– Вы уверены, что я успею сегодня все закончить? – скептически изогнула я бровь, окидывая то, на что хватало взгляда.

– До турнира у тебя уйма времени, – ядовитым голосом произнесла госпожа Ясная, похлопав меня по плечу, и покинула помещение.

Она пошутила?

Оставалось надеяться, что да. Но в любом случае, не стоило терять время. Я взяла тряпку, примерилась к одной из полок, положила тряпку и направилась к стремянке. В какой-то момент пришло понимание, что я не знаю с чего начать и от этого совершаю лишние движения. Но вскоре у меня получилось взять себя в руки и приступить к уборке.

Я мельком просматривала корешки книг, с которых смахивала пыль. Толстые, тонкие, деревянные и инкрустированные. Названия встречались на самых разных языках, но судя по всему, книги на этом стеллаже относились к научным трудам, и никакого отношения к расследованию взрыва в академии не имели.

У следующего стеллажа почти все книги были тонкими, словно журналы. Где-то попалась полка с жидкими изданиями. Невероятная красота, которую сложно описать словами – я и подумать не могла, что фолианты бывают такими… Страницы из воды не растекаются, держат форму, а из водорослей складываются нужные слова, когда книгу открываешь.

Когда я поняла, что уже не первый раз стираю пот со лба, то спустилась со стремянки и уселась прямо на пол – передохнуть. Прислонившись спиной к стойке стеллажа, я вперила усталый взгляд в нижнюю полку напротив и с удивлением обнаружила там коробки вместо книжных корешков. На каждой была надпись: «Архив факультета такого-то», и год. Я окинула быстрым взглядом все ближайшие стеллажи, а потом заглянула на соседний ряд. Все нижние полки занимали коробки с архивными документами различных факультетов. Сердце учащенно забилось. От волнения ладони вспотели. По детской привычке я не задумываясь достала носовой платок, а взглядом выискивала коробки с нужным годом. Найдя искомое, выбрала свой факультет и, подбежав к месту, испуганно замерла – а вдруг сейчас войдет госпожа Ясная и увидит, что вместо уборки нерадивая студентка ковыряется в документах.

После некоторых раздумий я поняла, что никакие наказания не страшны, когда речь идет о спокойствии Эдди. Тем более, можно сделать вид, что коробка случайно упала и рассыпалась, а я просто исправляю это недоразумение. Попробовав вытащить нужный короб, я поняла, что случайно такая тяжесть не могла бы упасть ни при каких обстоятельствах. Ее, наверное, и запихивал сюда мастер Клац, как самый сильный из преподавателей.

После некоторых усилий мне удалось сдвинуть коробку достаточно для того, чтобы приоткрыть крышку и заглянуть внутрь. Но стоило мне сунуть туда свой нос, как я мгновенно отпрянула, сильно чихая. Пыль тут не протирали несколько лет точно. Неужели это делают только провинившиеся студенты? А таких неудачников до меня видимо не нашлось. Сдерживая любопытство, пришлось сначала выполнить свою работу: протереть кругом пыль. После чего я погрузилась в содержимое документов. Ведомости успеваемости на каждый курс, бланки отчетности по начислению стипендии, сметы выдачи пособий и расходных материалов. Бумажки-бумажки-бумажки. И почти на самом дне – журналы происшествий и заключения комиссии по взрыву в лаборатории. Нашла!

Глава 16

Человек может бесконечно смотреть на еду, особенно когда сидит на диете. Я, правда, этим не страдала, но после пропущенного обеда с вожделением взирала на витрину с горячими бутербродами. Архивная находка выбила меня из колеи… Я долго перебирала документы, не понимая, что мне с этим делать, и сейчас еще пребывала в задумчивости. В себя пришла, когда в животе совершенно неприлично заурчало. Осознав, что пропустила обед и уже опаздываю в лабораторию к профессору Клеронсу, я быстро скрыла следы своих поисков, смахнула пыль с ближайших к выходу полок и покинула хранилище знаний. Однако прежде чем спуститься на нижние уровни, я все же заглянула в буфет, где и попала в плен вкусных ароматных бутербродов.

Есть пришлось в спешке, чего я очень не любила. Поэтому к профессору я входила, тяжело вздыхая.

– Рад вас видеть, Ирейн, – улыбнулся декан, поднимая голову от своей «летающей тарелки». – Думал, вы сегодня уже не придете.

– Простите за опоздание, – пробормотала я, потупив взгляд. – Помните, госпожа Ясная назначила мне отработку в архиве? Ну вот…

– Как же, как же, помню. Вы еще обещали мне рассказать, что именно хотели там найти. – Профессор Клеронс подошел к подоконнику и внимательно заглянул в стоящие там чашки. – Может выпьем чайку? И вы мне все расскажете.

– Нет-нет, спасибо. – Я невольно схватилась за бок и тяжело вздохнула.

– Неужели Ядвига пытала вас фирменными пышками? – рассмеялся Алекс. – Раньше она была более сурова: садилась около открытой двери так, чтобы видеть и читальный зал, и убирающихся в архиве студентов. Наливала невероятно пахучий сбор и бдила, чтобы ни одна пылинка мимо тряпки не проскользнула.

– То есть мне сегодня еще повезло? – удивилась я. – Вообще, мне показалось, что до этого в архиве никто не убирался.

Профессор рассмеялся, отставляя чашки в сторону. Видимо передумал пить чай.

– Это бичь всех архивных помещений: пыль от бумаги размножается с невероятной скоростью – как гидра. Уверен, если вы завтра продолжите уборку, то будете неприятно удивлены, глядя на места сегодняшних подвигов.

– А я опять должна туда идти? – ужаснувшись, даже опустилась на ближайший стул.

После того, как я нашла искомое, мне совершенно нечего было делать в архиве.

– А что сказала госпожа Ясная?

– Не знаю, – я смущенно опустила взгляд. – Когда поняла, что опаздываю к вам, я так быстро убегала, что не услышала ее мнение по этому поводу.

– С вами не соскучишься, – вновь рассмеялся Алекс и его лицо стало совершенно мальчишеским.

Глядя на него, мои губы тоже невольно растягивались в улыбке.

– На самом деле, – продолжил Алекс, – Ядвига же сразу не обозначила ни объем уборки, ни количество дней. Поэтому будем считать, что вы отработали.

– А если… – начала я и замялась, подбирая слова.

Но профессор все понял и так.

– А если она обратится в деканат, я скажу, что вы помогали в лаборатории – по профилю обучения.

Меня настолько переполнило чувство благодарности и радости, что я заверещала и кинулась Алексу на шею с криками «Спасибо, спасибо». Последний раз я себе такое позволяла в далеком детстве, когда отец подарил мне на день рождение маленькую карету для принцесс. Мальчишка-грум катал меня в ней по двору. Позже мама объяснила, что воспитанные леди на шею не бросаются, а чинно благодарят, слегка склоняя голову.

Только когда, поборов оцепенение, декан обнял меня