Уортингтон взглянул на присяжных. В ответ последовалонесколько кивков.

— Хорошо, — согласился Селби, — начинайте и делайтечто-нибудь.

— Мы собираемся, — заявил Уортингтон, — заслушать доклад отом, что сделали вы, окружной прокурор.

Селби коротко ответил:

— Я вместе с шерифом провожу расследование.

— Сообщите нам, пожалуйста, что конкретно вы раскрыли.

Селби сказал:

— Я сообщу вам основные моменты. По некоторым пунктам я ждуподтверждения. По другим — дальнейшего развития событий.

Уортингтон проговорил зловещим тоном:

— Мы не хотим, чтобы вы утаивали от нас хоть что-нибудь,господин окружной прокурор. Мы считаем, что представители суда должны знать всефакты.

Селби кратко описал то, что удалось установить и как идетрасследование. Когда он закончил, Уортингтон начал вызывать свидетелей, которымбыли посланы повестки. В основном слушание было лишь повторением доклада Селби.С той лишь разницей, что свидетели не просто рассказывали — им задаваливопросы, и те на них отвечали. По просьбе Селби свидетели один за другимзанимали свидетельское место и рассказывали то, что считали нужным. Селби немешал им, но Уортингтон нажимал на них, задавая дополнительные вопросы. Онособенно смаковал противоречивость показаний, касающихся фотографий мертвого, иделал упор на бегстве Лейси и миссис Берк.

Гарри Перкинс, коронер, чувствуя холодную враждебностьдопрашивающих и не имея мужества стоять на собственных ногах, спрятался заСелби. Он сказал, что пошел к Селби за советом, стоит ли торопиться скремированием тела. Нет… насколько ему известно, Селби не делал попыткиопознать тело. Он взял отпечатки пальцев… Нет, полиция округа не делалафотографий.

Это было сделано следователями Южной Тихоокеанской железнойдороги.

Во время допроса Перкинса Брэндон прислал записку Селби. Тотпрочитал ее, скомкал и засунул в боковой карман, подумал минуту и обратился кчленам жюри.

— Шериф Брэндон сообщает, что в комнате отеля, занимаемоймиссис Берк, он обнаружил важную улику.

Желаете ли вы заслушать его?

— Мы все желаем знать, — сказал Уортингтон.

Селби кивнул стражу у двери.

— Попросите шерифа Брэндона войти.

Рука Селби еще раз потянулась к записке и смяла ее.

Как бы ему хотелось, чтобы члены жюри ответили отрицательнона его вопрос, чтобы он мог выйти из зала и бросить взгляд на улику, а затемдержать ее у себя, пока все не разойдутся.

Брэндон вышел вперед, сочувственно взглянул на Селби, поднялправую руку, дал клятву, занял место для свидетелей и в ответ на вопрос Селбисообщил, как, узнав, что Джеймс Лейси и миссис Берк покинули отель, оставив внем свой багаж, он пошел в их комнаты и произвел тщательный обыск. Егоспециалист по Дактилоскопии выявил ряд отпечатков, которые, несомненно,принадлежат Лейси. Они не совпадают с отпечатками, найденными на зеркалезаднего вида машины Лейси, но совпадают с теми, что найдены в доме убитогобанкира и в задней части «кадиллака». При обыске чемодана миссис Берк Брэндон заметилодно место, где подкладка, очевидно, была разрезана, а затем зашита. Распоровподкладку, он нашел лист бумаги. Оказалось, это была записка, подписаннаяДжоном Берком и датированная прошлым вторником.

Брэндон передал записку, а Джек Уортингтон прочитал еезаседателям:

«Дорогая Тельма! У меня не хватает сил. Я решил покончить совсем. Прежде чем наступит полночь, я умру от своей собственной руки.Постараюсь, чтобы это выглядело как несчастный случай. Так будет лучше длявсех. Ты сможешь получить пять тысяч по страховке и еще десять тысяч, еслисумеешь доказать, что произошел несчастный случай. Кредиторы не смогуткоснуться этих денег.

Они принадлежат тебе. Этого хватит для вас с ребенком, чтобыначать новую жизнь. Я давно уже знаю, что твое сердце принадлежит твоей первойлюбви. Возвращайся к нему. Не делай глупостей и не жди год. Уезжай из городатак, чтобы не было сплетен, уходи к человеку, которого ты любишь. Постарайся,чтобы маленькая Эдер не думала плохо об отце. Никогда не позволяй ей принять фамилиюЛейси или думать, что он ее отец. Это все, о чем я прошу, но я прошу об этом!Прости, дорогая, но я стараюсь загладить свою вину перед тобой».

И подпись: «Джон Берк».

Наступило продолжительное молчание.

Внезапно председатель жюри спросил шерифа Брэндона:

— Почему она спрятала письмо? Почему не отдала его властям,как только нашла?

Брэндон пожал плечами:

— Я смог найти письмо, но читать чужие мысли не могу…

Уортингтон сказал:

— Это письмо наверняка подделка. Они собирались устроить всетак, чтобы смерть казалась несчастным случаем. Они задумали убить Берка ипереодеть его в лохмотья. Лейси приехал из Туксона в одежде бродяги, в которуюнужно было переодеть Джона Берка. Затем он поехал в Финикс и обманулполицейские власти этого города, распорядившись телом так, что опознание сталоневозможным.

— Вы забываете, — горячо возразил Брэндон, — что мы взялиего отпечатки пальцев. Это лучший способ опознать любого человека.

— Но у вас нет достоверных отпечатков Джона Берка.

— Мы нашли несколько отпечатков в его доме, которые, мысчитаем, принадлежат Джону Берку.

Уортингтон пошел в открытую:

— Было несколько отпечатков, которые наверняка были сделаныумышленно. Вас легко провели. Вы действовали как группа дилетантов. Вы легковошли в расставленную ловушку и сожгли единственную реальную улику. Вы неможете доказать, что убитый был Джоном Берком. Вы не можете доказать, что он небыл Берком.

Самый блестящий юридический ум в округе объяснил мне, что выне можете никого судить за убийство Берка, пока не докажете, что Берк мертв. Выполучили мат, не успев начать партию. Вот в каком положении вы оказались.

Шериф Брэндон сказал:

— Я думаю, нам лучше судить об этом, мистер Уортингтон.

Тот рассвирепел:

— А я думаю, вы забыли, мистер шериф, что обращаетесь кпредседателю Большого жюри.

Лицо Брэндона потемнело.

— Я обращаюсь к мелкому уличному политику, к сплетнику,недалекому человеку, прирученному оппозицией еще до нашего избрания, а затемпри каждом удобном случае ставящему подножки новой администрации, потому что онхочет вернуть к власти людей, которые не могут противостоять закулисномуполитическому влиянию.