Ван Зант был в своей тарелке. У него была отличная память, и он помнил все до последних мелочей. Как выглядел Джохар, как он одевался, какой подарок ему подарил Ван Зант якобы от американского правительства – и какой получил в ответ. Где жил Джохар – Льва Толстого, 8 старый дом, такой типичный для СССР для сельских районов, дом на две семьи, сильно перестроенный конечно. На какой машине он ездил, как звали его телохранителей. И о чем они разговаривали.

Он все это помнил…

***

– Послушай, Зияд. Тогда вы проиграли. Мы проиграли…

…

– Да, да, это так. Имей мужество признать – не получилось. Но сейчас – намечается пересдача. Ты готов? Твои люди готовы?

…

– Только честно.

Зияд задумчиво взял мясо, галушку (жижиг-галнаш это мясо с галушками на мясном бульоне с чесночным соусом и зеленым луком, простое, но очень сытное блюдо), окунул в соус, отправил в рот. Прожевал

– Знаешь – сказал он – ты и мне и Джохару, да примет его Аллах, всегда нравился тем, что не говорил всей этой ч’анды про демократию. Кому она нужна, эта демократия, да?

…

– Так вот, я тебе скажу как на духу – многое изменилось. Время изменилось. Люди изменились.

– Почему?

– Ну… как тебе сказать. В девяностые, когда все это было… знаешь, просто идти в лес, когда у тебя ничего нет. Чего мы теряли? Да и… если так подумать … мы пошли в лес, потому что советского воспитания были.

– Что ты говоришь?

– Да, да… я многое передумал за эти годы. Мы все… Джохар в том числе – советского воспитания. За правду надо бороться. Сейчас уже так не учат. Сейчас главное для всех одно – бабло.

– И для тебя?

– Да при чем тут я? Я старый человек, мне скоро Аллаху отчет давать в своих делах, да? Я про молодежь. А молодежи пофиг на все, лишь бы… как они говорят – оторваться. Я в Грозном недавно был. Отстроили, конечно, город, башню там строят. А людей нет. Нет людей…

…

– Молодежи пофиг на все. На старших пофиг. На все пофиг. Творят что хотят, в порнуху уткнулись. Появились эти… мужеложцы, пусть шайтан их заберет. Позор на весь род. Все на что их хватает – русиста избить, кучей на одного. Фотки свои выкладывают. Женщины полуголые, а то и голые совсем. Парни – мясом своим хвастаются. А в голове… какая национальная идея, когда мозгов нет.

Ван Зант встал. Достал бумажник, вынул деньги, бросил на стол. По чеченским меркам это было страшное оскорбление – платить за стол, на который ты был приглашен.

– Извини, Зияд. Что побеспокоил.

Уже в машине Марио Ван Зант еще раз вспомнил девяностые. Да… с причудами бывает судьба. Кто бы мог подумать, что главными в движении станут украинцы.

А смотри-ка…

29-30 сентября 2020 года. Плато Нафусс, Зинтан. Неконтролируемая территория

Караван из двух Ниссанов и джипа Тойота – шел по трассе, ведущей в Зинтан, небольшой городок, один из тех, в котором начиналась война. Я сидел на заднем сидении второй машины бронированной Тойоты-75 ЮАРовского производства и размышлял. Сегодня мне предстояло поставить свою жизнь на кон, в очередной раз. Стоит ли оно того?

Аллах знает…

– Это уже наши земли. Красиво?

Безжизненные, коричневые и желтые, выжженные солнцем холмы, разбитые заправки и горелая, рыжая от огня техника. Очень красиво.

– До войны было красивее – отговорился я

***

Племя Зинтана – стояли в горах лагерем… машинально мелькнуло слово «табор», но я приказал себе забыть его, эти люди не терпят унижений. Надо настраиваться… переговоры будут нелегкие. Тем более с учетом того, что, по-видимому, натворил Корман. Он такой же русский, кстати, как я – Папа Римский, но здесь мы все русские, здесь принято отвечать за своих. У и меня нет подарка. Переговоры куда лучше прошли бы, если бы я привез в подарок Порш Кайенн – но у меня не было Порш Кайенн. Да и если б был…

Лагерь, судя по всему, охотничий – был разбит в тени горы и представлял собой три большие палатки и восемь внедорожников и пикапов, стоящих вокруг них полукругом, носами в пустыню. Три – были вооружены пулеметами, один «китаец» из новых, и два старых, добрых ДШК. Возле машин – прогуливались вооруженные люди.

Внедорожники были новые, один даже Бентли Бентайга. Не самая распространенная машина, особенно для Ливии и особенно сейчас.

Когда караван внедорожников показался на горизонте – охотники забеспокоились, один даже – это было видно – встал за ДШК. Потом – на головной машине развернули племенной флаг, и охотники успокоились, кто-то даже стал салютовать в воздух. Все это немного походило на Безумного Макса, только в арабском стиле.

– Я поговорю с отцом, – сказал Мустафа, – ты пока сиди здесь.

Я отрицательно покачал головой.

– Я иду с тобой…

Машины – подкатили вплотную и остановились. Наша охрана – начала обниматься с охотниками… а это была выездная охота на газелей. Судя по отсутствию дичи – на охоту еще не выезжали. Мы пока сидели в машине – надо чтобы сначала встретились и поговорили младшие. Тоже этикет.

Шейх к нам не выходил. Это могло быть дурным знаком, а могло – и никаким. Он мог быть просто занят… раньше, проявление уважения к гостям было обязательно, но не теперь. В конце концов – кто они такие, чтобы их здесь сильно уважали. После того, что сделал здесь Корман– репутация русских должно быть сильно пошатнулась.

– Все, идем.

Идем, так идем…

Мустафа пошел в проход между машинами, ругаясь на ходу, что выстрелами уже распугали всю дичь. Я шел за ним следом. У палатки – стояли двое, молодые – видимо, дальние родственники. Охрана, ближний круг. Один из них – вскинул югославский автомат и заорал как резанный. Я – выдержал его взгляд и просто стоял – пока Мустафа толчком не опустил ствол автомата охранника и не заорал на него, называя «сыном тупого верблюда».

Еще одна проверка. Здесь тебе прикажут сдать оружие – но если ты подчинишься приказу, уважать не будут.

Мы вошли в просторный бедуинский шатер, в котором – несколько человек сидели и пили чай – бедуинский, жирный и соленый. Между ними горкой – лежали лепешки, мяса не было. Мясо будет потом, как будет охота.

Шейх – видный, статный, лет пятидесяти, с проседью в бороде – поднялся со своего места

– Кого ты привел, Мустафа? – спросил он,