краеведа К.А. Докучаева-Баскова и передает их в собрание Архангельского Областного Краеведческого Музея, а в июле того же года с организованной им историко-бытовой экспедицией Архангельского музея уже идет из Коноши через Ануфриево, Бадью, Ануфриево, озеро Лача, Каргополь, Ошевенское, завершая свой путь в Каргополе, пополнив фонды Музея обширной коллекцией предметов крестьянского быта и одежды середины XIX – начала XX вв. и обнаружив в западной части Коношского района деревни со своеобразными интерьерными и наружными росписями в исполнении народных художников 80-х гг. XIX столетия, о чем впоследствии по его сценарию был снят короткометражный фильм. С 1968 года, очевидно, предчувствуя, что стоит на пороге большого открытия, Андрей Никитин переносит свои экспедиции на Терский берег Белого моря и в июле проходит по рекам Пане и Варзуге до Кузоменьи. Летом 1969 г. из Архангельска он отправляется в Пялицу и в Сосновку и возвращается по берегу в Чапому. Лето и осень 1970 г. Никитин проводит в окрестностях Чапомы, Пялицы и Пулоньги, где открывает большое количество поселений эпохи камня и бронзы, исследование которых продолжает летом 1971 года во главе экспедиции Архангельского областного краеведческого музея, куда и поступают собранные предметы, отчеты и фотографии. По итогам своих странствий он публикует ряд научных статей:

«Памятники позднего неолита на юго-востоке Кольского полуострова» // Памятники древнейшей истории Евразии. Сб. статей. М., 1975, с. 124–143; «Население юго-востока Кольского полуострова в позднем неолите» // СЭ, 1976, № 2, с. 103–111; Биармия и древняя Русь //ВИ, 1976, N2 7, с. 56–69. Его научно-популярные очерки активно печатаются в центральной советской периодике того времени, в том числе «Сокровище Торстейна Рыжего» // Мир приключений. М., 1976, с. 285–329; «Тропою саамов»//Дружба народов, 1980, № 10, с. 194–209; «Полуночный берег» //Дорогами России, сб. 1. М., 1981, с. 299–357. Однако его статья «Каменные алтари древности – радары иных миров?» увидит свет уже в постсоветское время в культурно-просветительском журнале «Дельфис» только в 1996 году (N2 1 (6), с. 89–92).

Летом 1978 года принимал участие в экспедиции Института океанологии АН СССР, когда посетил Летний берег, обнаружив в окрестностях села Летняя Золотица остатки славянского металлургического центра, а прибыв на остров Анзер, занимался исследованием мегалитических строений в окрестностях Копорской губы. В 1982–1987 гг. по приглашению Мурманского Рыбак – колхозсоюза Андрей Никитин, как публицист и специалист по исторической экологии, вносит свою лепту в попытку возрождения поморских сел Терского и Мурманского берега на основе внутриобластного перераспределения финансирования наземного хозяйства (земледелие, животноводство, зверобойный промысел, оленеводство) рыболовецких колхозов. Тогда же один за одним стали выходить его очерки в центральной и региональной печати, посвященные этой проблеме, среди которых:

«Рифы у Терского берега»//Литературная газета, № 39 (4897), 29.09.1982 г., с. 11; «Новь Терского берега»// Правда, № 125 (23651), 05.05.1983 г., с. 3; «А „рифы“ остаются…» // Литературная газета, N2 48 (5010), 28.11.1984 г., с. 11; «Рыбаки живут на берегу»//Октябрь, 1985, N2 12, с. 164–178; «Запоздавшая весна» //Дорогами России, сб. 5. М., 1986, с. 102–169; «Разные грани перестройки»// Север, 1987, N2 6, с. 78–83; «Реабилитация?» //Литературная Россия, 1988, N2 3 (1303), 22.01.1988 г., с. 20; «Расследование» // Октябрь, 1989, N2 2, с. 154–180; N2 3, с. 173–185).

