— Зачем ты мне всё это рассказываешь? Барри был не лучшим отцом, и что с того?

— Я клоню к тому, что Барри швырялся деньгами и рискованно вёл бизнес. Его дела пошатнулись уже очень давно, Лоррейн. Тогда он решил немного поправить своё положение дел. За счёт тебя… — Гвидо подтолкнул в мою сторону телефон. — Предупреждаю, это снимки монитора. Сайт закрытый. Только для своих. Так называемый аукцион невест.

— Что?

Я разглядывала экран. На нём была размещена моя анкета. И ценник снизу. Как на кукле в магазине.

— Говорят, это довольно распространено у вас в Штатах. Богатенькие скучают. Продают всё, даже собственных детей. Разумеется, очень дорого! В высший свет выводят девочку лет пятнадцати, чтобы показать — цветочек вот-вот созреет, — причмокнул губами Гвидо. — Скажу сразу, что аукцион не бесплатный. За участие в нём, за размещение лота приходится платить. Так и Барри выложил кругленькую сумму, чтобы разместить на аукционе тебя… Делаются ставки на повышение. Долгосрочная перспектива получить желанную невесту — невинную, умелую, умную.

— Бред!

— Не такой уж бред! — поправил меня Гвидо. — Разумеется, товар должен быть непорченым, о чём постоянно делаются соответствующие записи. Ты и сама понимаешь, о чём идёт речь.

Я похолодела — теперь стали понятны причины частых визитов к гинекологу, плотный график, усиленная физическая нагрузка спортом, танцами, гимнастикой…

— Кажется, тогда разгорелись очень жаркие споры. Ставки сразу же взмыли вверх, потому что ты приглянулась. Дэниелу Хьюзу и Роберту Коулману.

— Фу! — вырвалось у меня против воли.

— О, ты удивишься, но стариканы любят молоденьких девочек! — ухмыльнулся Гвидо. Итальянец приблизился ко мне, понизив голос. — Ходят слухи, что Коулман хотел выкупить пятнадцатилетнюю красотку и позабавиться с ней. Но… Барри не согласился.

— Боже… Я… Нет, я не верю! Это всё ложь!

— Смотри сама. Вот ставки…

Гвидо пролистнул влево. От нулей у меня зарябило в глазах. Невероятно огромные суммы!

— Да, впервые вижу, чтобы три девственные дырочки одной цыпочки продавали по такой баснословной цене… — ухмыльнулся Гвидо. — А всё потому, что Дэниел не любил проигрывать и хотел урвать тебя. Любой ценой.

— Он хотел купить меня ещё тогда…

— Безумно хотел! — подтвердил Гвидо и показал на ставку. — Аппетитная сумма, да?

— Весьма.

— Но его цену перебили.

— Кто?

Гвидо ухмыльнулся.

— Роберт Коулман. Ты должна была достаться ему…

— Что?

Я вскочила. Но тут же села обратно. Мой взгляд упал на экран. Сумма была больше, чем та, что предложил покупатель «Дэниел Хьюз».

Я ткнула пальцем на экран, желая посмотреть подробности, но Гвидо забрал телефон.

— Крошка, это всего лишь фото. У меня нет доступа к сайту. Чудо, что я вообще сумел достать эту информацию.

— И что с того? — спросила я, но потом фыркнула. — О, ты горазд лгать, Гвидо! Ты начал разговор со слов о том, что Дэниел подлец, но не вижу доказательств.

— Погоди, красотка! Это ещё не всё… Итак, по правилам аукциона ты принадлежишь Коулману. Условно! — поднял палец Гвидо. — Потому что Барри согласился тебя продать только по достижению восемнадцати лет. Видимо, чтобы совесть была чиста. Но суть не в том. Аукцион закрыт. Но денег Барри не получил, и Коулман ещё ничего не потерял. До времени полного выкупа товара средства замораживаются на специальном счёте аукциона. Все ждут, пока цветочек достигнет восемнадцатилетия в нетронутом виде. Дальше всё должно было происходить по принципу: Барри подтверждает, что все условия выполнены, платит аукциону крутой процент за сделку. Средства Коулмана отправляются твоему отчиму, а ты к старикану, но…

Гвидо помолчал, съел пару ложек моего мороженого.

— …А вот теперь начинается са-а-амое интересное! Дэниел проиграл. Но он не из тех, кто любит проигрывать. Он подставил твоего отчима — его деньги лежали в банке Дэниела. Он как никто другой был осведомлён о счетах Барри и подослал к нему человека, который прозрачно намекнул, что средства можно преумножить… Сначала сомнительное дело приносило прибыль, и Барри посчитал, что дело в шляпе. Но на самом деле Дэниел связал твоего отчима не с теми людьми… Чёрный рынок контрабанды в обход куска Коулмана, в обход продажных законников. Uffa! Проблем выше крыши! И денег на счёте нет. Барри ушёл в минус и задолжал всем, кому только можно, пытаясь избежать правосудия!..

От обилия информации у меня разболелась голова. Я так и не могла понять, к чему клонит Гвидо.

— …Не буду тебя утомлять лишними подробностями. Скажу лишь, что в итоге Барри даже не смог заплатить аукциону за устроенные торги. Нужно было два с половиной миллиона, но у Барри таких денег не оказалось.

— Ты меня путаешь!

— Отнюдь! — глаза Гвидо горели. — Представь! У Барри пятки горят — на него наседают со всех сторон. Единственная надежда — сорвать куш с аукциона, но и тут незадача. Нечем платить! Долги твоего отчима на тот момент были такими, что даже стоимости проданной падчерицы едва хватило, чтобы расплатиться со всеми кредиторами и уйти от наказания в виде тюрьмы. И не забывай про долг перед Коулманом. Долг чести. Барри пошёл в обход Коулмана. За это он бы сильно поплатился. Или… Коулман отыгрался бы на тебя, красотка.

— Мне дурно, — пробормотала я, представив, как Коулман бы взыскивал с меня долги отчима.

— Не хочу тебя расстраивать, но ты бы досталась Коулману даром. Потому что после фокусов твоего отчима он явно не собирался платить ни одного грёбаного цента за аукцион. Эти разбирательства немного затянулись, но… потом появился Дэниел Хьюз. Он перекупил долги твоего отчима и раскидал все проблемы. С одним единственным условием — получить тебя.

— Дэниел подстроил банкротство отчима, потому что не мог перебить ставку Коулмана на аукционе, — уточнила я. — Зачем такие сложности?

— На тот момент у Дэниела не было столько денег. Но за четыре года он преуспел. Он расплатился по всем долгам Барри Фуллера.

Я слушала Гвидо и пыталась поймать его на лжи, поэтому запротестовала.

— Ты сказал, что Дэниел не смог перебить ставку Коулмана. Потом добавил, что моей стоимостью с трудом можно было перекрыть все долги отца. Сделка оказалась убыточной для Дэниела?

— Отнюдь! Неужели ты не ценишь себя, bellezza? К тому же, со многими законниками Дэниел договорился не деньгами, но сведениями о тех, кто и что содержит в ячейках его банка. Шепнул пару слов тому и сему — информация ценнее хруста бумажных купюр, Лорри.

— У меня голова сейчас взорвётся. Но даже если учесть всё вышесказанное… — я пыталась уложить в голове факты. — Дэниел не допустил того, чтобы я досталась старому извращенцу. Он спас меня! Спас!