Словно в ответ, в соседнее окно забарабанили мелкие капли. Дождь или град… если бы глубоко под землей могли существовать осадки. Мелкий рассыпчатый стук переместился выше, потом ниже, а затем принялся размеренно лупить в одно и то же место.

— Из-за чего все это? — спросила Илиана скорее у самой себя, чем у спутника. — Из-за того, что Астазар больше не зависит от герцогов? И магия императорской власти не поступает в мир Потусторонних? Значит, если он расторгнет Первый пакт, мир Потусторонних рухнет?

— Скорее всего, — бесстрастно согласился Шессхар. — Только сейчас дело не в Астазаре. Он еще зависит от герцогов, а магия власти поступает в мир Потусторонних. Мы еще не сделали то, что собирались. Астазар пока не получил свободу. Аномалиям начинаться рановато.

— Но… — Илиана замолчала. С тех пор как она услышала рассказ о пакте с Повелителем теней, ей казалось, что мир Потусторонних шатается именно из-за дефицита магии. Все было так логично. Астазар обретает всю полноту власти — Потусторонние лишаются источника магии. А если нет, то что в таком случае творится?

Вместо дождя в стекло забарабанили камни. Или что-то такое же крупное. Окно жалобно задребезжало. Оглянувшись, Шессхар отправил в него магический заряд. Стук прекратился на пару секунд, не больше. Затем все возобновилось.

— Они прорвутся, — сказал Шессхар, нервно постукивая ботинком по придавленному лоскуту ткани. Визг с той стороны двери перешел в скулеж. — Илиана, в другое время я бы не стал настаивать, но тебе нужна трансформация. Если ты не станешь Потусторонней, то не выберешься.

Она закусила губу. Вот и прозвучало самое страшное.

— Ты говорил, на трансформацию нужно несколько часов.

— Я тебя направлю. Уложимся в несколько минут.

Последняя соломинка переломилась и рассыпалась в труху. Нет, Илиана верила, что ее ждет трансформация, а не гибель. Если бы Шессхар хотел, мог бы убить ее раньше, у него были десятки возможностей. Но, мерзлое пекло, превращение! Нарушение всех правил, нарушить которые она панически боялась с того момента, когда только узнала о существовании мира Потусторонних! Нарушить все запреты, уже ставшие рефлексами, лишиться своей сути, в конце концов! В памяти пронеслись все случаи превращения, о которых Илиана слышала. И злость на лэя распорядителя, который не видел в них ничего страшного.

— Как будто это так просто и безопасно! — воскликнула она, глядя ему в глаза.

— Это просто и безопасно, — подтвердил Шессхар, не изменившись в лице. — Под контролем Потустороннего мага.

— Я уже знаю, какой из тебя маг, — зло бросила Илиана. — Маг, который не смог снять следящие чары Гайтра! Силенок не хватило? Или просто не захотел?

Удар попал в цель, хотя сейчас было не время думать о том, как уязвить собеседника. За дверью продолжало грохотать. Алый шелк на полу дергался все отчаяннее. Шессхар чуть сощурился, стиснул зубы, уголок его рта дернулся в непонятной гримасе.

— Не хватило… силенок, — сказал он. — Моя вина. Очеловечился. Такого больше не повторится, теперь я могу точнее рассчитать силы. Потом решишь, как мне отомстить и как обидеться, Илиана, решайся! Иначе сожрут нас обоих, потому что без тебя я не уйду.

— А обязательно все так выворачивать? — окрысилась она, яростно вскидывая голову. — Отлично! Теперь я же еще и виновата, что нас сожрут!

— Да кто говорит, что ты виновата? — не менее яростно выдохнул Шессхар. Он мотнул головой, точно принял какое-то решение и отмахивался от сомнений, и притянул Илиану к себе.

Она до последнего не верила, что он собирается ее поцеловать. Но он поцеловал. Зачем-то. Напористо и жадно, так, что от поднявшейся в теле горячей волны на миг перехватило дыхание. Недолго думая, Илиана принялась отвечать, схватив его за плечи. Шессхар прижимал ее к себе все крепче, сердце билось все чаще, а его язык раз за разом вторгался в рот. И Илиана понимала, что ей нравится происходящее. Что близость этого бесцеремонного, наглого и кругом виноватого Потустороннего заставляет кровь кипеть, его прикосновения отдаются негой, и пожалуй, можно даже простить ему ситуацию, в которой они оба оказались. Если бы только не пришлось проходить трансформацию…

Они то отрывались друг от друга, то снова набрасывались. Шессхар не удержал лоскут, тот вырвался из-под ноги и пополз по штанине вверх. Шессхар схватил его одной рукой, продолжая целовать Илиану, а та отвечала, как ненормальная, пока лоскут не переполз на ее руку. Пришлось отстраниться. Шессхар дернул за обнаглевшую тряпку, отбросил ее к двери и зафиксировал магией, но через секунду шелк снова рванулся вперед.

— Оглянись, — сказал Шессхар. — Это безболезненно…

— Зато когда тебя жрут заживо, это очень, очень болезненно, — вкрадчиво произнесли за спиной. Его голосом. Точнее, голосом распорядителя дворцовых празднеств. Того, кто спокойно, негромко и чуть насмешливо объявлял новое развлечение, а потом выставлял придворных на посмешище друг перед другом, и они радостно откликались.

Интонации были ласковыми и зловещими. Илиана вздрогнула. Ей казалось, что за спиной притаилась неведомая тварь. И она оглянулась, чтобы проверить, и слишком поздно поняла, что время на раздумья истекло. Правило нарушено.

Перед глазами взорвалась россыпь искр, но Илиана откуда-то знала, что это искры не огня, а чистой энергии, из которой Потусторонние делают свои воронки-порталы. Энергия закружилась, утаскивая в водоворот.

За спиной, разумеется, не оказалось никого.

Шессхар все-таки не обманул. Илиана летела по воздушному течению, мир перед глазами безнадежно смазался, превратившись в размытое темное пятно, а ее захлестывали чуждые эмоции, и она понимала, что все это идет извне. От кого-то или от чего-то, что незримо удерживает ее, не давая раствориться в мире Потусторонних полностью.

Трансформация не затянулась. Чувство времени не исчезло — все произошло быстро. Было совсем не больно, чуть-чуть смешно, немного досадно, легко и совсем не страшно.

…Она очнулась, полулежа на полу в чьих-то объятиях. Долго гадать, в чьих, не пришлось. Едва заметив, что Илиана открыла глаза, Шессхар вскочил и вздернул ее на ноги. Дверь ходила ходуном. Пахло гарью. По комнате валялись обугленные лоскутки.

Портал расцвел в той стене, которая когда-то была потолком. Шессхар за руку втащил Илиану внутрь. На этот раз переход не сопровождался чувством, что мир и законы физики исчезают. Казалось, она просто прошла через дверь.

Одно только было обидно — настоящая дверь, та, в которую ломились обезумевшие ткани, так и не рухнула в последний момент.

Илиана очутилась на площадке очень знакомой лестницы. Кажется, на верхнем или ближайшем к верхнему из Потусторонних уровней. Перед глазами маячил успевший надоесть аркообразный проем, ведущий в пустой коридор с сырыми пятнами на стенах. Эхо шуршало обрывками звуков.