Все они позднее были объединены автором в книгу «Остановка в Чапоме» (М., 1990), названную одним из ее героев «энциклопедией современной поморской жизни». Последний раз Андрей Никитин увидел Терский берег летом 1987 года, пройдя от Кашкаранцев до Тетрино, а затем от Стрельны до Чапомы: во время этой экспедиции он открыл обширный древний некрополь между Кашкаранцами и Кузоменью и большой мегалитический комплекс (святилище) между Кузоменью и Чаваньгой, аналогичный ритуальному сооружению в Копорской губе на Анзерском острове.

Свой весомый вклад внес Андрей Никитин и в изучение Фатьяновской археологической культуры III тысячелетия до н. э., названной по могильнику, открытому в 1873 году инженером Андионом при работах в гравийном карьере у деревни Фатьяново, вблизи села Толбухино и станции Уткино (ныне в Ярославском районе Ярославской области). Фатьяновский могильник в 1875 году исследовали археологи А. С. Уваров, Е. П. Дьяконенко и В. Б. Антонович, а затем – И. С. Поляков и А. А. Ивановский. Еще в 1964 году в журнале Советская археология (№ 3, с. 277) вышла статья Андрея Никитина «Фатьяновский могильник у с. Халдеево». Фатьяновская культура существовала на огромной территории центральной России, начиная от Смоленской области на западе и до Татарстана на востоке, включая в себя Московскую область, Верхнее и Среднее Поволжье. Если раньше считалось, что фатьяновские племена образовывали протобалто-германо-славянскую общность, то современные исследования в области палеогенетики показали, что они являлись протоин-доиранского происхождения. Дело в том, что в 2020 году эстонским палеогенетикам удалось выделить ДНК из костных останков нескольких захоронений Фатьяновской культуры из разных областей России. Они обследовали 18 мужских образцов, 16 из которых оказались носителями Y-хромосомной гаплогруппы Rlalal-M417, один оказался носителем Q1, а у последнего определить гаплогруппу оказалось невозможным. Для 6 образцов из 16 Y-ДНК удалось уточнить субклад Rlalalb2-Z93. Эта ветвь так называемых «степных ариев» и она распространена в основном в Центральной и Южной Азии (и очень характерна для индийской касты брахманов), тогда как главный гаплотип у современных восточных славян и поляков это Rlalalbl-Z283. Стало быть, речь идет о родных братьях протобалто-славян, но никак не о них самих. По данным современного палеогенетика Аллентофта получается, что Синташтинская археологическая культура Южного Урала произошла напрямую от Фатьяновской и Балановской культур (восточное ответвление Фатьяновской культуры). Ее памятником предстает знаменитое городище Аркаим, жители которого, как полагают ученые, в том числе академик РАН О. Н. Трубачёв, разговаривали уже на праиндоиранском языке.

Водопад на реке Чапома Мурманской области.

Возможно это и есть древнеиранская река Ардви Сура Анахита

Отнюдь не персидская провинция Ария, а Южный Урал ныне почитаются родиной древнеиранского пророка и законодателя Заратустры. Знай об этих сведениях Андрей Никитин тогда, то, возможно, сумел бы связать Фатьяновскую культуру со своей идеей о северной индоевропейской прародине, подкрепленной арктической теорией Бала Гангадхара Тилака, и его так никогда ненаписанная книга увидела бы свет. Ведь недаром он признавался в своей книге «Остановка в Чапоме»:

«Но был и другой путь, не менее увлекательный, в библиотеках и архивах, где я находил отчеты своих предшественников, этнографов и географов, древние документы и исследования историков. С их помощью я понемногу стал разбираться в как будто бы простой, а на самом деле достаточно сложной жизни здешних обитателей, когда под тонкой пленкой современности взгляду иногда открывались бездны, в которых можно было угадать очертания глубокой древности <…»> (Тетрадь первая. 1969 год. Полуночный берег).