быть может, идеал, которого так страстно ищет человек. Вот почему он спускается в пещеру с драконом, ибо жаждет обрести состояние, когда сознание и бессознательное объединяются полностью, так что сам человек оказывается сознающим и несознающим одновременно. При чрезмерном же разделении сознание ищет способы объединиться вновь, спускаясь в недра былого единства. Тантрическая йога, или йога Кундалини, есть попытка достичь состояния, в котором Шива находится в вечном союзе с Шакти[122]. Шива – вечная сжатая точка, окруженная женским принципом Шакти в виде змеи.

264 Не составит труда продолжить перечисление сходных образов. Они чрезвычайно важны в эзотерической традиции Средневековья. В алхимических текстах тех лет встречаются изображения слияния Солнца и Луны, мужского и женского начал. Аналогичный символизм прослеживается в сообщениях христиан о древних мистериях. Так, некий епископ Астерий отмечал, что в Элевсине каждый год жрецы совершали катабасис, или спуск в пещеру. А жрец Аполлона и жрицы Деметры, матери-земли, праздновали иерогамию (hierosgamos), священный брак во имя плодородия. Это христианское свидетельство, впрочем, считается не целиком достоверным. Посвященные в элевсинские мистерии обязывались сохранять строжайшую тайну, а разгласивших ожидала смерть. Поэтому нет никаких конкретных сведений о содержании ритуала. С другой стороны, известно, что на мистериях в честь Деметры устраивались всяческие непристойности, якобы полезные для плодородия земли. Собирались достойные жительницы Афин во главе со жрицами Деметры, начиналась обильная трапеза, вино лилось рекой, а затем совершался ритуал aischrologia. Участницы обменивались неприличными шутками, это считалось религиозным долгом, полезным для урожая следующего года[123]. Аналогичный обряд отправляли в египетском Бубастисе на мистериях в честь Исиды: жители деревень по берегам Верхнего Нила спускались вниз по течению, и женщины на ладьях красовались перед женщинами на берегу. Это делалось, по всей видимости, с той же целью, что и в обряде aischologia (букв. «поливания бранью». – Ред.), – дабы обеспечить плодородие земли[124]. Об этом можно прочесть у Геродота. В южной Германии вплоть до девятнадцатого столетия для увеличения плодородия почвы крестьянин каждый год вел жену в поле и совокуплялся с нею на борозде. Перед нами образчик симпатической магии.

265 Кувшин – сосуд, который вмещает или получает; это женское начало, символ тела, содержащего аниму, дыхание и живительную влагу жизни. Кинжал же, обладая колющими, проникающими свойствами, есть мужское начало. Он режет, разделяет, расщепляет, следовательно символизирует мужской принцип Логоса.

266 В разбираемом сне кинжал называется ключом к Толедо. Идея ключа часто связывается с мистериями в пещере. В культе Митры существовал даже отдельный бог-ключарь Айон; объяснений его фигуре нет, но понять ее, думаю, нетрудно. Его изображали в виде крылатого человека с головой льва, а вокруг торса обвивалась змея, вздымаясь над его головой[125]. Такое изображение имеется в Британском музее. Он олицетворяет Бесконечное время и Длящуюся вечность; это верховный бог в иерархии митраизма, он созидает и разрушает все сущее, бергсонианское durée créatrice[126]. Также это бог солнца. Лев – зодиакальный знак, в котором солнце обитает летом, а змея символизирует зиму, или влажный сезон. Поэтому Айон, львиноголовый бог, обвитый змеей, воплощает искомое единство противоположностей, свет и тьму, мужское и женское, созидание и разрушение. Его изображают со скрещенными руками, держащим ключи в каждой руке. Он – как бы духовный предшественник святого Петра, у него ключи – к прошлому и будущему.

267 Древние мистериальные культы неизменно связаны с божествами-психопомпами[127]. Некоторые из них владели ключами к подземному царству, ибо, будучи хранителями врат, наблюдали за сошествием посвященных во тьму и возглавляли мистерии. Богиня Геката – одно из таких божеств.

268 В нашем сновидении ключ – это ключ к городу Толедо, поэтому нужно рассмотреть символическое значение Толедо и символику самого города. Являясь древней столицей Испании, Толедо располагал могучими стенами, был прибежищем и оплотом, который не так-то просто захватить извне. Это некая целостность, замкнутая на самое себя; несокрушимая власть, существовавшая веками и призванная существовать впредь. Поэтому город символизирует целостность человека, установку цельности, которая не может распасться.

269 Город как синоним самости, психической целостности есть, вообще говоря, старый и хорошо известный образ. Например, в оксиринхских сказаниях об Иисусе говорится: «Город, построенный на высокой горе, укрепленный, не может пасть, и он не может быть тайным»[128]. И еще: «Возжаждайте потому познать самих себя, и познаете, что вы суть дети Отца Всемогущего, и постигнете, что вы в граде Божьем, вы – сам город». В коптском тексте из Codex Brucianus[129] излагается представление о Моногене, единственном сыне Бога, который также – Антропос, Человек[130]. Он зовется городом с четырьмя воротами. Такой город символизирует идею целостности; это индивидуум, обладающий четырьмя вратами в мир, четырьмя психологическими функциями, присущими самости. Город с четырьмя воротами – неразрушимая целостность, единство бессознательного и сознания.

270 Итак, слой абсолютного бессознательного в нашем сне содержит при этом ключ к индивидуальной полноте и целостности, иными словами, к исцелению. Значение цельности состоит в обретении святости или исцеления. Погружение в глубины приносит исцеление. Это путь к целостному бытию, к сокровищу, которое страждущее человечество ищет непрестанно и которое пребывает в укромном месте среди жутких опасностей. Это место первичного бессознательного, а еще место исцеления и спасения, ибо там хранится бриллиант целостности. Это пещера, где обитает дракон хаоса, и одновременно это неразрушимый город, магический круг, или temenos, священный придел, где сливаются воедино расщепленные части личности.

271 Использование магического круга, или мандалы, как говорят на Востоке, в лечебных целях – идея архетипическая. Когда человек болен, индейцы пуэбло из Нью-Мексико рисуют на песке мандалу с четырьмя воротами. В центре они возводят так называемый «потный дом», или лечебницу, где пациент подвергается потолечению. На полу лечебницы рисуется другой магический круг, как бы посреди большей мандалы, а в его центр ставится кувшин с целебной водой. Вода символизирует вход в подземный мир. Процесс исцеления здесь явно уподобляется символике, выявленной нами в коллективном бессознательном. Это процесс индивидуации, отождествление с целостной личностью, с самостью. В христианском символизме целостность – это Христос, а процесс исцеления заключается в imitatio Christi [131]. Ворота заменяются четырьмя осями креста.

272 Змей из пещеры в нашем сне оказывается другом Б. С., героем раннего детства сновидца, и на него тот проецирует все идеалы, к которым стремился сам, и все добродетели, которыми воодушевлялся. Этот юный друг дружит со змеем. Он – невинное, непорочное дитя, не вступавшее в конфликты. Потому он обладает ключом к Испании