Он умолк, а после вновь резко отмахнулся.

− Все, я устал, − сказал Ричард совсем другим, человеческим голосом. − Мне нужно отдохнуть.

Стен сидел неподвижно. Ему казалось, он видел перед глазами те картины, о которых говорил Ричард, слышал голоса и шипение темных субстанций.

− Темный мир – это три человеческих сердца, забравших на себя всю Тьму мира?

Ричард только кивнул.

− И эти сердца пали под таким напором?

− Не сразу, но да. Наши души почернели, даже свет Авелара померк…

Стен встал, чувствуя горечь предательства Редагара, словно он сам таил в себе тайну Темного мира.

− Ты пришел, потому что хочешь стать человеком?

− Я хотел вспомнить, зачем я сражаюсь… – с этими словами Ричард спокойно улегся в постель и закрыл глаза. − Я вспомнил, зачем, и ни о чем не жалею, а сейчас мне надо отдохнуть и снова стать человеком, который верит, что Тьма приходит из другого мира.

Стен поправил ему небрежно наброшенное на ноги покрывало и вышел, понимая, что Ричард ничего не забудет, но вряд ли захочет еще когда-нибудь говорить о Керхаре.

− Спасибо, что дал Керхару все это рассказать.

Во тьме спряталась зловещая усмешка Ричарда, но он не сказал ни слова, отчетливо чувствуя, как по телу разбредается сильная боль. Он еще в бою понял, что печать пришла в движение, но предпочел закрыть глаза, как и сейчас. Он все же надеялся, что к утру все пройдет, но боль пульсирующий волной распространялась, а лечение уже не помогало.

− Будем искать новый способ восстановить равновесие, − сказал Дилан, изучая новые темные пятна на теле Ричарда.

− Больше никаких экспериментов.

Такое заявление поразило Стена, но юноша только улыбнулся, поясняя:

− Мне больше не страшно возвращаться, я только хочу знать, сколько еще смогу жить и контролировать себя.

− Лет пять, возможно даже больше.

− Пять лет − это роскошь, вы увеличили мою жизнь почти вдвое, и вместо того, чтобы гордиться этим, смотрите на меня с явным ужасом. Прекратите, я смогу еще порадовать этот мир своим присутствием.

С тех пор в нем что-то изменилось. Он мало спал, отказывался от обезболивающих и только улыбался в моменты сильных приступов, а после долго что-то писал.

− Что ты задумал, Ричард? − взволнованно спрашивал Стен.

− Я просто оставлю тебе подарок. Ты найдешь его, когда меня не станет.

Он говорил это так легко, что в доме уже никто не пытался убедить его в необходимости бояться смерти.

− Я надеюсь, что успею увидеть тебя экзорцистом, − очень тихо сказал он Артэму однажды.

Он учил мальчика тому, что умел сам. Стен немного опасался этих знаний, но в то же время верил в сына, видя, как тот набирается сил и осваивает все новые и новые печати. Одному только не учил Ричард − открывать порталы в мир Тьмы.

− Ты не доверяешь мне? − спросил Артэм, стараясь понять сводного брата.

− Нет, что ты. Я доверяю тебе, но внутри тебя и без моих уроков отворятся врата в темный мир, и лучше тебе научиться никогда их не открывать.

Артэм молчал, не понимая этих слов, но чувствуя в них что-то особое, к чему нужно прислушаться.

Совсем иначе обстояли дела с Лейном. За него темный тоже взялся, но по-своему.

− Зачем ты так гневно лупишь воздух? − спросил он однажды. − Не лучше ли направить свой гнев на кого-то реального?

− На кого я его направлю, если меня почти не допускают к миссиям?! − прорычал Лейн. − Я Тьму вижу реже, чем раз в месяц.

Ричард рассмеялся.

− Ты живешь под одной крышей с демоном и говоришь, что не видишь Тьмы. Да у тебя проблемы со зрением!

Он этого насмешливого комментария Лейн в очередной раз потерял самообладание, начав рычать, но тут же отвернулся, стараясь сосредоточиться на тренировке. Ему уже давно было мало роли послушника и тесно в рамках учебных тренировок, оттого он постоянно практиковался с мечом в саду, даже не замечая, что старается подражать отцу. Он отрабатывал удары древних мастеров, еще не понимая, что именно из них состояли «танцы» Стенета. Он старательно пытался замедлять атаки и злился, когда не выходило, а если Стен хотел помочь, то тут же взрывался бранью. С Ричардом подобное не проходило, он только больше насмехался над Лейном, но в этот раз он молча подождал, пока Лейн совершит несколько атак в пустоту, и тут же заговорил:

− Я не шучу. Победи меня, Лейн!

С этими словами он внезапно раскинул руки, и темный дым заплясал вокруг него, быстро обращаясь черным пламенем. Лейн был готов поклясться, что перед ним настоящее чудовище. Ему даже померещились черные крылья за спиной Ричарда.

− Ты же хотел врага. Вот он, враг, так одолей же меня!

Провокация сработала, и Лейн тут же бросился на Ричарда, словно собирался его убить. Темный только улыбнулся. Противник ударился в черную стену и отлетел прочь.

− Даже добраться до меня не можешь? Ну, ничего, ты ведь совсем еще юнец, а я же демон, так что я дам тебе еще столько шансов, сколько тебе понадобиться, чтобы разбить свой упрямый лоб.

Не слушая Ричарда, Лейн вновь бросился в атаку. История повторилась множество раз, пока темный не атаковал, больно ударив Лейна черной печатью.

− На сегодня с тебя хватит, попробуешь завтра, и если хочешь меня победить, то лучше тебе нормально отдохнуть, а не бегать по барам и девушкам.

Лейн зарычал, но впервые остался вечером дома и даже отправился спать до полуночи.

− У Лейна синяки на руках явно от печатей, вы что, подрались? − поинтересовался Стен на следующий день.

− Странный вопрос, − ответил Ричард, невозмутимо разбирая документы. − Мне кажется, мы с твоим сыном уже взрослые мальчики и как-нибудь сами разберемся.

− Ты что-то задумал?

− Боже, Стен, не будь нянькой! Лейн взрослый наглый лоб, которому от тебя уже давно нужна не забота, а хорошая порка! – возмутился Ричард, посмотрев на Стена спокойного, но внимательного, тяжело вздохнул и сдался: − Я попробую его тренировать без его согласия. Мне удалось его спровоцировать, осталось показать ему собственную глупость.

Стен многозначно закатил глаза и вернулся к работе, собираясь просто наблюдать, как Лейн упрямо пытается проломить защиту заклинателя. Первое время это казалось издевательством сильного над слабым. Снова и снова щит демона отбрасывал послушника, оставляя на его теле синяки, но со временем бессмысленные атаки и гневное упрямство сменилось упорядоченными ударами. Через пару дней Лейн уже не отлетал, атакуя барьер, через неделю начал замедляться, через месяц повреждать щит, правда тот восстанавливался слишком быстро – куда быстрее, чем Лейн мог повторно атаковать, но с каждой атакой в нем было все меньше гнева и все больше концентрации.