class="p1">После губернатора я вместо администрации еду домой. А тут Лера, дочки, хорошо прожаренные стейки и конверт с новым компроматом.

Но больше всего меня радует реакция Леры. Её даже убеждать не приходится. Умненькая девочка! Сама включила мозги и нашла явные несоответствия.

Снова разглядываю снимки. Работа топорная. Даже обидно немного. Неужели для меня нормального фотошопера не нашлось. Всего-то делов, заменить одну женскую фигурку на другую.

Но Лера на корпоративе была в платье-комбинации и рубашке. А ее гадская сестрица на фотках в обтягивающих брючках и топе. Видимо, другого снимка не нашлось. Торопились, гады. Рассчитывали на первоначальный эффект. Да любая бы жена взорвалась!

Но мы с Лерой уже прошли стадию острого недоверия.

— Иди ко мне, — тяну я руки к жене.

И точно знаю, мою девочку не надо просить дважды.

Лера легкой птичкой взлетает со стула и тут же приземляется мне на колени. Притягиваю ее к себе. Через тонкую рубашку чувствую, как упругие полушария трутся об мою грудь.

— Лера, — вздыхаю я с облегчением. — Моя девочка дорогая…

Руки, нырнув под коротенький цветастый сарафан, уже бегут по бедрам. Поднимаются выше.

— Морозов, давай… — жарко предлагает жена.

Видимо, решила оказать мне всестороннюю поддержку.

— Пойдем, — киваю я на кровать.

— Давай здесь, — упрямо мотает головой она. Да еще пытается расстегнуть мой ремень.

— Ты когда-нибудь трахалась на стуле? — вглядываюсь я с сомнением в бесхитростное личико.

— Никогда, — весело заявляет жена. Фыркает, как маленький ежик, и предлагает смущенно: — Можем попробовать. Быстро.

— Я тоже — никогда! — признаюсь я с улыбкой и добавляю серьезно: — И даже пробовать не хочу.

— Не хочешь? — разочарованно тянет жена.

— На стуле не хочу, — легко шлепаю жену по попе. — А вот на кровати в самый раз. Давай. У меня еще полчаса обед.

— Принимается, — с видом искусительницы смотрит на меня Лера. Наши взгляды сталкиваются только на мгновение.

Есть контакт!

Как по команде прыгаем в постель, на ходу сдирая с себя одежду. Лере проще. Сарафанчик и трусики. А у меня дурацкий офисный прикид. Можно, конечно, отделаться расстегнутой ширинкой, но мне надо чувствовать Леру всем телом. Ощущать каждой клеточкой.

Склонившись над любимой женщиной, лихорадочно прокладываю дорожку из поцелуев. Словно слепой, веду пальцами по нежной коже.

Вот как теперь на работу ехать? Я же расплавлюсь, как вспомню.

— Лерочка, — подминая жену под себя, шепчу я нежно. Мысли напрочь вылетают из головы. Единственное, на чем могу сосредоточиться, это мой собственный поршень.

Телефон на столе звонит как раз за секунду до разрядки.

— Идите в баню, — цежу я сквозь зубы. — Достали, блин!

Лера, выгибаясь, стонет. Царапается.

Сосредоточившись на жене, увлекаю ее за собой в эйфорию.

— Я видела огненные фонарики, — шепчет она, устраиваясь в моих объятиях.

— Что? — выдыхаю я сонно.

— Есть такая китайская притча, — мурлычит она, по привычке выводя пальчиком вензеля на моей груди. — Высшая форма оргазма. Когда вместе с любимым устремляешься ввысь, то будто наяву видишь тысячи огней.

— И ты увидела? — переспрашиваю я, улыбаясь.

— Ага, — кивает она. — Раньше даже не верила, что такое бывает. А с тобой постоянно их вижу. Значит, легенда не врет.

— Ни в коем случае, — нетерпеливо притягиваю я жену к себе. Целую в лоб, в нос… Куда могу дотянуться губами.

«Лера, девочка, ты хоть сама понимаешь, что сейчас говоришь?» — улыбаюсь счастливо.

Любовь, оргазмы… Да у любого мужика крыша съедет от таких признаний. И я не исключение.

Глава 34

Тимофей

По дороге на работу устало прикрываю глаза. Ехать в мэрию совершенно не хочется. Может, завести себе такую традицию. Каждый день приезжать на обед? А после любить Леру?

Хороший план! Грех не воспользоваться.

Стараясь настроится на рабочий лад, открываю планнинг в телефоне.

Кажется, до конца рабочего дня никаких совещаний не запланировано. Действительно, счастливый день!

От губера отмахался, с семьей время провел. И Столетов очнулся.

Счастье.

— Поворачивай к больнице, Николай Михалыч, — прошу я водителя. — Заедем, пострадавших на пожаре проведаем.

— Так не запланировано же, — удивляется Михалыч и настороженно смотрит на меня в зеркало заднего вида.

Взгляд цепкий. Колючий. Неприятный тип. Но работу свою выполняет безукоризненно. Даже повода придраться нет, а уволить тем более.

— Вот и хорошо, — усмехаюсь я примирительно. — Самый повод нагрянуть, когда не ждут.

И как только авто, приписанное к администрации города, тормозит около крыльца, цепляю на лицо самую официальную маску и быстро выхожу из машины.

— Тимофей Сергеевич, — улыбаясь, спешит навстречу кто-то из администраторов. — Что же вы нас не предупредили?

— О чем? — роняю я на ходу.

— Ну как же… как же… — лепечет девица и вроде бы улыбается, но в глазах уже плещется паника.

Что же тут у вас происходит, братцы-кролики?

Ладно… Мне особо не интересно. Свои бы проблемы разгрести. Понять, как к комбинатским попали наши фотки с корпоратива. Чтоб мне сдохнуть, если не они стоят за нападением на Богдана и за оголтелой компанией.

— Тимофей… Сергеевич, — спешит по коридору сухонький старичок — главный врач. И мне неожиданно становится жутко неудобно. Потревожил пожилого человека. А он, между прочим, моего отца лечил.

— Да вот, заехал проведать потерпевших, — замечаю я успокаивающе и улыбаюсь вежливо. Всем своим видом даю понять, что не проверяющий из Минздрава.

— А-а, понял, — кивает главный врач. А я силюсь вспомнить его имя-отчество.

Алексей Андреевич, кажется.

Администратор куда-то исчезает под строгим взглядом руководителя.

— Ты по палатам хочешь пройтись? — поднимает на меня усталый взгляд доктор.

— Нет, — мотаю я головой. — Вашего рассказа будет достаточно. Только одного больного хочу навестить лично.

— Столетова? — хитро усмехается доктор.

— Как вы догадались, Алексей Андреевич, — усмехаюсь я весело. — Все-таки мой боец…

— Ничего не меняется, правда, Тима? — давит меня пристальным взглядом доктор.

— Друзья — они навсегда, — роняю я коротко, но веско.

— Да знаю я, — усмехается доктор. — Торганов тут как на работу каждый день бегает. И вроде сейчас тоже у него.

— Значит, чипчик сработал, — отшучиваюсь я мимоходом и бросаю отрывисто: — А с остальными пострадавшими какая ситуация?

Доктор морщится насуплено.