– Из-за сына, я полагаю? – сделав шаг к ней, он в отеческом жесте положил ладонь на голову Эрвина.

Мальчик обратил к нему любопытный взгляд синих глаз.

– Проще было бы отказаться от него, проще, но неправильно, – произнесла она со вздохом.

– Вы достойная мать, – похвалил он. – Вы хотели обратиться к Сигурн? Я могу уйти.

– Не знаю, – призналась она, с сомнением взглянув на статуэтку воительницы с луком. – Я давно не обращалась к богам. Боюсь, меня не услышат.

– И такое возможно. Нас много, а Сигурн одна, – он тоже обернулся к алтарю. – Но нужно ли нам на самом деле подтверждение их внимания для того, чтобы верить?

– Что подвигло вас вступить в орден, Тибальд?

Впервые с начала знакомства она общалась с ним наедине. Ловчий производил неоднозначное впечатление. Вдумчивый, серьёзный в повседневности, он представлялся хорошим спутником в путешествии. Но его отношение к дочери злило.

– Путь служения… это выбор, следование идеалам. Нашему миру нужны защитники от тьмы культа Гейты. Я вряд ли услышу благодарность Сигурн, но я слышу её от тех, кого спас. И верю, что делаю правое дело.

– Вера не в храмах, – она начала опускаться на колено, но спохватилась, вспомнив, что не принесла ничего в дар.

Хмыкнув, Тибальд сам возложил на серый камень золотую монету.

– Спасибо, – щёки опалило от смущения.

– Что вы хотите попросить? – он ей мягко улыбнулся.

– О чём может просить мать? Дать ей силы защитить своё дитя, – она горько усмехнулась.

Глупая просьба. Силы нужно черпать в себе, в сыне. Боги не помогут ей в этом сложном путешествии. Но молитва приносила облегчение. Наверное, всё дело в умиротворяющей атмосфере храма. Здесь действительно начинаешь верить. По крайней мере, возникает желание.

– Смотрите, – голос Тибальда прозвучал непривычно сипло от волнения.

Девушка вскинула голову, обратив взгляд к алтарю. Монета пылала золотым огнём. Но лишь несколько ошеломляющих секунд. Пламя погасло, не оставив после себя даже дыма в воздухе. Можно было решить, что волшебство ей почудилось. Но ведь она здесь была не одна.

– Богиня услышала вас, – Тибальд потянулся к монете, только тут же отдёрнул руку, будто обжёгшись. Охнув, он встряхнул ладонью. – Берите её. Это дар вам.

Она сомневалась, что богиня захочет ей что-то дарить, но в прострации поднялась и осторожно коснулась кончиками пальцев монеты.

– Холодная, – удивлённо отметила она, сжимая дар в ладони. – Только зачем? Что мне с ней делать?

– Храните её. Теперь это ваш молельный медальон, – изумление прошло, и мужчина впервые ей улыбнулся, восторженно и радостно. – Не теряйте.

– Хорошо, – она стиснула монету так сильно, что почувствовала лёгкую боль, когда золотые грани впились в кожу. – Но что это значит?

– У меня нет ответа на этот вопрос, – он склонил голову перед статуэткой Сигурн. – Однажды узнаете.

– Однажды, – повторила она.

Может, никогда и не узнает, но этот небольшой кусочек золота теперь будет придавать ей сил. Богиня всё же услышала просьбу Изольды и откликнулась на неё.

– Отец, – донеслось тихое обращение только что вошедшей в храм Раяны.

Девушка облачилась в удлинённую серую рубашку с лёгкой вышивкой по манжетам и горловине. Волосы собрала в хвост, а на лбу её горел золотом знак искательницы ордена.

– Нас вызывают, – сообщила она. – Главный жрец.

– Спасибо, что помогли мне, – спохватилась Изольда, чтобы не задерживать ловчего.

– Вызывают всех гостей, – внезапно сообщила Раяна.

– Зачем? – пролепетала растерянно принцесса.

Она вряд ли сможет помочь с показаниями, ведь находилась во время пожара и поисков в таверне.

– Возможно, обычное приветствие, – пожала плечами искательница.

– Идёмте, – хмуро бросил Тибальд и первым двинулся к дверям храма.

Переглянувшись, девушки последовали за ним. У выхода Изольда взглянула из-за плеча на статуэтку Сигурн. В каменных глазах вспыхнул золотой свет. Мелькнул и снова пропал. Коротко вздохнув, Изольда поспешила покинуть храм. Внимание богов хуже их безразличия. Но время уже не повернуть назад. Маятник событий запущен. Тибальд прав, однажды ей откроются все ответы. Лишь бы она была к ним готова.

/Искательница/

Их провели в богато обставленную гостиную с покрытым лаком овальным столом по центру. Золото декора сверкало в лучах солнца, входящих в арочные окна. Все члены отряда находились здесь. Рикард и Кассиан расположились по обе руки от Лиандры. Девушка выглядела чем-то обеспокоенной, но, как всегда, держалась достойно своего происхождения. Мужчины взирали на сидящего во главе стола главного жреца мрачно. Стоящие за его спиной пятеро ловчих отвечали такими же взглядами. Лишь сидящий напротив них Люциан улыбался.

– Вот и вы, – старец в золотой хламиде служителя поднялся из-за стола. На тонких губах в обрамлении морщин появилась добродушная улыбка. – Можно начинать трапезу.

– Трапезу? – Тибальд не скрывал своего недовольства. – У меня важная новость. Её обсуждение не терпит отлагательств.

– Но ведь вы можете всё рассказать за трапезой, – старец примирительно указал им на свободные кресла.

– Разве это не секретное обсуждение? – проворчал ловчий, нехотя проходя к столу.

Раяна двинулась за ним, ободряюще улыбнувшись Изольде.

– Может, мы с ребёнком пообедаем в комнате? – предложила та.

– Присаживайтесь, юная льира, отобедайте с нами. Если ребёнок потребует внимания, вы сможете уйти.

– Хорошо, – согласилась она, но когда поравнялась с Раяной, бросила: – Почему он обратился ко мне так?

Искательница даже не заметила этой странности, а теперь и сама напряглась. Может, отец в своём послании вкратце рассказал главному жрецу о членах их отряда?

Девушки тоже прошли к столу. Тибальд сел ближе к жрецу, Раяна возле него. А Иза предпочла занять место возле Люциана. Искательница стала часто замечать их вместе. Впрочем, сейчас её внимание было приковано к жрецу. Тарису. В прошлом она встречалась с ним пару раз, но не общалась лично. Несмотря на кажущееся добродушие, он управлял храмом железной рукой, не позволял членам ордена вольностей. Только этих знаний было недостаточно, чтобы понять его мотивы. Зачем он пригласил всех их на обед? Чего добивается этим? Или то лишь желание задобрить будущую королеву?

– Надеюсь, скромная трапеза храма вас не смутит, льира, – мужчина улыбнулся Лиандре.

– С недавних пор меня сложно смутить, – она отзеркалила ему улыбку. – Но, думаю, вы лукавите, и трапеза нас удивит.