Кира рухнула на кровать, закрыла лицо руками и застонала. Они не впервые говорили об этом. Но ни разу не ссорились, оставаясь в рамках аргументов, которые чаще всего перетекали в секс, потому что Кира не могла выносить разговоров, заставляющих её сомневаться. Но сегодня всё вышло из-под контроля. Она знала, что Император не позволит кирнийскому принцу жениться на Миране, но слова о замужестве и решимость княжны глубоко ранили Киру, настолько, что она позволила себе забыть об аргументах и крикнуть жестокое и глупое «ты должна подчиняться!». Ей было стыдно и гадко. Словно пытаясь сбежать от самой себя, Кира вскоре заснула.

После отвара Фэллы Лана проснулась, полная решимости действовать. План был нечётким, шатким, практически призрачным, но Лана понимала, что времени на раздумья у неё нет. Любая ночь наедине с Ригером могла стать для неё последней. Эта мысль стучала в висках и заставляла её действовать.

Время обеда. Фэлла накрыла на стол и оповестила Лану о том, что дядя, как обычно, отбыл по делам в город и вернётся ближе к вечеру. Едва перехватив пару ложек супа, Лана оповестила служанку, что пойдёт прогуляться в сад, и прихватила с собой булочку – покормить уток в пруду.

Лана под стук бешено колотящегося сердца шла по тропинке, ведущей в сад. Она знала, что никто за ней не следит. Это было не нужно. Ригер был слишком уверен в себе и демоническом псе, чтобы следить за Ланой на каждом шагу. И всё же за каждым кустом ей мерещились лакей, слуга или Фэлла. Казалось, даже утки в пруду смотрели на неё с подозрением.

Сон-трава нашлась почти сразу – росла ровными рядами сразу за кустами крыжовника. Она была похожа на одуванчик, только цвела не жёлтыми, а бледно-голубыми цветами. Чтобы не вызвать подозрений, Лана нарвала листьев в нескольких местах, стараясь выбирать их ближе к земле. Штук пять должно было хватить. Для Матери Настоятельницы она рвала три, для крепкого мужчины вроде Ригера пяти должно быть достаточно. Подумав, Лана сорвала ещё один. Теперь точно хватит. Или, может, ещё парочку? Нет, если взять больше, – он заметит привкус.

Сунув сон-траву в рукав платья, Лана раскрошила принесённую с собой булку в пруд и медленным шагом прошлась несколько раз по тропинке у поместья на случай, если Фэлле захочется выглянуть из окна.

Вернувшись в свою спальню, Лана посмотрела в овальное зеркало на туалетном столике. Красивое, в позолоченной раме, украшенной цветами с камешками вместо лепестков, на ажурных ножках, напоминающих стебли диковинных растений, – подобную вычурность точно бы не одобрила Мать Настоятельница.

Быстрым движением Лана смахнула зеркало со стола. Осколки со звоном разлетелись по полу. Один вышел удачно длинным и тонким – его Лана подобрала и спрятала под подушку вместе с сон-травой. Остальные осколки она усердно разбила на более мелкие и позвала Фэллу.

– Ох, как же так вышло, – причитала служанка, собирая стекло в передник. – Хорошо, что вы не поранились. Напугались, поди?

– Немного, – Лана слабо улыбнулась.

Фэлла ушла, а Лана, вооружившись осколком и листом пергамента, принялась измельчать сон-траву, пока та не превратилась в кашицу. Подходящая склянка нашлась в ванной – среди отдушек для купания. В ней Лана смешала кашицу с водой и спрятала склянку в рукав платья.

Она хотела исхитриться и добавить сон-траву в ужин Ригеру. Например, в вино. Но дядя на ужине так и не появился. Не объявился он и ночью, хотя Лана ждала его в своей спальне не смыкая глаз, сжимая под подушкой осколок зеркала. План, и без того необдуманный, рушился. Нужно было что-то делать.

Едва первые лучи солнца пробрались в комнату, Лана вскочила с кровати, сама заправила постель, наспех оделась, проверила, надёжно ли расположилась в рукаве скляночка с зельем, не выглядывает ли из-под подушки осколок зеркала, и помчалась на кухню.

Фэлла с помощницами уже готовили завтрак.

– Как вы рано, – заулыбалась Фэлла, завидев на пороге Лану. – Проголодались? Вчера за ужином почти ничего не съели.

– Да, – Лана постаралась изобразить обезоруживающую улыбку.

– Погодите минутку, я отнесу господину утренний кофе, и мы с вами что-то придумаем.

– А давайте!.. – голос Ланы сорвался от напряжения. Она заставила себя говорить спокойнее. – А давайте я сама отнесу, а вы пока мне что-то придумаете.

Лане показалось, что Фэлла что-то заподозрила. Уж больно проницательный и долгий был у неё взгляд. Но спустя мгновение её пухлый рот расплылся в довольной улыбке.

– Решили порадовать господина? – служанка поспешила заварить кофе в высокой медной турке. – Умничка! Вот увидите, проявите к нему заботу – он ответит тем же.

– Я… – Лана собиралась с силами, надеясь, что её заминку Фэлла воспримет как девичье стеснение. – Я бы хотела его порадовать ещё… кое-чем… ну… то есть… пусть нас какое-то время никто не беспокоит…

Фэлла ойкнула, слегка разлив кофе, зарумянилась и звонко рассмеялась, как молоденькая кокетка.

– Да, конечно, госпожа, – Фэлла протянула Лане поднос с кофе и свежеиспечёнными булочками. – Думаю, мы сможем начать завтрак чуть позже обычного. Господин у себя в кабинете.

Лана взяла поднос, и посуда на нём едва слышно зазвенела. Она сделала глубокий вдох, улыбнулась Фэлле и вышла из кухни.

Путь до кабинета Ригера показался Лане бесконечным. Коридоры внезапно сделались пугающе узкими, а потолок – низким. Стараясь успокоить дыхание и взять себя в руки, Лана поставила поднос на столик рядом с цветами в фарфоровой синей вазе. Лана огляделась, чтобы убедиться, что она совсем одна. Дрожащими руками принцесса достала из рукава склянку. Онемевшие пальцы никак не могли ухватиться за пробку достаточно цепко, чтобы её вытянуть.

– Успокойся, успокойся… – прошептала Лана, опёрлась руками на столик и опустила подбородок к груди, стараясь дышать глубоко и ровно.

Ладони вспотели, но спустя пару секунд она всё же смогла откупорить склянку и вылить содержимое в чашку. Пустой сосуд Лана, не думая, бросила в вазу.

У двери в кабинет Лана снова остановилась, глубоко вздохнула и попыталась принять непринуждённый вид. Натянув на лицо улыбку, она отворила дверь.

Ригер сидел за письменным столом и писал большим белым пером с золотым кончиком. Услышав Лану, он сперва недовольно посмотрел на неё, после удивлённо вскинул брови и расплылся в довольной улыбке.

– Лана, доброе утро! – поприветствовал он принцессу и кончиком пера указал на край стола, чтобы Лана поставила поднос. – Не ожидал увидеть тебя до завтрака.

Лана аккуратно опустила поднос на столешницу, радуясь, что может спрятать дрожащие руки за спину.

– Я хотела порадовать тебя, дядя, – обворожительно улыбнулась она.

Взгляд Ригера стал серьёзным.

– С чего вдруг?

Лана опешила, стараясь найти правильные слова.