Феликс вызвался проводить друга. Дойдя до Чистых прудов, они еще полчаса сидели на скамейке, обсуждая задачи и желаемые результаты археологической экспедиции на Кольский полуостров. К тому же, неделю назад Феликсу удалось узнать некоторые подробности о работе там в 20-е годы группы Александра Барченко в рамках особого спецотдела ОГПУ, возглавляемого Глебом Бокием. Сведения грешили отрывочностью, навевающей еще больший туман, а прорваться к оригинальным материалам Барченко и Бокия в архив КГБ пока не представлялось возможным. Друзья расстались на Красных Воротах, когда Андрей Никитин, сев на метро, доехал до Преображенской площади, а оттуда лихо донесся на трамвае к себе в коммуналку на Семеновскую.

Андрей Леонидович Никитин (1935–2005)

Устроившись поудобнее на диване, он открыл титул книги, называвшейся:

“The Arctic Home in the Vedas: Being Also a New Key to the Interpretation of Many Vedic Texts and Legends by Lokamanya Bal Gangadhar Tilak, B. A., LL. B. the Proprietor of the «Kesan» & the Mahratta Newspapers, the Author of the «Orion or Researches into the Antiquity of the Vedas» the «Gita Rahasya» (a Book on Hindu Philosophy) etc. etc. Publishers Messrs Tilak Bros. Gaikwar Wada, Poona City… 1925”.

Что по-русски значит:

«Арктическая прародина в Ведах: толкование, как и новый ключ интерпретации, многих ведических текстов и легенд Локаманьи Бала Гангадхара Тилака, собственника периодических изданий «Кесан» и «Махратта», автора «Орион, или исследования древности Вед», «Гиты Рахасьи» (Книги по индийской философии) и пр. пр. Издатели господа братья Тилак, Гайквар Вада, город Пуна… 1925».

Он довольно бегло читал по-английски, а потому осилил содержание на пятиста страницах, не выходя из дома, меньше чем за двое суток.

Андрей Никитин родился в Калинине (бывшей Твери) 19 августа 1935 года в семье выходца из рязанских дворян Леонида Александровича Никитина (1896–1942), сына домовладельца и судебного чиновника, и его жены Веры Робертовны, в девичестве Ланг. Благодаря высылке родителей из Москвы он оказался земляком великого тверского уроженца и своего однофамильца Афанасия Никитина, первого русского путешественника позднего Средневековья, посетившего в ту пору почти недосягаемую Индию и написавшего об этом в форме путевых заметок книгу «Хожение за три моря». Здесь любопытна подробность: будучи русскими тамплиерами, родители крестили Андрея Никитина в честь святого благоверного великого князя Андрея Боголюбского, участника Крестовых походов, который предположительно являлся одним лицом с пятым великим магистром Ордена Храма Андре де Монбаром, поскольку в детстве был отдан на воспитание отцом, великим князем киевским Юрием Долгоруким, в семью бургундского аристократа графа де Монбара. Считается, что к этому роду принадлежал и святой Бернард Клервоский (умер 20 августа 1153 года), соучредитель Ордена тамплиеров и основатель аббатства в Клерво на землях своего дяди графа Рейно де Монбара. Православная церковь чтит память Андрея Боголюбского 4 или 17 июля по новому стилю, накануне дня памяти игумена Русской земли святого преподобного Сергия Радонежского. Этот же день по народному календарю называется Афанасьевым, когда почитается и основоположник православной Великой Лавры на горе Афон Афанасий Афонский. Но что связывает между собой монашеский римско-католический цистерцианский орден, рыцарей-тамплиеров и древнее жречество северных земель, выявлением которого на протяжении всей своей археологической деятельности занимался Андрей Никитин и по следам которого в Индию некогда прошел его выдающийся земляк Афанасий Никитин? Разумеется, белые плащи или мантии, во что облачаются и поныне монахи-цистерцианцы, рыцари Иерусалимского Храма и представители индийской касты брахманов. А одно из аскетических направлений джайнизма, древнеиндийской дхармической религии, сложившейся с IX по VI столетия до н. э., так и называется светамбары или шветамбары – носящие белые или светлые одежды. Собственно, об этих белых облачениях в нашем случае с лазоревой богородичной звездой Андрей Никитин узнал уже в раннем детстве от своих родителей – Леонида и Веры Никитиных, являвшихся нерядовыми членами ордена московских тамплиеров под руководством Аполлона Карелина.

Итак, анархо-мистические убеждения его отца Леонида Александровича Никитина по существу служили прикрытием участия последнего в Восточном отряде Ордена тамплиеров Аполлона Карелина и связанных с ним дочерних сообществах: Ордене Света и Храме Искусств, братстве розенкрейцеров. К середине 20-х он уже – командор и Великий офицер Ордена рыцарей Иерусалимского Храма, имевший право на осуществление инвеститур (посвящений) послушников и рыцарей, передачу посвятительных легенд и проведение агап (братских трапез). При главе Восточного отряда Ордена тамплиеров Аполлоне Карелине фактически исполнял обязанности канцлера Российского Приората. Изобличен показаниями Гиршфельда, Шишко, Поля, Евстратовой и др., в чем сознался частично. Вера Робертовна Ланг, его жена, вместе с мужем создававшая анархо-мистические сообщества под покровительством Ордена российских тамплиеров, возглавляла Братство Милосердия и организовывала орденские собрания. Она же – дама Ордена рыцарей Иерусалимского Храма. Изобличена показаниями бывших тамплиеров: Поля, Покровской, Любимовой, Адамовой, Ивакинской и др., в чем созналась частично. Подробности жизни супругов стоит описать. Вера Робертовна родилась в Москве 27 ноября 1897 года. Отец – Роберт Александрович Ланг (1878–1904), служащий страховой компании «Россия», сын известного московского издателя и книготорговца. Мать – Вера Васильевна Ланг (урожденная Быльева). Братья – Николай, Юрий (1901 г. р.). Жила в доме деда купца Василия Петровича Быльева (1844–1916) и училась в частной гимназии О. А. Виноградской в Москве, которую закончила с золотой медалью в 1915 году и поступила на историко-филологический факультет Московских женских курсов В. И. Герье, где повстречалась и подружилась с Ниной Александровной Никитиной, сестрой будущего мужа, тогда учившегося на юридическом факультете Московского университета и бравшего уроки в студии Э. Э. Лисснера. Во время Первой Мировой войны она – сестра милосердия в одном из университетских лазаретов. Отъезд будущего мужа Леонида Никитина в 4-ю Московскую школу прапорщиков Александровского военного училища, затем в действующую армию на Западный фронт. Контузия. Возвращение с фронта. Командировка Никитина на учёбу в школу № 28 краско-маскировки. Брак с Никитиным. Вот дальнейшие вехи трагической летописи их семьи. Работа в комиссариате внутренней торговли. Устройство мужа секретарем Мопленбеж (Московская организация помощи пленным и беженцам). 1919 год – отъезд мужа в Харьков. Откомандирование в распоряжение Главначснаба Украины. Встреча с мужем в Киеве. Переезд в Одессу. Болезнь мужа. Посещение освобожденного Крыма. Возвращение в Москву. Осень 1919 года – направление мужа в штаб Западного фронта в Смоленск. Приезд к мужу. Назначение Л. А. Никитина на должность начальника хозяйственного отдела штаба. Работа делопроизводителем в штабе. Июль 1920 года – переезд штаба Западного фронта в Минск. Знакомство с Сергеем Эйзенштейном. Откомандирование