Он на мгновение замолчал, глядя на меня так внимательно, что я почувствовала себя почти уязвимой. Но в его взгляде не было осуждения, только какой-то тёплый интерес.

— Вы справляетесь, — произнёс он наконец, его голос прозвучал так, будто это не просто комплимент, а твёрдая уверенность.

— Спасибо, — ответила я, чувствуя, как мои щеки начинают слегка пылать. Сейчас это было неожиданно приятно, хотя и заставляло чувствовать себя немного неловко.

Разговор начал приобретать всё более личный характер, как будто мы пересекли невидимую черту.

— А вы? Почему вы решили создать компанию? — спросила я, ловя момент, когда он отвлёкся на мельком брошенный взгляд в окно. Это был тот самый вопрос, который вертелся у меня на языке уже давно.

Он замер, будто его застали врасплох. А потом его лицо слегка смягчилось, и я поняла, что он готов быть честным.

— Я всегда хотел что-то менять, — начал он, чуть откинувшись назад и скрестив руки на столе. — Мир, людей, себя. Но чем больше я пытался, тем больше понимал, что это сложнее, чем кажется.

Я кивнула, давая понять, что понимаю его. И действительно понимала. Все эти попытки что-то изменить, доказать что-то самому себе, что ты можешь, что ты достоин… они звучали мне слишком знакомо.

— Но вы ведь многого добились, — сказала я, слегка наклонившись вперёд.

— Внешне — да, — усмехнулся он, но это была горькая усмешка, та, что говорит больше, чем тысяча слов. — Но иногда мне кажется, что внутри я всё тот же мальчишка, который боится, что у него ничего не получится.

Его признание застало меня врасплох. Владислав, который всегда казался мне воплощением уверенности и контроля, вдруг стал… другим. Настоящим, с изъянами и сомнениями. Это удивляло и притягивало одновременно.

— Это сложно представить, — честно сказала я, пытаясь уловить в его лице что-то, что выдало бы ложь. Но её там не было.

— Потому что я отлично умею это скрывать, — ответил он с лёгкой грустью в голосе.

— Иногда мне кажется, что у каждого есть что-то, что он боится показать, — заметила я. — И это нормально.

Он посмотрел на меня, и в его взгляде появилось что-то новое. Тепло, смешанное с благодарностью, которую он, возможно, сам не хотел показывать.

— Возможно, вы правы, — тихо сказал он. — Иногда просто нужно, чтобы кто-то это напомнил.

В ресторане стало чуть тише. Музыка сменилась на другую мелодию, мягкую, почти незаметную. Мы сидели молча, но эта тишина уже не была неловкой. Она была такой, которая возникает между людьми, которые начинают по-настоящему понимать друг друга.

* * *

— Мне кажется, — начала я, прерывая тишину, которая, как ни странно, не давила, а скорее обволакивала нас, — людям иногда проще показывать свою уверенность, чем признаться, что внутри мы все… ну, не идеальны.

Я не знала, почему сказала это, но в его взгляде, направленном на меня, мелькнула лёгкая искра. Как будто мои слова нашли в нём отклик.

— Наверное, вы правы, — ответил он, слегка наклонив голову. — Хотя я, честно говоря, никогда не думал, что кто-то действительно может меня так понять.

— Ну, с этим повезло, — сказала я, придавая голосу лёгкую ироничность, чтобы не дать моменту стать слишком серьёзным. — Мы, люди с комплексами, — редкий и уникальный вид.

Он рассмеялся, и этот смех снова показался мне неожиданно искренним.

— Тогда это, пожалуй, первый раз, когда я рад своим слабостям, — отозвался он, а потом снова посмотрел на меня, чуть склонив голову. — Вы удивляете меня, Ольга.

Я улыбнулась, хотя внутри всё переворачивалось. Слова, которые он произнёс, его взгляд, тёплый и какой-то… по-настоящему живой, словно позволяли мне увидеть человека, которого он скрывал за своей безупречной маской.

— Знаете, Владислав Андреевич, — произнесла я, смело выдерживая его взгляд, — вы тоже умеете удивлять. Велосипед, отсутствие машины… теперь я начинаю думать, что это только верхушка айсберга.

— Вы даже не представляете, насколько, — подхватил он, и его глаза чуть сузились от улыбки.

Официант принёс десерт.

— Скажите, — начала я, когда он вернулся взглядом ко мне, — если бы вы могли изменить что-то прямо сейчас, что бы это было?

— Что-то? — переспросил он, как будто этот вопрос застал его врасплох. Потом чуть улыбнулся и добавил: — Наверное, я бы начал с самого себя.

— И что бы вы изменили? — Я улыбнулась, слегка наклоняясь вперёд, чтобы уловить каждую деталь его ответа.

— Всё то, чего вы не замечаете, — ответил он, и в его голосе прозвучало что-то почти шутливое, но я знала, что за этими словами скрывается больше.

— Может, и не нужно это менять? — предположила я, глядя прямо на него.

Он задержал взгляд на мне чуть дольше, чем было нужно, и в его глазах появилось что-то такое, от чего внутри стало странно тепло.

— Может, — произнёс он тихо. — Иногда то, что кажется изъяном, на самом деле даёт нам больше, чем мы думаем.

Мы сидели напротив друг друга, но атмосфера уже не казалась ни официальной, ни выстроенной ради каких-то формальностей. Все границы, казавшиеся такими чёткими в офисе, будто растворились в этом мягком свете и тихих звуках ресторана.

— Ольга, — снова заговорил он, его голос был чуть тише, чем прежде. — А вы… довольны своей жизнью? Или тоже хотели бы что-то изменить?

Его вопрос прозвучал неожиданно, но от этого не стал менее искренним. Я задумалась. Это был тот самый вопрос, который редко задают себе даже наедине, а уж тем более — в присутствии кого-то ещё.

— Знаете, — начала я, выбирая слова, — я думаю, что довольна… частично. Иногда мне кажется, что я иду вперёд, но слишком медленно. Как будто пытаюсь что-то догнать, но сама не знаю, что именно.

— Чувствуете, что упускаете что-то важное? — уточнил он, его голос звучал с удивительным пониманием, как будто он переживал то же самое.

— Именно, — ответила я. — Как будто ты постоянно хочешь быть лучше, но этот идеал всё время ускользает.

Он кивнул, и в его глазах появилось что-то задумчивое.

— Вы не одна такая, — сказал он, чуть улыбнувшись. — Знаете, мне всегда казалось, что чем выше поднимаешься, тем больше начинаешь осознавать, что идеально всё равно никогда не будет. Но, возможно, в этом и есть смысл?

Я слегка улыбнулась его словам, почувствовав, как он снова говорит что-то, что касается и его самого.

— Возможно, — согласилась я. — Но иногда всё же хочется хотя бы ненадолго почувствовать, что ты на своём месте.

— А я думаю, что вы уже на своём месте, — сказал он, его голос был таким мягким, что эти слова прозвучали скорее как признание.

Я не