П.А. Аренского, Л.А. Никитина и С.М. Эйзенштейна в распоряжение Академии Генерального штаба для поступления на Восточное отделение (японский факультет). Учеба мужа в Академии Генштаба. Занятия его живописью во ВХУТЕМАСе у А. В. Лентулова. Работа в Главку стпроме. 1921 год – перевод мужа научным сотрудником в Институт живых восточных языков (бывший Лазаревский). Занятия японистикой в этом же Институте. 1921–1924 гг. – руководство Леонида Никитина театрально-декорационными мастерскими. Чтение курсов лекций по оформлению спектаклей и по истории искусств. Участие Леонида Никитина в оформлении спектаклей совместно с тамплиером и розенкрейцером Сергеем Эйзенштейном: «Мексиканец», «Зори Пролеткульта», «Паяцы» и др. в Пролеткульте. 1924–1930 гг. – работа Леонида Никитина в открывшейся в Москве Белорусской государственной студии. Оформление им постановок в студии и во 2-м МХАТе. Преобразование студии в Государственный белорусский драматический театр и перевод его в Витебск. Интерес супругов к вопросам антропософии. Знакомство с московскими теоретиками анархизма, объединившимися вокруг Кропоткинского музея в Москве. Работа в библиотеке музея П. А. Кропоткина. Ноябрь 1929 года – известие об аресте брата Николая Робертовича Ланга (1900–1962) как члена анархической секции Кропоткинского комитета при музее П. А. Кропоткина. Весна 1930 года – подписание Никитиным контракта с Арменкино. Отъезд супругов в Ереван. Сентябрь 1930 года – известие об аресте Нины Александровны Никитиной (1894–1942) как анархо-мистика. 16 сентября 1930 года – арест Леонида Никитина в Ереване. Обыск. Направление этапом из Еревана в Тифлис в пересыльную тюрьму в Ортачалах, а затем в Ростов-на-Дону. Следование по указанному маршруту. Свидания и проводы мужа. Возвращение в Москву. 29 октября 1930 года – арест Веры Никитиной. Лубянка. Допрос. Внутренняя Лубянская тюрьма ОГПУ. Бутырская тюрьма. Встреча в камере с Н. А. Никитиной. Пребывание мужа в Бутырской тюрьме. Приговор Особого Совещания при НКВД: 3 года ИТЛ. Приговор мужу: 5 лет ИТЛ (ст. 58, пункты 10, 11). Январь 1931 года – отправка на строительство Беломорканала. Свидание с матерью. Дружба с Александрой Ивановной Смоленцевой, художницей, арестованной по делу анархистской организации. Прибытие в Парандово, лагерный пункт лесорубов. Назначение медицинской сестрой на медпункте. Перевод в Сегежу. Поиски мужа. Известие о пребывании его в Лей-Губе. Переброска мужа в село Важины на реке Свирь в центр нового лагеря Свирьстроя. Помощь начальника санчасти в переводе в село Важины в Свирские лагеря. Встреча с мужем. Работа в канцелярии по разборке писем. Получение разрешения о переводе на работу в театр. Работа в костюмерной, помощником режиссера, актрисой. Весна 1932 года – перевод вместе с мужем в Затон. Работа медсестрой в здравпункте, а мужа в деревообделочном цехе по изготовлению детских игрушек. Октябрь-ноябрь 1931 года – освобождение. Снятие комнаты в Ладейном Поле. Устройство бухгалтером и кассиром в книжном магазине. 1933 год – переезд в Калинин (Тверь). Устройство медсестрой на здравпункте Калининского вагонного завода. Лето 1933 – поездка на свидание с мужем в Ладейное Поле. Июль 1934 года – освобождение Леонида Никитина. Приезд в Калинин. Встреча и дружба с художником Сергеем Капитоновичем Эйгесом и его семьей. 19 августа 1935 – рождение сына Андрея. Переезд семьи в село Среднее под Каширу, а затем в Крутышки. Работа Леонида Никитина по оформлению театральных постановок и выступлений в Донбассе Шахтёрского ансамбля песни и плясок под руководством 3. И. Дунаевского. Январь 1941 – переезд в Загорск. Работа в артели инвалидов «Художественная игрушка». Занятия литературной работой (сочинение романов, написание киносценария). 24 июня 1941 года – арест мужа в Загорске. Бутырская, Саратовская тюрьмы. Направление в лагерь в г. Канск Красноярского края. Болезнь. Лагерный лазарет. Смерть Л.А. Никитина в лагерной больнице (15 октября 1942). 1940–1970 гг. – работа Веры Никитиной преподавателем в школе слепых, учителем немецкого языка, завхозом в городской больнице, птичницей во Всесоюзном научно-исследовательском институте птицеводства, лаборанткой в химическом кабинете Загорского зоотехникума, заведующей библиотекой. В ночь с 13 на 14 июля 1976 года Вера Робертовна Никитина умерла в Москве и была похоронена на Введенском (Немецком) кладбище столицы. Оставила прекрасно написанные воспоминания о своем весьма тернистом, полном лишений и расставаний жизненном пути, изначально связанном с Орденом тамплиеров и с его подведомственными собратствами.

