– Я тоже хочу сделать тебе хорошо, – жалобно проговорила я, засыпая.

– У тебя будет такая возможность, моя медовая малышка.

Рашук разбудил меня в шестнадцать ноль ноль, погнал в душ, заставил съесть огромный бутерброд с сыром и выпить чашку чая с медом, то есть кружку меда, чуть разбавленного ароматным кипятком. Браслеты, которых стало уже шесть, я догадалась надеть сама.

Пока я спала, загадочные ребятушки, которых ждал мальчишка, успели заставить практически весь дом, кроме спальни, всякой техникой.

Жуя бутерброд, я спросила, что это вообще значит.

– Мне мощный компьютер нужен.

– Все эти железки – компьютер?

– Ну сервера еще. Не бери в голову, о встрече с покупателем думай.

– Ты со мной пойдешь?

– Нет. Работать буду. Если что, звони, я свой номер в твою записную книжку внес.

– Ты же говорил, компьютер у вас – рой? – Я одевалась в ванной комнате и говорила через полуоткрытую дверь.

– Не знаю, когда он объявится, а мне уже работать нужно.

Рашук продолжал что-то жевать на кухне, отчего речь его была слегка невнятной. Когда я вышла из ванной, он присвистнул:

– Сама одежки выбирала? Хвалю.

– Такси когда подъедет?

– Уже во дворе, я же обещал транспорт вызвать. Кстати, тетка тут какая-то заходила, говорит, соседка, зовут ее еще… Васильевна, во!

– И что? – я переложила в клатч мобильный, носовой платок и банковскую карту. Наличных не осталось совсем, но за такси можно было и безналом заплатить.

– Я ей сказал, что я твой племянник из Удмуртии, имей в виду.

– Ладно.

Через две недели Васильевне придется знакомиться уже с новыми соседями.

Таксист попался молчаливый, по дороге я думала о своем, о том, что вряд ли когда-нибудь решусь озвучить. От мыслей этих щеки горели, а по спине бегали мурашки.

Что сейчас главное? Понравиться покупателю, чтобы он меня на вечеринку в «Пирамиду» пригласил. Это уже завтра. Задача не казалась мне сложной. Стальную змейку вожделеют все, господин Кузьмин, начальник охраны Баринова, исключением не будет. А уж там, на вечеринке, я буду действовать по обстоятельствам.

Водитель, видно, заскучав, принялся крутить ручку настройки радио.

– Срочные новости… к-х-х… по адресу… произошло задержание… к-х-х… следователь Коростелев… в эфире славигорского телеканала… интервью…

Частота никак не настраивалась, эфир потрескивал помехами, таксист чертыхнулся вполголоса.

– Кого поймали? – негромко спросила я.

– Маньяка, – ответил водила. – Того самого, что девушек убивал. Второй час уже по всем каналам передают.

– Понятно.

Значит, следователь Коростелев нас с Рашуком не подвел, кого надо арестовал. Таксист остановился на какой-то музыкальной волне, спросил, не возражаю ли я против музыки. Я не возражала, слегка оглушенная несущимися из динамиков мощными басами и барабанными переходами. Он сделал погромче.

– Привет, – он, мой невидимый любовник, снова был рядом, его рука уже привычно скользнула вдоль бедра, забралась под ткань платья.

– Ты сегодня зачастил, – прошептала я, сдвигая колени. – Прекрати, это, в конце концов, неприлично.

Он разочарованно вздохнул. Тоже мне, актер погорелого театра. Я нашла его руку, переплела наши пальцы.

– Отношения – это не только секс.

– А у нас отношения? – Он укусил меня за мочку уха и сильнее сжал ладонь.

– Конечно, – я поднесла наши руки к лицу и поцеловала его пальцы. – Не волнуйся, это ненадолго тебя обременит.

– Рашук сказал, что ты больна?

– Не хочу это обсуждать.

– Тогда что хочешь?

– Тебя, – после продолжительного поцелуя пришлось уточнить. – Обсуждать тебя, а не вот это вот…

Он хрипло рассмеялся:

– Я догадался, но не мог отказать себе в удовольствии. Спрашивай, змейка. О чем ты хочешь знать?

– Как тебя зовут и за что тебя ненавидит Рашук?

– Свое имя я скажу при личной встрече. А Рашук… Это не ненависть, это… Ну, элемент притирки, что ли. Их команда срабатывалась долгие годы, они привыкли к определенному стилю работы, наладили между собой какие-то отношения. А потом к ним направили новичка, причем сразу на командную должность.

– Что случилось с предыдущим капитаном, она погибла?

– Хиона? Да нет, с чего? Просто ушла со службы, кажется, решила себя посвятить семье. У нее супруг – архивариус одного из университетов и вполне здоровые детишки.

– Значит, ядовитость стальных змеек обратима?

– Нет, дорогая, мне жаль, если ты на это надеялась.

– Тогда как вашей Хионе удалось выйти замуж и нарожать детей?

– Она не вступала с браслетами в симбиотическую связь, просто пользовалась ими как оборудованием. Кстати, это тоже причина недовольства Рашука. Его раса издавна готовила стальных змеек для…

– Для кого?

– Для другой расы, расы правителей. Но с тех пор прошли тысячи лет, сменились поколения, подготовить змейку для… правителя стало редким и почетным делом, рашуки…

– Стоп. Рашук тоже какой-нибудь рой? Его много?

– Я, кажется, скоро начну тебя к нему ревновать, – мой любовник картинно вздохнул. – Рашук – это не личное имя, это название его расы, ну и одновременно что-то вроде прозвища.

– А зовут его Ра-Шу-и-Ки, – кивнула я. – А твоя раса…

– Дайгон.

– А имя?

– Капитан.

Я фыркнула. Психологический приемчик, который я с таким мастерством провела, не достиг цели.

Он меня поцеловал:

– Мне пора, медовая, до встречи.

– Ты придешь ко мне ночью? – вспыхнув, шепнула я.

Он, не ответив, исчез, а я, кажется, начала привыкать к этой его странной манере.

О, сколько, оказывается, удовольствия могут доставить мужские взгляды! Кстати, женские – неодобрительные, злые, завистливые – тоже его доставляют. В этом я убедилась, поднимаясь по эскалатору торгового центра, держа спину прямо и улыбаясь с видом кинозвезды на красной дорожке. Юристы, все трое, поднялись со своих мест, как только мои туфельки ступили на мозаичный паркет ресторанного зала. Бинго! Стальная змейка вибрирует! Любите меня, мальчики, где ваш клиент, достойнейший господин Кузьмин?

Клиент запаздывал, поэтому мне еще минут десять пришлось терпеть неловкие ухаживания молодых людей. Мне предложили шампанского, стакан воды и немедленно поехать в другое, более веселое местечко. Я выбрала воду.