— Где ты его нашёл?

— Понимаешь… — Колдун замялся с ответом. Он поднялся со скамьи и медленно подошёл к Олегу. — Был я у озера. Травы собирал. Как вдруг показалось, что за пригорком кони скачут. Я и направился туда, что бы посмотреть, кого это нелёгкая принесла.

Олег смотрел в бегающие глаза колдуна и в душе улыбался. Вот ведь врёт, а не краснеет. Он сделал вид, что внимательно его слушает, хотя уже и догадался о ком идёт речь. О своём пропавшем напарнике ему рассказал Сытник. Оказывается, нашлась пропажа. И то хорошо. Будет, чем брата обрадовать. У него поднялось настроение. Колдун тем временем продолжал:

— Увидел я, когда взобрался наверх, что за одним всадником гонятся трое. Мне показалось, что он уводил их от озера. Я потихоньку пошёл за ними. Около большого валуна я и застал четверых мертвецов. Отчаянный парень. Рубился до конца. Однако сердце его ещё билось. Взвалил его себе на плечи и потащил в Китеж. Надежды на то, что выживет, было мало, но не бросать же его в чистом поле?

— И где он сейчас?

— Да где ж ему быть? У меня он.

— А почему ты решил, что он от князя?

— Так сокол у него на груди золотой. Княжеский знак.

Олег кивнул головой.

— Хорошо. Пойдём, посмотрим на твоего найдёныша.

Волхем неожиданно замахал руками.

— Что ты. Он без памяти лежит и едва дышит. Пусть оклемается чуть-чуть.

Воевода подозрительно посмотрел на старика.

— Что-то темнишь ты Волхем. Я же тебя как облупленного знаю.

Волхем опустил глаза, признавая собственный интерес в этом деле. Олег продолжал:

— Хочешь парня к рукам прибрать? А ты не задумывался ему это надо?

— А кому надо? — Колдун возмутился. — Кому сейчас дело до Богов наших? Кому я их передам и в какие руки? Ты сам об этом подумал? В кои веки провидение наследника подарило. Мне его сам Велес дал.

— Поубавь прыть. Пусть парень в себя приходит, а там посмотрим, кому с Богами общаться.

Волхем мотнул головой то ли в знак согласия, то ли не согласия и пошёл к двери.

— Да. — Олег остановил его у самой двери. — О нём ни кому ни слова.

Волхем удивлённо посмотрел на воеводу.

— Да я, в общем, только с тобой да с Атеоном общаюсь.

— Ему, то же пока не говори.

— А как же я с ним поговорю, если он из пещеры не выходит.

Олег махнул рукой, провожая неугомонного старика. Когда за ним закрылась входная дверь, он повернулся к окну. Солнце утратило силу и уходило за горизонт. День подходил к концу. Душевная рана быстро затягивалась и больше не саднила. Пришло умиротворение. Теперь в относительном спокойствии можно продолжить незаконченные за день дела. Олег вышел из детинца. У широкого крыльца постоянно находились дружинники.

— Удимир! — Олег окликнул одного из них. — Найди Веремуда и Руслава. Пусть в детинец сразу же идут. Скажи, воевода дожидается.

Дружинник кивнул головой и кинулся исполнять приказ Олега, который медленно поднял глаза к небу, посмотрел на заходящее солнце, чему-то улыбнулся и зашёл обратно в дом.

Ощущение было таким, как будто выбираешься из глубокого каменного колодца. Где-то вверху едва брезжил еле уловимый свет, дышать было нечем, а узкие каменные стены сдавливали со всех сторон. Когда Следак с третьей попытки с трудом открыл слипшиеся глаза, то именно так он себя и почувствовал. Боль пришла сразу. Болело всё его тело, а раны нестерпимо жгло огнём. Он лежал на жёстком тюфяке из старой соломы уложенном на нечто напоминающее какую-то кровать, в тёмной душной комнате. Медленно повернув голову к единственному маленькому источнику света, Следак увидел крохотное оконце, едва пропускающее свет. Жив. Не уж-то и впрямь жив? В это трудно было поверить. Однако раны болели так, что усомниться в этом было просто нельзя. Память понемногу возвращалась, открывая перед ним картину боя с преследовавшими их врагами. Их. Сытник. Где он и что с ним сталось? Неужели не дошёл? Жив ли? Где он сам сейчас находится? Следак попробовал пошевелиться, но жуткая боль пресекла все его попытки подняться на ноги. На лбу сразу же появилась холодная испарина. Нет, сейчас не подняться. Тихо скрипнула дверь и в тёмном проёме двери появилась сгорбленная человеческая фигура. Хорошо ориентируясь в тёмной комнате, она прошла в дом и распалила несколько сосновых лучин. Стало светлее. Не выпуская из рук пучок горящей щепы, незнакомец подошёл к Следаку. Свет от лучин выхватил из темноты старческое тело, облачённое в чёрную хламиду с широким капюшоном. Подойдя ближе к лежащему на кровати раненому, он сбросил с головы этот капюшон и наклонился вперёд. Старик с длинной седой бородой и горящими, как угли глазами.

— Жив. — Не то спросил, не то сам ответил на свой вопрос старик. — И то хорошо.

Отойдя от кровати, он прошёлся вдоль стен своей лачуги, запаливая торчащие из стен толстые лучины. То, что увидел Следак в полностью освещённой светом огня комнате, чуть опять не лишило его сознания. Вдоль стен стояли деревянные истуканы, вырезанные в человеческий рост, и пялились на него чёрными, как смоль глазами. Старик заметил реакцию Следака и заговорил:

— Их нужно не бояться, а поклоняться им и чтить их. — Он опять приблизился к лежащему на тюфяке Следаку. — Это наши Боги. Им поклонялись наши предки и нам завещали делать это.

Следак смотрел прямо в серые, вытравленные временем, глаза старика и пытался вспомнить, где он видел такие глаза. Они казались ему до боли знакомыми. Тот тем временем ходил вдоль расставленных у стен идолов и продолжал:

— Вот, посмотри. Это Сварог — Бог неба и всего сущего. Он создатель земли и неба. Сварог дал людям Солнце-Ра и огонь. Он отец Дажьбога, Перуна и Семаргла. Перун — громовержец, — старик подошёл к следующему истукану — Бог всех воинов. А это Семаргл — Бог огня. Стрибог — царь ветров. Он посредник между Верхними и Нижними мирами.

Постепенно рассказ старика увлёк Следака и он уже с интересом слушал рассказчика. Тот тем временем подошёл к следующей вырезанной из цельного куска дерева статуи.

— У этого Бога принято просить для себя всяческих благ. Это Дажьбог — Солнце-царь. Сын Сварогов — Бог солнечного света. Это дающий Бог.

Старик посмотрел на внимательно слушающего его Следака, улыбнулся и медленно подошёл к последнему, стоящему особняком идолу. Следаку показалось, что старик ещё больше сгорбился, как бы кланяясь этой деревянной колоде.

— Велес, — теперь он и впрямь низко поклонился истукану — сын небесной Коровы. Брат Сварога. Он покровитель богатства и всей живности. — Он замолчал на минуту, а Следак рассматривал освещённую огнём лучины волчью морду, вырезанную каким-то умельцем. Поверх этого истукана была наброшена шкура, видимо давно убитого зверя, от которой шёл неприятный запах. — Велес — Бог волшебства и мудрости. Он повелитель мёртвых. Очень многие славянские племена поклоняются ему, как своему прародителю.