Макс, перебарывая себя, мотнул головой.

– Тогда окажите любезность, постарайтесь больше меня не перебивать. Я ведь могу вообще ничего не рассказывать.

– Нет-нет, продолжайте, пожалуйста, он больше не будет. – Вставила Ксюха, бросив на Макса осуждающий взгляд.

– Так вот, – заговорил прежним тоном Фёдоров, будто ничего и не произошло, – всё началось три года назад, в семьдесят шестом, когда частично обвалился свод подходника к вентиляционной шахте. Здесь, неподалёку, кстати, – он махнул рукой куда-то за стену. – У Ленинградской. И вот, значит, при разборе того завала рабочие наткнулись на странное, древнее, гм… – он стал подбирать подходящее слово. – захоронение. А именно: тяжеленный каменный саркофаг. Выпал сверху, прямо из грунта, едва не придавив этих бедолаг. Стянутая по всей длине толстыми железными ободами, неожиданная находка была сплошь испещрена выдолбленными надписями, похожими на скандинавские руны. Что не так уж удивительно, ведь, как вам известно, в древности по соседству с этими землями обитали скандинавские племена. По всем правилам, при нахождении предметов, потенциально представляющих археологическую ценность, необходимо прекратить любые работы до прибытия экспертов. Однако, возобладало то ли любопытство, то ли жадность отдельных рабочих, и двое из той бригады срезали ободы и отбойниками разбили каменный саркофаг, обнаружив внутри вместо ожидаемых сокровищ деревянный гроб с хорошо сохранившимся телом…

– Той самой девочки? – робко спросил Серёга.

Старик кивнул.

– Всё-таки гроб… – прошептал я качнувшись. Стал вновь нервно вытирать руки о грязные джинсы. Ксюха, заметив это, взяла мои ладони в свои, крепко сжала, стараясь отвлечь меня от неприятных мыслей.

– Да, Алексей. Ты нашёл именно тот самый гроб. Фёдоров сделал глубокую потрескивающую затяжку, выпустил очередной клуб вонючего дыма в потолок и продолжил:

– Тогда, потеряв всякий интерес, его просто оставили в стороне до приезда археологов и продолжили работы. А вот дальше начались странности. Прибывшие на место следующим днём, эксперты обнаружили лишь пустой ящик, – тело к этому моменту исчезло. Поиски ни к чему не привели. Тех двоих, да и всю остальную бригаду погоняли, конечно, по допросам, только вот без толку, – никто ничего не видел. Ну и как-то об этом быстро забылось.

Фёдоров, наконец, затушил сигарету.

– А ящик? – спросила Ксюха, разгоняя рукой оставшийся дым.

– Не зная, что делать с ящиком, его временно оставили в помещении будущего санузла, а затем отгородили глухой стеной, и дело, казалось, с концом. Но только вот, вскоре после этого…

Фёдоров поднёс сжатый кулак ко рту, прежде чем зайтись туберкулёзным кашлем. Приступ был настолько длительным и тяжёлым, что лицо старика побагровело, а в уголках глаз выступили слёзы.

– Вам… помочь? – приподнялась Ксюха.

Но Фёдоров жестом дал понять, что в помощи не нуждается. Сипло отдышавшись, он взглянул на наручные часы, причмокнул языком и вновь заговорил:

– Вскоре после этого, в метро начали пропадать люди…

– У Ленинградской?! – завороженно спросил Серёга.

– В основном, – да. Но были случаи и на соседних перегонах и станциях. Первыми пропали туннельный мастер с помощником из Шестой бригады. Отлучились, так сказать, по нужде, и не вернулись. Следом, буквально через неделю, – монтёр, Стёпка Шумилин… Хороший был мужик. За ним – маляр дистанции ремонта и Пётр Сергеевич, кровельщик. А спустя ещё месяц – и наш бригадир – Витя Родионов…

Погрузившись в неприятные воспоминания, Фёдоров тяжело вздохнул, опустив голову.

– Вы их знали, да? – тихим голосом задала вопрос Ксюха.

– Многих. – грустно ответил старик. – Половина моей бригады вот так бесследно исчезла за немыслимо короткое время. Разумеется, началась паника, поползли слухи о зовущем детском голосе, который якобы слышали пропавшие, прежде чем навсегда отлучиться. Рабочие попросту стали бояться выходить на смены. Графики работ полетели к чертям, что было абсолютно недопустимо для Метрополитена.

– Ну а что полиция? – возмутился Макс.

Фёдоров нахмурился.

– Он имел в виду – милиция. – поправил я.

– Милиция? – дед отмахнулся и вновь похлопал по пистолету. – Я же говорил, что одолжил эту игрушку у одного из них. Постигла та же участь. Кстати, вскоре делом уже занималась не милиция, а кое-кто посерьёзнее. – Он ткнул указательным пальцем куда-то вверх, – Понимаете, да? Но опять же, – никаких следов, никаких результатов. Напрашивались сами собой мистические версии происходящего, да вот только кто ж такие версии у нас, в Союзе, примет. В общем, тупик. Но работы надо было продолжать, – сроки горели. Дабы успокоить рабочих, к каждой смене была приставлена вооружённая охрана и удвоены премиальные. Запрещалось находиться в туннеле группам менее четырёх человек. И тогда на какое-то время исчезновения прекратились. Хотя сейчас я с этим причину не связываю. Существо просто питалось тем, что успело поймать. Набиралось сил, так сказать. Будь оно проклято.

Фёдоров смачно схаркнул на пол и потянулся за очередной папироской.

– Мне кажется, Вы многовато курите. – недовольно заметила Ксюха.

– Вот только избавьте меня от нравоучений, милочка. Я Вас умоляю. – ответил Фёдоров, чиркнув спичкой. – Поверьте, я предпочёл бы умереть от никотина, чем вон как они. – Он мотнул головой в сторону двери.

Да уж, пожалуй, я тоже… – подумалось вдруг мне, хоть я и не курю вовсе.

Дед с видным удовольствием затянулся и выпустил дым, добавляя плотности к уже устоявшемуся в комнате никотиновому туману.

– Вся эта история с исчезновениями меня затронула лично, – продолжил он. – Витя Родионов был не только нашим бригадиром, но и моим хорошим товарищем, близким другом… Да и остальных было жаль. У многих остались семьи, дети. Короче говоря, видя беспомощность следствия, я подумал заняться собственным расследованием, насколько это было возможно.

Всё своё свободное время проводил в библиотеках, копаясь в мифологиях, оккультных науках, религиях, одним словом – во всём, что касалось скрытых и неизвестных сил и явлений в человеке, космосе и природе.

А ещё, мне не давали покоя те диковинные руны с саркофага. К счастью, удалось отыскать кое-какие обломки. Хотите взглянуть, кстати?

– На что? – удивлённо спросил Серый.

– Сергей, Вы меня вообще слушаете?! – немного обиженно бросил Фёдоров и, наклонившись под стол, стал крутить ручки сейфа. – На обломки!

Набрав шифр, он достал завёрнутый в газету увесистый свёрток, не забыв закрыть дверцу.

Я вскочил с места так резко, что табуретка подо мной опрокинулась на пол. Мы сгрудились над столом в нетерпении. Пожелтевшими от табака пальцами старик развернул свёрток. Под слоем газеты оказалось несколько тёмных камней неровной формы.

– Выглядят и правда древними. – констатировала Ксюха.