

— Да, ты практически полностью исчезла из виду. Тебе нужно верить в себя… в этом путешествии.

На этот раз в его голосе не было снисходительности, но я все равно разозлилась без всякой причины.

— Может быть, я не хотела быть такой же крутой, как ты, Ашер, и добиться этого за первую неделю! — Я уперла руки в бока и сверкнула глазами. — Выставляя всю себя напоказ.

На его щеках появились ямочки, и мое сердце забилось так сильно, что я могла слышать его в своих ушах.

— Мэддисон Джеймс, тебе многому предстоит научиться.

Что, черт возьми, это значило?

Он помахал рукой в проеме.

— Как ты это делаешь? — потребовала я ответа.

Ямочки на его щеках исчезли вместе с улыбкой, но огонек в глазах остался.

— Когда мы станем друзьями, я тебе расскажу.

У меня вырвался смешок, и вместе с ним пришло осознание того, что мой гнев по отношению к нему был скорее вызван моим разочарованием в собственных ограничениях, и лишь немного — из-за того безумного влечения, которое я испытывала к нему.

— Когда мы станем друзьями? Что? Мы еще не друзья? — Я драматично хлопнула себя по груди. — Ты ранил меня. Я нарисовала наши инициалы на своем дереве дружбы. Теперь мне придется срубить всю эту ветку.

Я прошла мимо него, беспрепятственно войдя в проем. Глупый Ашер и его дурацкие магические способности. Он догнал меня, и я была благодарна, что он не упомянул о моем «дереве дружбы». Иногда мне нужно было просто держать рот на замке.

Когда мы ступили на пляж, солнечный свет заструился по коже, согревая, я сбросила шлепанцы и побежала к воде. Все в этом месте казалось таким реальным. От оглушительного плеска волн до криков чаек вдалеке и запаха соленой воды…

— Для человека, выросшего как человек, — сказал Ашер, когда мы оба стояли лицом к воде, — ты удивительно хорошо адаптировалась к сверхъестественному миру.

Я пожала плечами и усмехнулась.

— Я все жду, что вот-вот сойду с ума, будто все это странное здесь в конце концов захлестнет меня, и я буду думать, не сошла ли я с ума. Но этого так и не происходит. Я просто встаю и выхожу в этот новый безумный мир и наслаждаюсь каждой его секундой. Со мной что-то не так? Должен ли я реагировать как-то по-другому?

Ашер уставился на воду.

— Может быть, ты просто наконец-то нашла свое место.

У меня перехватило горло, потому что он попал в точку. Взрослея со своей хреновой жизнью, я всегда считала, что мне повезло: Мне удалось избежать изнасилования, выбрав того, кому я отдала свое тело; мне удалось избежать продажи себя, выбрав работу официантки в течение дурацких часов, живя в убогих квартирах из обувных коробок; Мне удалось избежать банд и насилия, не будучи заинтересованной в спасении плохого парня. За все эти годы у меня было немало друзей, которые пытались спасти плохого парня. Все они погибли, потому что некоторых людей уже не спасти.

Так что, в целом, я считала свое воспитание печальным, но не совсем ужасающим стечением обстоятельств. Мои шрамы были намного легче, чем у большинства людей, проживших со мной ту же жизнь. Но, прожив в этом новом мире меньше недели, я осознала всю глубину того, чего мне так не хватало. Это придало мне решимости; я собиралась бороться за эту новую жизнь. Бороться и победить.

— Хочешь снова попробовать воду? — спросил Ашер, заставив меня вздрогнуть от темноты, заполнившей мою голову.

С трудом сглотнув, я кивнула.

— Да, давай сделаем это. Моя энергия должна была быть разблокирована сегодня утром, но Луи задержался, так что мы все еще работаем… со связанной за спиной рукой.

— Все в порядке. В среду это, казалось, не имело значения.

Ашер сделал шаг вперед, и по мере того, как вокруг него поднималась видимая энергия, по моим рукам пробежал холодок. Когда он коснулся воды босыми ногами, этот холод усилился, распространяясь по моему туловищу и ногам.

— Я попытаюсь использовать свою энергию, чтобы высвободить часть твоей, — медленно произнес Ашер, его голос стал глубже, а акцент — сильнее. — Магия воды у меня в крови. Я могу управлять этой стихией практически всеми способами, включая, но не ограничиваясь этим, возможность утопить кого-то в воде, находящейся в его теле.

Это должно было напугать меня до смерти, потому что я почти ничего не знала об этом страшном, загадочном сверхъестественном существе. Я не знала, был ли он хорошим парнем или одним из тех плохих парней, которых нужно спасать. Но… Я не испугалась. Я была очарована и взволнована и изо всех сил старалась не сделать шаг вперед и не провести кончиками пальцев по его коже.

Притяжение… Должно быть, это была его магия. Это было единственное, что имело смысл.

Ашер поднял руки, и вода поднялась вместе с ним, образуя водовороты и дуги, следуя его команде. Чертова Святая мать. Будто… если бы я когда-нибудь видела что-то более сексуальное, чем это, я бы не смогла этого вспомнить.

Ашер начал что-то говорить, и это было не по-английски.

— Что… что это значит? — Я задохнулась, когда, спотыкаясь, подошла ближе, вода касалась кончиков моих пальцев.

Ашер улыбнулся, обнажив идеальные белые зубы — почти хищный оскал.

— Это значит «тащи свою задницу в воду».

Ощущение прохлады пробежало по моим ногам, и я чуть не вздохнула. Контраст между жаром солнца и ледяной водой был восхитителен. Покалывание