Это немного опасно, нужно быть осторожным, иначе застрянешь в подпространстве, но… В принципе, ты можешь это сделать.

— Откуда здесь червоточины?

— Не знаю. Я просто видела несколько. Их становится все больше, я… Я думаю, это от того, что этаж умирает.

Помолчали.

— Принц еще может все исправить. — Внезапно хмыкнула Теле, покосившись на Льва с ухмылкой. — Уверен, что хочешь уйти?

— Но вообще-то… Зачем мне уходить? — Невесело хмыкнул тот и поморщился. — У меня осталось совсем немного времени. Если уйду, то лишь больше захочу жить, тем больше я… Расставаться с самим собой будет слишком тяжело. Лучше уж я разочаруюсь в жизни здесь, да и уйду спокойно… Стану ничем без особых волнений, чем буду кому-то принадлежать.

— Ты прям королева драмы. — Теле фыркнула. — Куда деваться! Оказывается, кому-то очень хочется поговорить, а?

Девчонка легонько стукнула молодого человека по плечу.

— Нет. Тебе показалось. — Буркнул ее собеседник.

Они оба почти одновременно повернулись в сторону Принца.

— А если бы у тебя не было срока?.. — Спросила Теле через несколько долгих минут, на протяжении которых сидящий поодаль Принц с опрокинутым лицом массировал виски. — Если бы мог жить до самой старости? Ты бы…

— Я бы ушел.

Девушка нахмурилась и опустила глаза.

— Ясно. Вот, значит, как. — Она подняла коленки к самому подбородку, обхватив их руками. Лев неопределенно хмыкнул, наблюдая за ней без особого интереса.

Время шло слишком медленно. Принц хотел бы задремать на пару часов, чтоб пропустить минуты мучительного ожидания. Однако, стоило ему расслабиться, так тревога снова накрывала холодной волной, не давая закрыть глаза.

Он посмотрел на свои дрожащие руки. До чего же странное существо — человек. И как хорошо живется всякому зверью. Рыбам, например. Какому-нибудь карасику не нужно сомневаться в направлении, в котором он движется. Ему просто не нужны сомнения. Он, может быть, счастлив. Вот иногда тоже хочется быть тупым, но счастливым, чем абсолютно несчастным аналитиком.

Принц встал, накинул пальто. Сказал, что выйдет подышать, затем поспешно исчез в дверном проеме, сам толком не зная, зачем и куда он идет.

Парень спустился на небольшой балкон, нависающий над проклятым залом, где пока что было относительно тихо. Между колонн сновали дети, бледные и исхудавшие. Кто-то спал прямо на полу, обернувшись в теплую ткань. Некоторые, сгруппировавшись, пытались согреть друг друга, и из сложившихся компаний были слышны тихие печальные шептания. Иногда смех, но лишь иногда.

С надрывом кто-то рыдал, тоже там, внизу. Даже в несколько голосов. Безжалостное эхо раздавалось по всему замку, и застывало где-то у Принца под ребрами, цепляясь за внутренности острыми когтями.

Юноша вышел с балкона, собираясь снова оказаться в саду.

Холодно, холодно, холодно. И так пустынно. Все завяло, поржавело. В тумане выделялись поросшие коричневым мхом статуи, когда-то блестящие на солнце мраморными плечами. Под ногами хрустело подобие травы. Принц поднял глаза на стаю маленьких черных бабочек, вспорхнувшую из колючего куста.

Он закрыл глаза. Принц знал окрестности сада так хорошо, что туман не помешал бы ему сориентироваться, но смотреть сквозь него было мукой. Будто бы смотришь на погибшего через белый саван.

Поэтому он просто закрыл глаза, пытаясь отыскать воспоминание, в котором сад цвел и благоухал.

И небо черно-синее с расплескавшимися границами далеких космических систем. Пролетают белые птицы с длинными крыльями. Легкий ветер теребит невесомую одежду из тонкого батиста, но сохраняет тепло. Пахнет цветами.

Принц проходит мимо фонтана, гладит рукой высокую и необъятную колонну.

А внизу шумит город, отсюда его прекрасно видно. Вот две маленькие девочки в розовых платьях щебечут на открытой мансарде одного из домов, расположившись среди красных бутонов роз. Одна встает на цыпочки, тянется железной лейкой к горшку.

Зеленая аллея укрывает двух влюбленных… Принц смущается, и обходит взглядом их сторону, неловко улыбаясь.

Из цирюльни выходят два молодых человека с гладко выбритыми скулами. Смеются, один хлопает другого по плечу.

С городской площади слышится скрипка. Но площадь скрыта за домами, ее почти не видно. Оттуда же доносится гомон и многообразие разговоров с таким родным стелльским акцентом.

— Боишься?

Принц повернул голову к невысокой девочке с коротко стриженными белыми светлыми волосами. На ней было полупрозрачное платье с буфами и белый корсет, опоясанный вышивкой. Маленькая, но величественная.

— Нет, ну… А разве ты не боялась, мам? — Парень грустно улыбнулся. — Если бы была на двадцать лет моложе?

Прагма чуть прищурилась, блеснув синими глазами.

— Страх — двигатель прогресса. Да и ко всему… Ты живой человек, как и все. Бояться — это не постыдно.

Ветер трепал ее волосы и подол легкого платья. Девушка поморщилась под солнечным светом.

— Ты справишься. — Сказала она.

— Мне бы хотелось верить…

— Даже за самыми великими стояли тени сомнений. — Королева устремила взгляд на бледный горизонт, который пересекала стая неспокойных птиц. — В свое время и я боялась… Главное — не только руководить народом, но и понимать его тоже. Есть ли у тебя особое чувство, коим ты движим большую часть своей жизни?

— Сострадание… Ты всегда учила меня быть добрым. Отец боялся, что я вырасту слабым… Но, может, в этом и есть суть?

— Нет ничего черно-белого в этом мире. И «слабость» может быть преимуществом. Эй, что за серьезность в лице?

Прагма, ростом чуть ниже Принца, повернулась к сыну и приложила невесомую ладошку к его бледной щеке. Они смотрели друг на друга, наполняя тишину грустным молчанием.

— Мои глаза. — Королева подарила юноше слабую улыбку. — Я верю, мой милый, что ты справишься.

— Мама…

Что-то коснулось плеча Принца, и он открыл глаза, вздрогнув. Прекрасный вид на город, сад, Королева — все пропало, оставив лишь хмурую реальность.

Юноша рассеянно обвел взглядом омертвевшие колонны, серую траву и увязшие в ней ботинки, прежде чем посмотреть на Теле.

— Вспоминаешь что-то? — С улыбкой спросила она.

— Да… — Рассеянно ответил Принц. — Пытаюсь настроиться, так сказать… А где Лев?

— Пошел искать что-то съестное.

Юноша закусил губу. Он понял, что не ел уже очень давно, но чувство голода нагнало его только сейчас.

С усталостью парень присел на холодную скамейку. Теле не убирала руки с его плеча.

— Это место… Очень важно мне. — Хмыкнул Принц. — Мы здесь часто гуляли… С Королевой.

Теле молча кивнула. Некоторое время они слушали едва различимое дыхание увядающего сада: треск черных веток, всполошившуюся птичку где-то в кустах. Подол юбки Теле шуршал по сухой траве.

Принц поднял на нее глаза и заметил, что она совсем легко одета. Тонкий свитер свисал с правого плечика, не согревая выступающие ключицы и горло.

— Эй, — Принц растерянно