— Ты меня слышишь? — чуть ли не в ухо крикнул Сергей волосатику.

— Д-д-да... Слышу — он согласно затрусил головой, не сводя с Антона взгляда. — Это не я!!!

Вторая оплеуха, послабее.

— Что не ты? Испугался, бедняжка? — помощник деланно посочувствовал, а потом снова начал напирать. — Ты, дружочек, как раз ты! Мы всё знаем. И про шуточки в котловане, и про форумы, и про...

Не став на всякий случай приплетать сюда Розу, Иванов просто неожиданно повернулся к Швецу, сделал страшное лицо и командным тоном приказал:

— Куси!!! За руку для начала!

Начальник сначала обалдел от такой наглости, но потом быстро принял правила игры. Задышал по собачьи, захрипел.

— Не надо!!! Я всё скажу-у-у-у! —внезапно тоненьким голосом завизжал длинноволосый парень и упал в обморок.

— Серёга, мы, похоже, перестарались, — удивлённо протянул Антон. — Ты смотри, какой во мне талант пропадает!

— Ага! В фильмах ужасов без грима сниматься можешь. Погоди, — он начал легонько хлопать слабонервного по щекам. — Сейчас в себя придёт.

Результаты традиционного возврата в сознание не заставили себя ждать. Хозяин жилища открыл глаза и заплакал:

— Не бейте меня... Не надо.... Ма-а-ма...

— Про маму вспомнил? Поздно! — обличающе продолжил психологическую обработку Серёга. — Признавайся, когда и за сколько ты продал душу дьяволу?!

— Да не продавал я ничего... Я не знал... Думал, тетрадь для смеху какой-то шутник в прошлом нарисовал...

— Врёшь!!! Гореть тебе теперь в геенне огненной!.. Вот уже и посланец пришёл за тобой!

Швец снова пустил слюну и добавил свечения в глазах.

— Нет! Не было такого! Мне просто интересно было! Вот! — волосатик откуда-то из-за дивана извлёк старую, засаленную тетрадь жёлтого цвета и с силой сунул её в руки Иванову. — Вот! Я просто читал, не больше!

Сергей заинтересованно осмотрел полученное. Обложка из дешёвой, потрескавшейся кожи, покрытой самыми разными пятнами неизвестного происхождения — ровным счётом ничего необычного. Ага! Когда-то она закрывалась на застёжку с ремешком, но теперь остался лишь хлястик. Что ещё? — довольно толстая. Одним словом — самая обычная общая тетрадь, только ветхая.

Убедившись, что ничего особенного снаружи нет — открыл. Внутри оказались небрежно написанные на греческом и латыни буквы, рисунки, чертежи. Всё мелкое, со множеством чернильных клякс — словно писалось больше для памяти, а не для потомков.

Полистал, перевернул, потрусил на всякий случай — вдруг между листами что спрятано? Ничего. Тетрадь и тетрадь. Протянул её Антону — пусть коллега посмотрит, а сам продолжил беседу.

— Давай по порядку. И не врать! Иначе сам знаешь...

Парень хоть и не знал наверняка, о чём именно идёт речь, но идею пообщаться воспринял горячо и радостно.

— Меня Паша зовут. Игольцев, — начал он свою своеобразную исповедь. — Мы летом в Одессу мотались, приглашения по знакомству сляпали... Ну, город там посмотреть, в море покупаться, отдохнуть, короче...

— Ближе к сути.

— Так я про это и рассказываю. Квартиру, значит, мы с корешами по интернету забронировали и оплатили, а хозяин нас кинул. На фото одно, а по факту старый убитый полуподвал. Мы туда-сюда, повозмущались конечно, а этот козёл деньги ни в какую не отдаёт, жмотится. Пришлось там оставаться, но обиду мы затаили. Короче, в день выезда разнесли по пьяному делу все эти апартаменты — пусть знает, как людей кидать! Вот тогда тетрадь я и нашёл — она в тайнике в стене лежала.

— Что ещё ты обнаружил?

— Ничего. Больше ничего не было. Только она.

— Угу... Продолжай.

— В общем, взял я её себе — думал, антиквариат какой, даже друзьям не показал. Пошли мы в последний раз, значит, на пляж, и там с местными чуваками познакомились. Классные люди! Да так у них и зависли ещё на недельку. С блэкджеком и шлюхами, — он сладострастно причмокнул губами, наслаждаясь воспоминаниями. — А трава там у них — ух! Забористая!

— Слышь наркоман, к делу ближе!

— Зря вы так! Я за лигалайз — это так, но наркотикам — нет!

— Ты не на митинге! — Швец снова рыкнул, чем заставил Пашу неприятно поёжиться.

— Да-да. Привёз я её сюда...

— Прямо вот так, через таможню?

— Да. А что такого? Они даже открывать не стали. Что с меня взять? Ну прицепятся — так денег всё равно нет. В ней ведь нет никакой ценности — это же не картина или книга старинная! Покрутили в руках, да и пропустили. Там и без меня денежных клиентов хватало, — волосатый позволил себе улыбку. — А дома решил перевести, что внутри написано. Оказалось, на греческом. Ох, и намучился я, пока греческую раскладку в нашу клавиатуру вбухал! Ещё и слова не все понятно выведены. Почерк отвратительный...

Когда перевёл один из текстов наугад — понял, что это ритуал по подъёму зомбаков. Интересно стало — сработает или нет? Быстренько подправил перевод (он совсем нечитаемый был, как описание товаров с АлиЭкспресс), да и вывалил на местный форум оккультных идиотов.

— Как вывалил?

— Если честно — испугался я из дома такие вещи делать. Пошёл в торговый центр, капюшон натянул от камер наблюдения, и через их Wi-Fi скинул.

Серёга с начальником переглянулись — вроде бы пока всё сходилось.

— А потом?

— А потом сидел и комментариев ждал. Вдруг кто попробует? Но никто, видимо, не захотел...

«Ага, не захотел! Попробовали идиоты одни. Только тебе об этом знать не надо!» — в унисон подумали начальник и подчинённый.

— Ну это ладно... А в котловане ты чего учудил, придурок?

Паша мелко затрясся.

— Я знал, знал, что это правда... И воины, и прекрасный мужчина мне не привиделись... Вот оно как, значит...

— Хорош стенать! — пресёк Иванов начинающуюся истерику. — Рассказывай, сволочь!

— Ну... я... это... Листики склеил... Нарисовал картинку одну — к ней наиболее понятный перевод был... Ночью в ту яму спустился, разложил — только ветер сильный тогда случился, пришлось её песочком присыпать — сдувало... Слова сказал, как по инструкции велено. Песок засветился, я испугался и убежал. И уже наверху видел, как прямо из воздуха ангельское воинство выходило. В доспехах, с мечами... Я думал — глюк. Потом водкой отпаивался...

— Понятно... А сейчас какое заклинание испытать хотел?

— Да никакого больше, мне и того, единственного, хватило за глаза. Просто разбирался, что там написано. Продать я тетрадь хочу. Вдруг она денег хороших стоит?!

Иванов стоял в задумчивости: вроде бы всё узнали, что теперь с этим дурнем делать? Отпускать или нет? Или спихнуть на Швеца ответственность, как на лицо начальствующее?