— И что теперь будет? Ну, с Муратовым?

— Пока что он отстранен от должности. Временно. Но мне кажется, вам не стоит беспокоиться: Муратов в эту больницу не вернется!

Они немного помолчали.

— Значит, ваша работа закончена? — нарушил тишину Мономах.

— Слава богу, да, — улыбнулась Нелидова. — В течение недели мы все доделаем, и вы нас больше не увидите!

«Жаль!» — чуть не вырвалось у Мономаха. Он уже привык видеть эту женщину в отделении, привык к ее тихому, но твердому голосу, к приятным манерам и даже к ее деловой хватке. Но вслух он бы этого ни за что не произнес.

— Что ж, спасибо вам, — сказал он вместо того, что так и рвалось с языка.

— За что?

— За то, что взяли на себя труд во всем разобраться.

Нелидова откинулась на спинку стула и устремила на Мономаха внимательный взгляд небольших, но красивых глаз.

— Владимир Всеволодович, вы действительно такой наивный человек или недостаточно мне доверяете? — задала она вопрос, скрестив руки на груди.

— В смысле?

— Вы и впрямь полагаете, что мы ушли бы отсюда, не добыв достаточно материала против Муратова?

Мономах пожал плечами.

— Один коллега сказал мне, что верит во вселенскую справедливость, — ответил он. — Вот и мне хочется верить, что она сыграла свою роль и расставила все по местам!

— Тогда давайте считать, что наша комиссия стала орудием этой самой вашей вселенской справедливости, — тихо рассмеялась Нелидова. — Вы странный человек, Владимир Всеволодович!

— Почему?

— Потому что я легко могу разгадать каждого, с кем общаюсь дольше получаса. К примеру, я уже через пять минут поняла, что из себя представляет Муратов: жадный, желчный и властолюбивый человек, который считает, что все на свете ему подчиняется лишь потому, что он — царь и бог на своем рабочем месте! И так с большинством людей, однако с вами… С вами, Владимир Всеволодович, я каждый раз открываю для себя что-то новое в человеческой натуре! Только мне покажется, что я вас раскусила, как вдруг вы раз — и преподносите сюрприз. Надеюсь, когда-нибудь у меня появится шанс узнать вас поближе.

Она сказала это без намека на заигрывание, но прозвучали ее слова почему-то как обещание.

* * *

Сидя в кабинете, Алла была погружена в изучение материалов, которые удалось собрать по делу. Она не смогла дозвониться до Татьяны Лесиной — телефон был вне зоны действия сети, — а значит, у нее появилось немного свободного времени, чтобы рассортировать бумаги по степени важности и набросать план уже обозначенных и еще только предстоящих следственных действий. Если горничная не снимет трубку до середины дня, придется ехать в особняк. У Аллы не было желания демонстрировать Дарье Томиной свой повышенный интерес к ее горничной, однако поговорить с ней еще раз необходимо.

— Алла Гурьевна, у меня для вас подарок! — Веселый голос Антона Шеина заставил ее оторваться от документов, и она увидела, что опер явился не один, а в сопровождении высокого, стройного мужчины примерно ее возраста. На незнакомце были потертые джинсы и кожаная куртка, слишком прохладная для зимы — возможно, он за рулем. У Аллы неожиданно мелькнула мысль, что на такой худощавой фигуре любой наряд сморится выигрышно — не то что на полных людях, которым приходится прибегать к всевозможным ухищрением, чтобы скрыть лишний жирок.

— Знакомьтесь, — продолжал между тем Шеин, — Дмитрий Негойда, частный детектив!

Вновь прибывший не походил на представителей названной профессии, с которыми Алле приходилось сталкиваться по работе. Она взглянула на него с новым интересом. Волосы каштановые, слишком длинные, на ее вкус, однако такая стрижка ему идет. Узкое лицо, двухдневная небритость. Крупный нос, губы, пожалуй, тонковаты, но рот большой. Самым примечательным в облике Негойды были глаза — немного близко посаженные, что придавало ему некоторое сходство с большой птицей, и удивительно яркого цвета. Подобная синева редко бывает природной, но вряд ли частный детектив носит цветные линзы, уподобляясь представителям шоу-бизнеса. Его левую скулу пересекал длинный шрам, начинавшийся над бровью. Не красавчик в прямом смысле слова, но определенно из тех, к кому женщин притягивает как магнитом.

— Женщина? — подняв бровь, усмехнулся Негойда. — Твой начальник — женщина?

— Вы удивляетесь тому, что женщина может руководить отделом, или сомневаетесь в моей принадлежности к женскому полу? — спросила Алла, скрывая раздражение.

— Только полный идиот засомневался бы в последнем. — Ухмылка частного детектива стала шире. — Просто для меня сюрприз, что Антоном может руководить человек в юбке!

— Одежда имеет для вас такое большое значение?

Негойда демонстративно оглядел свой наряд, не меняя веселого выражение лица: по всему было очевидно, что вопрос Аллы задан не по адресу. Ей бы рассердиться, ведь совершенно незнакомый мужик только что едва не оскорбил ее, но она почему-то не ощущала обиды. Может, дело в том, что все это время детектив разглядывал ее с явным удовольствием — уже чертовски давно мужчина не смотрел на нее такими глазами.

— Так что именно должно меня обрадовать, Антон? — выгнув бровь, вопросила Алла, переводя взгляд на старшего опера. — Новое знакомство или…

— Информация, Алла Гурьевна! — перебил Шеин. — Единственное, что по-настоящему ценно в наш электронный век!

— Да ну?

— Давай, Митька, вываливай!

Негойда пожал плечами и, вальяжно откинувшись на спинку стула, заговорил:

— Пару недель назад ко мне обратился клиент с просьбой выяснить кое-что о Ларисе Бузякиной.

Алла чуть карандаш не выронила: вот это удача!

— А этот ваш клиент, он тоже какая-то знаменитость? — спросила она, надеясь, что ничем не выдала излишней заинтересованности: по всему видать, Негойда — мужик с гонором, и ей не хотелось слишком его поощрять.

— В том-то и дело, что нет! — ухмыльнулся детектив. — Обычный дядька средних лет.

— И что он хотел узнать о Ларисе?

— Ну как обычно — куда ходит, с кем встречается…

— А вас не смутило, что какой-то человек желает навести справки о звезде экрана? Может, он маньяк?

— Да нет, на сталкера не похож — слишком уж он… обыкновенный какой-то, простоватый, понимаете?

— Вы способны распознать сталкера с первого взгляда?

— Митька… то есть Дмитрий работал со мной в убойном отделе, — вмешался Шеин.

Алла не удивилась: большинство частных сыщиков, как правило, в прошлом имели отношение к органам.

— Так вы предоставили требуемую информацию? — задала она вопрос.

— Люди платят — я даю, что они просят. Но потом клиент попросил кое-что, что меня напрягло.