— Портал, милорд, — дрожащим голосом продолжил слуга. — Огромный, невиданной силы. Он возник в поместье, где укрывался и держал осаду Анатолий Волконский.

— Отойди, — резко бросил князь девушке, даже не обернувшись. — Вон отсюда.

Красавица тут же отпрянула, беззвучно скользнув к двери и исчезнув.

Рюминский встал, в два шага оказавшись перед слугой, и схватил его за грудки.

— Откуда там взялся такой мощный портал? — прорычал он, встряхивая несчастного, как тряпичную куклу.

— Капитан… к-капитан говорит, что это Анатолий Волконский или кто-то из его людей, — пролепетал слуга. — Они активировали какой-то запрещённый артефакт… раскрыли разлом между мирами…

Князь отпустил слугу, от чего тот рухнул на пол, и задумчиво прошёлся по кабинету, заложив руки за спину. По его сосредоточенному лицу пробегали желваки.

— Ничего, — наконец произнёс он неожиданно спокойным тоном. — Любого воина можно заменить.

Он повернулся к слуге, который всё ещё стоял на коленях, боясь подняться.

— Немедленно свяжитесь со всеми вассалами, — скомандовал князь. — Мне нужны их воины. К утру у меня должна быть новая армия. Наймите наёмников, поднимите княжеский резерв, делайте что хотите — но она должна быть лучшей! Любые деньги, любые ресурсы, но, чтобы завтра к утру у меня была армия!

— Да, милорд, — пробормотал слуга, пятясь к выходу.

— И ещё, — добавил Рюминский, когда тот уже был у двери. — Отправьте людей на поиски Анатолия Волконского. Живым или мёртвым, мне всё равно. Я хочу знать, что с ним стало.

Когда слуга исчез, князь вернулся к своему креслу и тяжело опустился в него. Его пальцы машинально потянулись к золотому колокольчику, лежавшему на столе. Один звон — и в кабинет тут же вошла та же девушка, что массировала ему плечи.

— Продолжай, — коротко бросил князь, откидываясь на спинку. — И принеси мой любимый коньяк.

* * *

Лютера стояла у окна, наблюдая за тем, как багровый закат медленно тонет в чернильной тьме. Плотно сжатые губы и пальцы, барабанящие по подоконнику, выдавали нетерпение и раздражение. Одна за другой проваливались её попытки найти Страйкера. Как будто он испарился, растворился в воздухе.

В отражении окна она заметила движение — неуловимое, почти призрачное. Не оборачиваясь, Лютера произнесла:

— Докладывай, Лейла.

Тишина длилась ровно три удара сердца, после чего из тени бесшумно выступила хрупкая фигурка. Лейла, её лучшая ищейка, всегда появлялась именно так — словно возникала из ниоткуда.

— Вернулся разведчик с докладом. Его нет, госпожа, — тихий произнесла Лейла. — Страйкера нигде не могут найти.

Я этого ожидала, — процедила Лютера, оборачиваясь. — Что с Волконскими?

Лейла опустила глаза, длинная чёлка закрыла её лицо.

— Родовое гнездо Волконских пусто, — доложила она, не поднимая взгляда. — Дмитрий там не появляется. Он в академии.

Лютера выругалась — коротко и грязно.

— Проклятье! Неужели так сложно найти одного тупого оборотня и выщимить смертного мальчишку? — она резко развернулась, заставив свой красный плащ взметнуться. — Он… — она осеклась и перешла на шепот. — он… будет недоволен!

Лейла молчала, позволяя гневу госпожи выплеснуться. А затем, когда первая вспышка ярости утихла, осторожно подняла лицо. Её глаза в полумраке сверкнули — два бездонных омута безумия.

— Госпожа, — произнесла она, — разрешите мне взять маленький отряд и самой отправиться на разведку.

Лейла сделала неуловимый шаг вперёд.

— Уж я-то вас не подведу, — прошептала она. — Я найду его.

Лютера задумчиво смотрела на свою маленькую ищейку, взвешивая все за и против…

* * *

Родовое поместье Волконских встретило нас тишиной и покоем. Тихий шелест листвы, запах свежескошенной травы и тёплый вечерний свет, заливающий гостиную через высокие окна, создавали иллюзию, будто ничего не произошло. Будто мы не сражались с чудовищами из другого мира, не теряли людей и не стояли на пороге смерти.

Но мы знали правду. И следы этой правды лежали в ящиках и контейнерах, которые наши люди аккуратно выгрузили во дворе и теперь разбирали под руководством Ефима.

— Ещё чаю? — спросила Катя, протягивая мне фарфоровый чайник.

Я кивнул, подставляя чашку. Блюдо с румяными блинами, обильно политыми сметаной, стояло посреди стола. Рядом — вазочка с малиновым вареньем и корзинка с домашними пирожками. После всего пережитого этот ужин казался слишком… нормальным.

— Итак, — Катя отломила кусочек блина, макнула в сметану. — По предварительным подсчётам, наша добыча потянет на приличную сумму.

— Сколько именно? — поинтересовался я, наливая себе чай.

— Хитиновые пластины высшего качества — это уже восемьсот империалов, — начала она. — Жвала больших муравьёв — ещё триста-четыреста, в зависимости от степени сохранности.

— Ещё мы собрали с десяток железистых мешочков, — вступил в разговор Костя, до этого молча поглощавший блины. — Внутри этих тварей есть орган, вырабатывающий кислоту. В чистом виде они стоят по двести империалов за штуку.

— А как насчёт личинок? — спросил я, вспоминая гнёзда, которые мы обнаружили в руинах.

— О-о-о, — Катя довольно улыбнулась. — Это настоящая золотая жила. В стабилизирующем растворе они сохраняют жизнеспособность до месяца. Прирученные боевые муравьи — мечта любого богатого коллекционера экзотики.

Она отпила чай и удовлетворённо кивнула своим мыслям:

— По самым скромным подсчётам, мы привезли трофеев на три-четыре тысячи империалов.

— Неплохой улов, — присвистнул Костя.

— Отлично, этого хватит на несколько ежемесячных жалований, — довольно замурлыкала Катя, отпивая чай.

Я нахмурился, отставляя чашку.

— В смысле ежемесячное? — переспросил я. — Наёмники, они же оплачиваются иначе.

Катя хитро улыбнулась, поправляя выбившуюся прядь волос.

— А они больше не наёмники, — объявила она. — Они изъявили желание стать нашими постоянными гвардейцами, и я согласилась их принять.

— Вот как? — я приподнял бровь, искренне удивлённый.

— Они в восторге от тебя, Дим, — Катя посмотрела на меня с гордостью. — От того, как перед тобой склонила голову гидра, как ты командовал операцией. Они хотят стоять с тобой плечом к плечу, когда ты станешь главой рода.

Я украдкой глянул на Ефима, который всё это время сидел рядом с Костей, задумчиво вертя в руках вилку. Он периодически бросал на меня косые взгляды. Неудивительно — человек с медицинским образованием и острым умом наверняка анализировал произошедшее, подмечал детали, которые другие пропустили.

Наш разговор прервал стук в дверь. Через мгновение в столовую вошёл Василий Тимофеевич Державин, начальник службы