По-хорошему, надо было бы повторить попытку, попробовать поразить мужчину, только Рагана изначально настроилась свалить обоих противников, и потому второй выстрел был по амазонке. Тут уже стрелявшей сопутствовала кое-какая удача. Полной победы не получилось, амазонка качнулась в сторону, только расстояние было маленьким, и наконечник все-таки вошел налетчице в левое плечо. А вот дальше стало не до стрельбы. Лучник устремился в атаку, и Рагана в какой-то непонятной растерянности не сумела вытащить из колчана очередную стрелу.

Мужчину встретил Володя. Противники начали смертоносный танец, пытаясь угробить друг друга, только проделать это черное дело с ходу не удалось ни одному из них. Тем временем амазонка выдернула стрелу из плеча и, не обращая внимания на льющуюся кровь, двинулась с мечом в руке к Рагане.

В суматохе все позабыли про Влада, словно его здесь и не было, только сам парень так не считал. Ни о каком благородстве в бою речи нет. Это он уже усвоил сполна. Обычный игровой поединок или дружеская учебная схватка – дело иное. Там действуют определенные правила, чья суть проста: не навреди ненароком своим умением, лишь обозначь победу. Здесь требовалось победу не обозначить, а одержать. Если подумать, налетчики изначально вели себя еще хуже. Они просто убивали всех попавшихся под клинок или оказавшихся на дистанции выстрела, не делая различия между полами и не считаясь с тем, что жертвы даже не могут достойно ответить и защитить себя.

Пока Влад подбежал, ситуация успела измениться. Володя уже несколько раз зацепил противника. Однако порезы были не настолько глубоки, чтобы вывести того из строя сразу, но потеря крови понемногу должна была лишить лучника сил. Рагане, напротив, пришлось тяжело, и она сама заработала неглубокую рану на левой руке. Пожалуй, если бы не попадание стрелы в амазонку до этого, девушке уже пришел бы конец, а так она все еще кое-как справлялась, и исход их поединка был неясен.

Понятно, Влад первым делом решил помочь девушке. Это когда-то поднимать руку на женщину считалось неприличным. В наши времена господствует равенство, да и все-таки не руку поднимал Влад, и не некую часть тела (гусары, молчать!), а саблю. Про нее обычно в таких случаях не говорят. Что не запрещено, то однозначно допустимо.

Совесть Влада осталась чистой: ударить в спину не получилось. Может, он бы и не смог. Колоть ли, рубить – для этого необходима злость, а ее в данный момент не было. Прежняя, вызванная первым поединком, прошла, оставив некоторую слабость от осознания содеянного, новая еще не наступила. Амазонка заметила приближение нового врага, отпрыгнула в сторону так, чтобы иметь обоих противников перед собой.

Однако легкость движений уже начала покидать ее. Кровь продолжала струиться из раны, постепенно лишая сил, а времени на перевязку и на какой-нибудь отдых у раненой не имелось. Первые удары она еще отразила сравнительно уверенно, затем все чаще стала просто отскакивать, норовя увеличить дистанцию боя. Словно это являлось выходом из сложившейся ситуации.

Очередной шаг назад сыграл с амазонкой плохую шутку. Нога зацепилась за подвернувшийся корень, девушка вскинула руки, отчаянно балансируя и пытаясь не упасть, и открылась полностью. Влад уже рубил, однако в последний момент что-то заставило парня чуть изменить направление удара, и кончик сабли прошелся в каких-то миллиметрах от живота амазонки. Не помогло. Рагана наклонилась вперед и вонзила меч противнице прямо под левую грудь. Даже вскрика не было, только падение тела, и все. Довольно чистая смерть, без особо неприятных подробностей. А к крови за сегодня все успели привыкнуть.

– Нормально? – раздался голос Володи.

Он тоже успел справиться с противником и теперь деловито вытирал испачканный клинок травой. Лицо мастера не выражало никаких переживаний, лишь дыхание было чаще обычного. Но ведь и подвигаться пришлось!

– Да, – Рагана с интересом разглядывала убитую ею девушку.

– Порядок, – счел нужным вставить Владислав. Он, напротив, на труп старался не смотреть. Хватит той, которой он вспорол живот.

– А тебя Владом зовут? – Володя окинул парня цепким взглядом. – И фамилия твоя, сколько помню, Голощапов.

– Да.

– Одну ты завалил уже до этого? – Володя оценил саблю и задавать вопрос, откуда она, не стал.

– Я. Только саблей работать непривычно.

– Выбери меч. Любой. Переучиваться, в самом деле, долго, а времени нет. – Володя был деловит и нарочито немногословен.

Он вел себя так, словно сражаться насмерть являлось для него делом привычным. Даже то, что противниками выступали женщины, внешне его не смущало. А что творится внутри, невольные соратники видеть не должны.

– Не знаю почему, но преступники действуют тройками, примерно одинаковыми по вооружению. Вполне может быть, что драться больше не с кем, – наблюдая, как Влад подбирает себе меч, – сказал мастер. – Но расслабляться не советую. Знаю случаи… В общем, пока ищем противника, если тот еще есть, и заодно собираем уцелевших. Задача ясна?

Сам он надеялся на лучшее. На полигоне остались еще три или четыре (убитых всадников было двое) бандита, но это уже не столь страшно. Может, вообще, кроме последнего кавалериста, никто не уцелел. Но вдруг?

Володя не мог знать, что буквально в этот самый момент на одной из полян вдруг увеличилось сияние странного переливающегося голубизной цилиндра, и из него вышел воин в кольчуге и с непокрытой головой.

Тот самый, кого мастер убил первым…

Сианур тоже слышал далекие выстрелы. Только, в отличие от многих, он немедленно решил, что бандитам надоело рубить и колоть и теперь они перешли на более действенное оружие.

О возможной подмоге тоже подумалось, но как-то мельком. Очень уж терзал страх, и в хорошее совсем не верилось.

Вокруг лежал лес, чужой и зловещий. За каждым деревом мог прятаться убийца, за каждым кустом – целая банда. И каждый хотел его, Сергея, крови. Но, главное, Сергей никак не мог выбраться из опасной зоны. Вроде бы постоянно шел, а полигон все не кончался и не кончался. Растянулся он, что ли? Давно уже должен был перейти в «цивильные» земли. Словно и тут поработал неведомый злой волшебник – как постоянный читатель фэнтези, Сергей был готов уверовать во что-то подобное.

На самом деле все было гораздо проще и прозаичнее. Парень элементарно петлял, и его ходьба представляла собой движение если не по кругу, то по сложной замкнутой кривой. А по кривой куда-то выйти почти невозможно. Без учета непроницаемого барьера, который все равно не преодолеть.

Перестук копыт застал Сергея у края очередной крохотной поляны. Буквально неподалеку тянулась просека, на которую парень предусмотрительно не выходил. Всадники явно устремились в его сторону, а уж кто носился на конях, парень знал прекрасно.

Может, лучше бы было спрятаться, затаиться, дать им проехать. Однако кровь ударила в голову, лишила способности соображать, и парень бросился наутек со всех ног. Он мчался потревоженным кабаном, проламываясь через кусты, производя массу шума. Даже упал пару раз, зацепившись за какие-то корни, однако вновь и вновь вскакивал и, не обращая внимания на ушибы, бежал дальше.