Имея таких родителей, Андрей Никитин понимал, что их дружба с сыном чекиста Феликсом Рожнецким скорее не благодаря, а вопреки, хотя и он, разумеется, «кадетского» происхождения, только из затаившихся и удачно пристроившихся при советской властной вертикали. Теперь, мерно покачиваясь в купейном вагоне поезда «Москва-Мурманск», он сидел на нижней полке напротив задремавшего и растянувшегося Феликса, и ему не давала покоя увиденная во сне белая дама, накрывшая его слепяще белым плащом с лазоревой богородичной звездой, и содержание прочитанной им книги брахмана Бала Гангадхара Тилака. Они находились в купе вдвоем: никто не стремился попасть к 1 мая из прохладной Москвы в еще более прохладную Карелию; а потому времени и тишины для размышлений оказывалось вдоволь. Именно во время этой поездки, сопровождаемой жаркими прениями с коллегой и другом, у него возникает замысел книги о первоначальной северной арктической цивилизации, принесшей, по Рене Генону, примордиальную северную духовно-религиозную традицию, следы которой можно уловить лишь по косвенным признакам на петроглифах Кольского полуострова, а ее существование устанавливается не синхроничностью, упорядочивающим события «нефизическим» непричинным способом, а только на основании вероятностного смысла, если пользоваться терминологией швейцарского психолога и философа Карла Густава Юнга.

Вид Измайлова начала XVIII века. Первая церковь слева – Иоасафа царевича Индийского

Здесь нам следует несколько отвлечься, чтобы рассказать об особой, еще со студенческих времен, связи Андрея Никитина с Русским Севером. В августе 1955 года в рамках своей летней практики он путешествовал по маршруту Вологда – Кириллов – Ферапонтово, исследовав неолитическую стоянку на Кирилловском озере. Девять лет спустя, в июле-августе 1964 года, участвовал в экспедиции, прошедшей из Каргополя через Чурьегу, Ошевенское, Лядины, Пудож и Бесов Нос до Петрозаводска, в которой изучал памятники неолита Прионежья и петроглифы Онежского озера. Его произведение «Цветок папоротника» (М., 1972; полный текст в книге: «Дороги веков», М., 1980) как раз и посвящено двум первым посещениям Русского Севера. Уже в июне 1966 года в составе экспедиции Института географии АН СССР он отправился в Архангельск, пройдя Ярославль, Вологду, Кириллов, Белое озеро, озеро Воже, Каргополь, Конево и Плисецкую; из Архангельска уже в июле-августе того же года совершил плавание на парусной шхуне «Запад» с заходом на Соловецкие острова, где провел исследования каменных лабиринтов Большого Заяцкого острова, в Кандалакшский залив и на Терский берег Кольского полуострова, высаживаясь на Порьей губе, Умбе и Варзуге. В июне 1967 года в Каргополе Андрей Никитин обнаруживает часть архива известного местного