Что ни говори, а княжеские мастерские были рассчитаны на изготовление запасных частей для машин, но никак не на сборку самих автомобилей. И то, что Гриша умудрился сделать, было само по себе едва ли не чудом. Безусловно, ему помогало большинство рабочих мастерских, но сама идея и почти полное воплощение ее в железе принадлежит парню. Можно сказать, что это была его дипломная работа.

Поймав себя на этой мысли, князь улыбнулся и вернулся к столу. Взгляд его упал на строчки фельетона и наткнулся на знакомые инициалы. Хмыкнув, Николай Степанович взял газету со стола и вчитался в статью. Как оказалось, некий автор осмелился, ни много ни мало, задать ему через газету вопрос, почему известный в империи промышленник не занимается изготовлением летательных аппаратов.

— Вот дурак-то, прости господи, — вздохнул князь и отбросил газету.

Конечно, чисто с инженерной точки зрения разработать мотор, способный безотказно работать в самых разных положениях относительно линии горизонта, было бы интересно. Но для этого нужно иметь своих собственных конструкторов, знающих, что такое аэродинамика, и какие нагрузки испытывает движитель, опускаясь или поднимаясь относительно земли. В очередной раз хмыкнув, Николай Степанович бросил быстрый взгляд на напольные часы фирмы «Бреге» и подумал, что пора бы и честь знать.

К тому же он обещал Зое немедленно прояснить вопрос о поступлении Григория в университет. А значит, нужно было вызывать машину и ехать. Выйдя из кабинета, князь уведомил секретаря, что сегодня уже не вернется, и не спеша направился к выходу. Ермолай, как обычно, сидел в комнате привратника, попивая чай и ожидая команды подавать машину, но в этот раз и водитель и привратник оказались в коридоре, перекрывая его своими телами и удерживая какого-то развязного молодого человека. Тот размахивал каким-то блокнотом и громко что-то вещал, пытаясь прорваться сквозь эту странную оборону.

— Что здесь происходит? — громко спросил князь, перекрывая шум.

— Так это, ваше сиятельство, рвется вот, — косноязычно доложил привратник, указывая на молодого человека.

— Кто вы, юноша, и почему позволяете себе врываться в частное помещение?

— Я репортер, и пришел, чтобы взять у вас интервью! А ваши сатрапы не желают понимать правил о свободе слова! — фанатично блестя глазами, с апломбом заявил тот.

— Даже то, что вы репортер, не дает вам права нарушать элементарные правила вежливости, — фыркнул князь. — Разве вас не учили, что прежде, чем вламываться к известному лицу, требуется предварительно договориться о подобной встрече?

— Это мой стиль работы, — выпрямившись и выпятив тщедушную грудь, заявил репортер. — Я не даю возможности подготовиться к интервью и получаю чистую, незапятнанную правду.

— Вот как? А с чего вы вообще взяли, что я стану с вами разговаривать?

— Вы чего-то боитесь?

— Нет, я просто не люблю хамов, — отрезал князь и, повернувшись к водителю, приказал: — Подгоняй машину, Ермолай.

— Сей момент, ваше сиятельство, — кивнул водитель и, на ходу надевая кожаную куртку, кинулся к выходу.

— Князь, почему вы не поддерживаете воздухоплаванье? — не смутившись, спросил репортер.

— С чего вы взяли такую глупость?

— Но вы даже не пытаетесь начать делать подобные машины. А ведь вы занимаетесь именно машинами.

— Молодой человек, о каких именно машинах вы говорите? — с презрением спросил князь.

— О летательных, конечно.

— Я понимаю, что не о плавающих. Но назовите хоть какие-то параметры, чтобы этот вопрос обрел хоть какую-то предметность. Какова масса такого аппарата? Его грузоподъемность, дальность полета? Взлетная масса? Усилие на винт? Не можете? Вот и я не могу собрать двигатель для того, чего нет. К тому же вы забываете, что мои мастерские занимаются изготовлением запасных частей для автомобилей, а не сборкой летательных аппаратов.

— И в чем разница? — не сдавался репортер.

— В техническом задании. Мои технологические линии рассчитаны на сборку вполне определенных автомобильных узлов.

— И вы не можете на них собирать аэропланы?

— Вы хоть что-то понимаете в технике? — окончательно рассердился князь. — Судя по вашим вопросам, техника для вас — это нечто вроде новогодней шутихи. Поджег — и полетело. А техника, молодой человек, это, прежде всего, точный расчет и правильное изготовление.

— Не нужно путать меня околонаучными терминами, — взвизгнул репортер. — Я все равно выясню, почему вы саботируете развитие технического прогресса в стране.

— Выбирайте выражения, молодой человек, — сжав губы в тонкую линию, процедил князь. — За подобные слова я могу вас и к суду привлечь. Силантий Саввич, укажи нашему гостю выход, — добавил он, повернувшись к привратнику.

Немолодой, но еще крепкий мужчина, до этого с интересом слушавший их разговор, одним стремительным движением ухватил репортера за воротник пальто и, оттащив к входной двери, попросту вышвырнул того с крыльца. Рухнув физиономией в изрядно подтаявший сугроб, репортер кое-как собрал конечности в кучу и, поднявшись на колени, прокричал, воинственно размахивая все тем же блокнотом:

— Сатрапы! Кровопийцы! Вам все равно не удастся задушить прогресс!

Не обращая на него внимания, князь сел в машину, и Ермолай включил передачу. Вся эта история оставила в душе Николая Степановича неприятный осадок. Вспоминая весь разговор буквально дословно, князь все больше приходил к выводу, что его сознательно пытались на что-то спровоцировать. Но на что? А главное, кому это нужно? Снова вспомнилась череда странных и страшных приключений, которые ему пришлось пережить за очень короткий срок. Так и не придя к однозначному мнению, князь попытался сосредоточиться на предстоящем разговоре с ректором университета.

Но, к его удивлению, все прошло очень легко. Едва услышав, что его подопечный сдал выпускные экзамены в школе экстерном и сам умудрился собрать автомобиль из имеющихся запчастей, ректор тут же потребовал присылать это молодое дарование лично к нему. А уж упоминание о том, что все расходы на обучение князь берет на себя, сняло и все остальные вопросы. Люди, умеющие не только теоретизировать, но еще и воплощать свои теории в жизнь, всегда ценились больше всего. Несмотря на вполне лояльные законы империи, происхождение продолжало играть очень значимую роль.

Этот вопрос князь решил просто, сообщив ректору, что его подопечный происходит из семьи потомственных военных и даже сдал экзамен на пластуна. Услышав, что будущий студент является родовым казаком, ректор несколько растерялся. В университете учились молодые люди самого разного происхождения, но казак в его заведении должен был оказаться впервые. Главное затруднение возникло в вопросе, что именно указать в формуляре, заполняемом на каждого студента.

Гриша действительно являлся потомственным военным, но при этом не имел дворянского звания. Однако его попечителем являлся весьма известный заводчик знаменитой в империи дворянской фамилии. Так что, после недолгого внутреннего борения, ректор написал «служилого сословия». Что называется, понимай, как хочешь. Прочтя эту фразу, князь только усмехнулся. Казаки служат? Служат, и еще как. И попробуй это оспорить. А значит, и вопросов никаких.