Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неслышно подошедший Корр осторожно подтолкнул девушку под руку.
– Пойдемте, – словно очнулась Ли, – здесь больше нечего делать.
Путники молча последовали за удаляющейся бок о бок с оборотнем Лиессой. Слышавшие каждое слово, они с ужасающей ясностью поняли, с чем именно ведут борьбу и что предстоит юной хрупкой девушке, чья жизнь никогда не была легкой.
* * *
К ночи, когда Сестры вовсю светили с небес, затмевая далекие звезды, путники добрались до подножия Дайнионских гор. Отсюда, где начиналась тропа в Тенноэн, простирались земли крылатых верров. Переночевав в небольшой пещере, на следующий день «стихийники» с оборотнем и маленьким мальчиком вступили в их владения…
С каждой минутой подъем становился все круче, все чаще на тропе попадались огромные валуны, которые приходилось огибать. Корр вновь посадил Миколлку себе на спину, жалея неокрепшие ножки. Мальчик не жаловался, и только расширенные глаза выдавали его страх – справа от тропы, извиваясь на некотором расстоянии, чернела пропасть. Привалы приходилось устраивать все чаще, давая отдых дрожавшим от напряжения ногам и выравнивая сбившееся дыхание. Сил на разговоры не было, и все, что они могли, – это иногда переброситься парой реплик.
На исходе дня им пришлось спрятаться в небольшом ущелье, пережидая, пока мимо пролетит большая стая странных уродливых птиц. Корр уловил волны дикой злобы, исходившие от них и направленные на все живое. Но птиц было слишком много, чтобы вступать в заведомо неравный бой, попусту рискуя жизнями. В этом же ущелье и прошла первая ночь в холодных горах.
Утром, размяв затекшие за ночь тела, они вновь карабкались в горы, забираясь все выше. Натруженные мышцы болели, заставляя невольно морщиться и оступаться на мелких камушках.
Минул полдень, когда на тропу легла крылатая тень. Оборотень, шедший по тропе впереди остальных, остановился и глухо заворчал. Аллариан поднял взгляд и тут же окликнул его:
– Корр, остановись! Это друзья.
Над ними, широко распахнув крылья, парили семеро верров. Антрацитово-черные глаза внимательно смотрели на чужаков, решивших подняться так высоко, но в их взглядах не было враждебности, лишь вежливый интерес. Приоткрыв клюв, один из них гортанно произнес:
– Добро пожаловать в земли Крылатых. Кто вы и зачем забрались так далеко?
– Я – Аллариан, – ответил Старейший, вежливо склонив голову, – а это мои друзья. Мы пришли в ваши земли по пути в Тенноэн, куда держим свой путь.
– Зачем вы идите в Запретные Земли?
– Нас ведет воля Богов.
– Не вовремя вы отправились в путешествие, Тьма завладела Эльмиером.
– Из-за этого мы здесь, – вышла вперед Лиесса. Венец, повинуясь ее желанию, ярко вспыхнул в огненных прядях.
– Вот как! – верр явно был поражен увиденным. – Значит, это ты – та, что закроет открытое?
– Я не знаю, о чем вы говорите, мы просто следуем своей судьбе.
– Примите ли вы нашу помощь? – улыбнулся ее горячности крылатый.
– Любую, какую вы решите оказать нам.
– Мы перенесем вас в наши гнезда. Там вы сможете отдохнуть, и тогда мы поговорим.
Верры мягко опустились на тропу и сложили крылья. Лиесса ахнула – от Лина она знала, что крылатые высоки, но не думала, что каждый из них возвышается над рослым Алларианом на три головы.
Корр опустился на землю, ссаживая Миколлку в руки Ли, и спустя короткий вдох поднялся в образе человека, заставив верров с любопытством себя разглядывать.
– Оборотень? – по-птичьи наклонив голову, спросил один из крылатых. – Но ты не кайтан.
– Я – серриант, – улыбнулся Корр.
– Но мы никогда не слышали, чтобы вы обращались в людей!
Оборотень притянул к себе Лиессу, с нежностью глядя в огненно-изумрудные глаза:
– Она спасла нас от нас самих.
– Что ж, я рад, что еще одна тайна разгадана. Летим, мы и так задержались. В горах теперь неспокойно.
Каждый из верров подхватил одного из путников, крепко прижимая его к мускулистому телу. Передавая Миколлку крылатому, Корр спросил:
– Не испугаешься?
Мальчик сжал дрожащие губы и неуверенно покачал головой.
Погладив его по золотистой головке, оборотень нахмурился, глядя на молодого верра:
– Ты отвечаешь за него головой!
– Сын? – усмехнулся тот.
Корр мгновение поколебался и твердо сказал:
– Сын.
Глаза малыша на мгновение расширились, заполнив, казалось, пол-лица, и тут же засияли таким счастьем, что кот ни на мгновение не пожалел о своем решении. Ли, крепко прижатая к телу другого крылатого, посмотрела на него, и сердце Корра растаяло – любовь и нежность в ее взоре были безграничны.
Кивнув, крылатый бережно принял мальчика и крепко прижал к себе, надежно оберегая от падения. Широкие крылья распахнулись, и семеро верров поднялись в небеса, повернув в сторону гнездовья.
* * *
Полет был недолгим. Крылатые опустили людей на большой площадке, упиравшейся в отвесную скалу, в которой чернели входы в глубокие пещеры. В теплое время верры ночевали ближе к выходу, а зимой, когда в горах царили суровые ветра и морозы, они переселялись вглубь пещер, где круглый год сохранялась комфортная для них температура. Но сейчас Сойнар ласково пригревал, поэтому у входов было множество крылатых, с интересом разглядывавших путников.
Вперед выступил пожилой верр:
– Вы задержались. Все хорошо? – он внимательно осмотрел вернувшийся дозор. Только сейчас Ли обратила внимание на повязки, белевшие на смуглых телах многих из стоявших поблизости.
– Да, – ответил один из дозорных. – Мы отклонились от маршрута из-за парочки гарпий, а потом заметили их, – он показал на людей. – Я обещал оказать им помощь.
– Что ж, мы не нарушаем обещаний, – кивнул тот, кого Лиесса определила для себя как предводителя. – Добро пожаловать в наш Дом. Меня зовут Скол и я – орландир нашего клана. Сейчас Яреб проводит вас туда, где вы сможете отдохнуть, а на закате мы будем ждать вас в Главном Гнезде.
Он приветливо кивнул путникам и скрылся в пещере. Яреб, которым оказался молодой верр, перенесший в Гнездовье Миколлку, махнул рукой:
– Идемте, у нас как раз пустует несколько гнезд. Вам там будет удобно, – и он подмигнул мальчику, который смущенно спрятался за Ли. – Если хотите, то к закату я кого-нибудь отправлю, чтобы вас проводили. Хотя заблудиться тут просто негде, – усмехнулся он.
Его птичьи лапы мерно постукивали по камням, отчетливо отмеряя каждый шаг.