В таверну мы двинулись уже дружной компанией, уселись за стол, где собрались ещё несколько наших одногруппников. Скоро на столе появилось светлое пиво, жареные колбаски, желтые кусочки местной торфы – похожей по вкусу на обыкновенную, хоть и очень аппетитную картошку, были вытащены из закромов парнями какие-то бутылочки – небольшие, но, как высказался кто-то:

– Ядрено! Дядьку с ног валило!

Веселье потекло рекой. Впервые за долгое время я ощутила себя на своем месте. Мне было легко и весело, ушли тревоги, забылся лорд Сейлир, даже рука притихла. Казалось бы – чего желать ещё?

Громкий взрыв смеха заставил посмотреть на то, как взъерошенный Шарнил – один из наших одногруппников, отплясывает шустро под хохот посетителей что-то задорное вприсядку, все хлопают, орут «еще»!

– Ох, парень, уважил, – вытирает слезы от смеха со лба дорожная тетушка Залина – жена трактирщика.

Двое её сыновей, что работают здесь вышибалами, тоже довольно хмыкают.

– Развлечения для черни, – раздраженный голос разрезает на миг воцарившуюся мирную тишину, – не видишь, Каршен, здесь неудачники и будущие клиенты  лечебницы для психов гуляют, – медленно тянет нотки знакомый парень во  франтовом форменном камзоле, черным с алым.

Знак боевиков. Даргал замер истуканом. Он смотрит прямо на меня – как специально искал! Смотрит – и взгляда оторвать не может. В нем читается что-то странное. Не брезгливость, не ненависть, которой обдал там, на лестнице у крыши, не презрение. И даже не  желание. Тоска. Черная, безысходная, от которой хмель мигом выветривается. Что происходит?!

– Идем отсюда, Фиар, – отрезает холодно Каршен, пытаясь утянуть второго дружка за рукав. Сантро с ними почему-то нет – какие-то другие парни. Они, кажется, уже изрядно навеселе, и не против нарваться на драку.

– Эй, психи, говорят, ваших трое сегодня сгорело? Поминки собрали? Двух по домам отправили, а одного как бы не в  лечебницу! Скоро все там будете! – Не унимался кто-то.

Вышибалы, надо сказать, не колебались. Даже аристократов не устрашились – сыновья тетушки уже через мгновение разрезали толпу, надвигаясь на боевиков. Да и какие  они боевики пока? Одно название!

– Что ты сказал?  – Лейорн.

Таким я старосту тоже видела впервые. Выпрямился, бледный как смерть, а глаза горят как-то нехорошо. Ух, как  бы ни разошелся, досточки и косточки, и отбивная из неудачливых гуляк нам лучше  не сделают!

– Давай, повтори мне  это в лицо, Фиард да Шаргот, шавка Каршенов. Все знают что твой отец – всего лишь очень удачливый убийца без чести и совести. И твой титул, и твое состояние чужой кровью куплены… Ты оскорбил моих товарищей, Фиар, – с явным удовольствием процедил Лейорн, – я тебя вызываю. Завтра. На рассвете. Согласно уложению Академии – без магии. Оружие – дага.

– Пош-шли вон, – дружно зашипели оба дракона, тоже вставая.

От них повеяло такой жутью, что боевики вымелись быстрее, чем заблудший несчастный маленький котенок-пеструшка, выискивающий, что бы ещё содрать и выклянчить, успел сказать «муррр».

Воцарившаяся тишина постепенно снова наполнялась звуками. Посетители, отмирая, стремились запить стресс. С улицы доносился цокот копыт, шум, гам. Выкрики разносчиц. Жизнь кипела – одним словом.

Я прикрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Ох уж мне эти «горячие южные парни».

«Таки вы меня в гроб вгоните, мальчики, если не перестанете драться», – говорила своим внукам наша чудеснейшая соседка Софья Моисеевна, там, на далекой уже Земле – «но ежели вы вдруг забудете дать за ваших обидчиков сдачи, я-таки перестану пускать вас и вовсе на порог, больше бабушкиных пирогов не отведаете!» – Добавляла, воинственно размахивая половинкам.

И почему я вдруг её вспомнила? Словно в ответ на мои мысли руку обдало огнем.

– Я сейчас, простите… – извинилась, в самом деле собираясь сходить в уборную.

Намазать руку, что ли? Только чем? Узнать, где здесь ближайшая травяная лавка?

Муль так разленился, что остался лежать теплым пушистым половичком на стуле. Осторожно выбралась из-за стола и молча проскользнула в боковую дверь. Удобства – отдельно. Что, в общем, тоже не так уж плохо.

Я уже выбралась на улицу, медленно дуя  на запястье, когда послышался какой-то звук, напоминающий... скулеж? Мяуканье? Скрежет? Завертел головой, пытаясь найти источник  звука – двор пуст. Забор разве что… куда он выходит? С этой стороны явно не одна из оживленных улиц – наверное, какой-то переулок. Снова ворчание и надрывный скулеж, от которого сердце разрывается. Не каменная я, не каменная!

Ладно, я быстро – туда и сюда. Что может произойти за это время, да? Так себя успокаивают все, кому не повезло попасть в историю. Главное, чтобы не посмертно, я пока к таким подвигам не готова!

Выбежала из трактира, не чуя ног. Какое-то внутреннее чувство подгоняло, заставляло ускориться. Улица. Чуть кого-то не сшибла – простите-извините, ах, ваши пряжки великолепны – это единственное, что я заметила. Маленькая подворотня. Не грязная, но, конечно, и до чистоты улицы  далеко.

Ах да, вот там ещё весьма «аппетитная» куча мусора. И ничего. И никого. Но я все ещё слышу подскуливание – и оно совсем рядом! Я же не сошла с ума, да? Если бы ещё этот дар мог действовать так, как мне хочется и тогда, когда хочется, я бы не чувствовала себя такой беспомощной!

Не знаю, что бы я сделала, если бы не мой знакомый толстопопый глюк. Дракончик вынырнул, как и всегда, из ниоткуда, покрутил когтем у виска и ткнул в мою руку.

– Не понимаю, – выдохнула растерянно, – извини!

«Кровь! Кровь отворяет Тень!».

Звонкий рокочущий голос прокатился запущенным камнем, оглушив.

Как?! Он говорит?!

Но больше я не услышала ни слова. Стоит ли рискнуть здоровьем – или обойдемся? Надрывный скулеж рвал сердце – и я рискнула. Благо, что со мной были кое-какие милые дамскому сердцу вещички, в том числе и перо. Хорошее, острое.

Укол. Алая капля, брызнувшая из пальца, на землю не попала. Дракошка распахнул пасть, усеянную острыми клыками на зависть любому  хищнику – и слопал. Тишина. Вторая капля крови тоже не долетела до земли – она вдруг взорвалась фейерверком мелких переливающихся искр и облепила нечто… клетку? Мне захотелось протереть глаза, потому что передо мной действительно был прозрачный купол, внутри которого лежал огромный… кот? Пантера?!

Зверь поднял огромную голову, прижал уши, слабо вильнув хвостом, и в его глазах вспыхнула тьма. Его глаза были глазами разумного существа…

Вот тебе  и сходила, развеялась! Как  бы в самом деле по ветру не развеяли! Если вы рискнули жизнью, чтобы освободить большую черную кису – вы потенциальный самоубийца? А если вы уверены, что этот самый кис с вами вполне может поговорить – вам пора принимать успокаивающие настои – или ещё рано? Или уже напротив – поздно?!