встала, не включая свет, и направилась в спальню. Там, в приглушённой темноте, всё выглядело спокойным, но внутри меня буря даже не думала утихать. Я легла в постель, завернувшись в одеяло, и закрыла глаза. Но сон не приходил.

Вместо этого я думала о нём. О том, как он смотрел на меня, как его голос звучал, когда он говорил, что я удивляю его. Я думала о том, что нас связывает. Это ведь не просто работа. Это что-то большее.

И в то же время я думала о будущем. О том, как оно может выглядеть, если он станет его частью. Я знала, что ещё слишком рано загадывать, но эти мысли были тёплыми, обволакивающими, как тот мягкий свет ночной Москвы, который я видела из окна.

Если это судьба, то всё произойдёт так, как должно. Я готова ждать. Эта мысль была последней, которая промелькнула у меня в голове перед тем, как я, наконец, уснула, унося с собой образы его глаз и прикосновений в мир, где всё было чуть проще и понятнее.

13. Кофе, слёзы и Москва

Офис гудел, как улей, в котором кто-то случайно пнул королеву. Коллеги сновали между столами, явно пытаясь побить рекорд в номинации «самый громкий звонок». Но даже за этой какофонией я почувствовала — что-то неладное. Нет, это был не мой забытый и остывший кофе, а приближение Екатерины, которая шла с видом человека, чья миссия — разрушить мой день.

Её каблуки стучали по полу так зловеще, что я задумалась, не выбирает ли она себе обувь в спецмагазине для чудом сохранившихся средневековых ведьм. — Ольга, — её голос был настолько драматичен, что я почти ожидала, что она взмахнёт рукой и за ней вспыхнет пламя. — Нам нужно поговорить.

— Конечно, — попыталась я улыбнуться, хотя в голове уже прокручивала сценарий своей речи на вымышленной церемонии «Самая униженная сотрудница года».

— Вы знаете, что выглядите смешно? — заявила Екатерина с такой уверенностью, будто только что провела пятилетнее исследование на эту тему.

— Простите? — мой голос дрогнул, но я быстро собралась. Никто не разрушит моё право выглядеть смешно лучше, чем я сама.

— Ещё одна его игрушка, — процедила она куда-то в пространство.

— Екатерина, если мы говорим о «игрушках», то вам пора перестать быть той самой ломающейся машинкой, которую все пытаются починить, но бросают, когда надоедает, — ответила я, выдав свою лучшую импровизацию.

Коллеги замерли. Кто-то даже опустил кружку с кофе.

— Это всё, что вы можете? — Екатерина пыталась говорить холодно, но попытка была так себе.

— Знаете, если бы я знала, что вы тут собрались устроить очередное шоу, я бы заранее продала билеты. Такой шанс заработать выпадает не так уж и часто, — я подняла бровь, а в голове мысленно похвалила себя за смелость.

Екатерина сделала шаг ко мне. Её взгляд метался так, словно она не могла решить, испепелить меня прямо здесь или сохранить для особого случая.

— Связь с реальностью у вас совсем потеряна? — её сарказм был так густ, что его можно было намазывать на бутерброд.

— А вы сами-то уверены, что у вас есть связь с ней? Или ваш интернет давно отключили за неуплату?

Тут ей было сложно что-то парировать и с видом оскорбленного, но не сломленного величия их злодейшество удалилис. Я села за стол и почувствовала, что своего она тем не менее добилась — меня прям поколачивало мелкой дрожью. Тут же рядом появился Михаил — человек, который всегда знал, как вовремя вставить комментарий.

— Ну, это было эпично, — сказал он, присаживаясь на край моего стола.

— Ты о чём? — я попыталась выглядеть невинно.

— О том, как ты закатала Екатерину. Это же было лучше, чем любой выпуск стендапа!

— Думаешь, я должна была записать это на видео и отправить на «Камеди Баттл»?

— Безусловно, — усмехнулся он. — Но давай оставим это между нами. Не хочу, чтобы Екатерина подумала, что у неё есть шанс стать звездой.

Екатерина закрылась в своём кабинете. Через час она вышла с коробкой личных вещей и взглядом, который мог бы стать причиной падения фондового рынка.

— Думаешь выиграла? — спросила она, остановившись у моего стола.

— Екатерина, если это был матч, то вы даже не пришли на игру, — ответила я с самой милой улыбкой, на которую была способна.

Её глаза сузились, как будто она пыталась прожечь мне дыру в душе.

— Ты пожалеешь об этом, — прошипела она.

— Пожалуйста, запишите это на открытку и отправьте мне. Я собираю предсказания будущего от людей, которые больше не работают в этой компании, — я даже подмигнула, наслаждаясь её молчанием.

* * *

Ожидая у лифта, я смотрела, как стрелка этажей медленно двигается вниз, словно у кабины был свой собственный план замедлить моё прибытие. Наверное, кто-то наверху нажал все кнопки подряд — мысль, которая прекрасно отражала настроение дня. Но прежде чем лифт успел доехать, рядом появился Владислав.

— Ольга, — начал он, облокотившись на стену, — надеюсь, ты не против ужина сегодня?

Его спокойный, уверенный голос, казалось, противоречил всей суете дня.

— Опять? — спросила я, невольно улыбнувшись.

— В другой обстановке, — добавил он, и его взгляд чуть потеплел. — В прошлый раз атмосфера была, скажем, слишком предсказуемой.

— Так это был не твой любимый ресторан? — я изобразила удивление, хотя в душе уже представила, как он тщательно отбирал место.

— У меня нет любимых ресторанов, — пояснил Владислав. — Но сегодня я выбрал кое-что более… атмосферное.

Его слова прозвучали загадочно, но, учитывая контекст, я решила не задавать лишних вопросов.

— Хорошо, — кивнула я.

— Тогда в шесть тебя ждёт машина, — добавил он с лёгкой улыбкой, прежде чем исчезнуть так же быстро, как появился.

Через пару часов мы оказались у небольшого особняка в центре Москвы, спрятанного за высокими деревьями и почти скрытого от глаз прохожих. Фасад здания выглядел как декорация для арт-хаусного фильма: глубокие оттенки терракоты, изящные арки и золотые огоньки, мерцающие в окнах.

— Это место… совсем не похоже на прошлое, — заметила я, выходя из машины.

— Именно поэтому я его выбрал, — сказал Владислав, подавая мне руку.

Внутри оказалось ещё уютнее: тёплые светильники, бархатные диваны и легкий аромат свежесваренного кофе, смешанного с нотами корицы и ванили. На стенах висели картины с абстрактными пейзажами, а в углу зала тихо играла живая музыка.

— Тут нет столиков для больших компаний, — объяснил Владислав, провожая меня к нашему месту. — Только пары или небольшие группы. Атмосфера, подходящая для честных разговоров.

Мы сели за столик в укромном уголке, где мягкий свет падал только на наши лица. Официант подошёл