— Тимофей Сергеевич, тут прислали.

Тычет мне в лицо странным конвертом без адреса и печатей. Только одна надпись размашисто идет по диагонали.

«Морозову. Лично в руки».

— Что там? — заходя в кабинет, брезгливо киваю я на открытый край.

— Компромат, — виновато вздыхает помощник.

И как только я усаживаюсь за рабочий стол, высыпает содержимое гадского конверта. Дождем падают снимки, экземпляр «Шанских ведомостей».

Ящик Пандоры, блин!

Бегло осматриваю фотографии. Подделки. Но очень качественные. Явно профессионал занимался.

Вчитываюсь в заголовок статьи.

«Мэр Шанска связан с криминалом».

А чуть ниже фотки. Я с Аркелиди на балконе мэрии. А на другой — Аня с отцом.

Морщась, тру лицо. Допустим, с фотографиями экспертиза разберется и вынесет правильный вердикт. А вот опротестовать статью вряд ли получится.

Глава 32

Лера

Письмо приносят, когда я катаю детей по двору и, зажав трубку между плечом и ухом, слушаю Свету Годарову.

— Там кадровики что-то напутали, Лера. Придется еще раз документы подписать, — тараторит она в трубку. — Я тебе с курьером отправила.

— А, хорошо, — киваю я, наблюдая, как охранник Слава открывает калитку и забирает конверт у улыбчивой девушки в куртке почтовой службы. А потом торжественно кладет его на стол под вишней.

— Его уже принесли! — рапортую я весело.

— Нет, что ты! — смеется Света. — У нас так быстро ничего не происходит. К концу недели только…

— Странно, — кошусь я на плотный белый конверт с логотипом известной службы доставки.

И ужасно боюсь открывать. Словно там внутри бомба или споры сибирской язвы.

«Давай, открывай уже», — приказываю самой себе. И передав Надежде коляску, усаживаюсь на лавку. Подставляю лицо жаркому летнему солнышку и, прижмурившись, ловлю себя на странной мысли.

Вот сейчас вскрою. И все.

Даже сформулировать не могу, какие страхи меня гложут. Глупости, конечно, но даже руки дрожат.

«Вот ты трусиха!», — удивляюсь я собственной реакции. И решительно вскрываю злосчастное письмо.

Была не была!

На колени тут же веером высыпаются фотографии. И небольшая записка. Смотрю и глазам своим не верю. Мой муж и Нина танцуют в обнимку.

Этого не может быть! Никогда! Он же терпеть ее не может. Или специально так говорит?

«Твоя сестра и твой муж давно любят друг друга. Отойди в сторону. Дай людям жить счастливо», — читаю я расплывающиеся от слез буквы.

В порыве ярости сминаю бумажку. И подскочив на ноги, бегу в дом под удивленные взгляды Надежды и охранника.

Плевать! Плевать!

Упав на кровать, даже дышать забываю. Будто из меня всю жизнь выкачали. И ничего уже не будет как прежде.

Абсолютно ничего!

Но когда первый шок понемногу проходит, я как больная сажусь на кровати. Отбрасываю назад волосы и снова таращусь на снимки.

Не передать, как больно! Я же ему поверила! А он… Вытирая слезы, звоню мужу. Пусть объяснится, гад! Я не собираюсь терпеть.

— Да, Лерочка, — устало вздыхает Морозов, сразу взяв трубку.

— Тима, — начинаю я, стараясь говорить спокойно. — Тут письмо прислали…

— Мне тоже, Лерочка, — усмехается горько Тимофей. — Вот сейчас к губеру на ковер еду.

— Что тебе прислали? — спрашиваю я осторожно. Хотя с языка рвутся обвинения и упреки. Приходится прикусить.

— Материалы, обличающие мою связь с криминалом, — спокойно сообщает муж. — Приплели еще отца Ани Аркелиди.

— А он?

— Известный авторитет, Лер, — вздыхает Тимофей. — Вот губернатор и хочет узнать, в какие сроки я превращу Шанск в пристанище для уголовников.

— А ты разве связан с криминалом? — охаю я в трубку.

— Я — адвокат, Лерочка. И хоть старался всегда избегать уголовки, но поверь, она попадается. Поэтому кое-кого из этой братии знаю. Но с Аниным отцом никогда знаком не был, — терпеливо объясняет муж и спохватывается на полуслове. — А у тебя что за письмо?

— Интересное… — замечаю я горько. — Ты и моя сестра. У вас любовь, а меня просят не мешать. Вы имеете право на счастье.

— Так, — негодующе рычит муж. — Отложи в сторону эту гадость. Я на обратном пути заеду пообедать. Обсудим. И не вздумай себя накручивать. Я тебя одну люблю, Лера! Понимаешь ты это, глупая женщина?

— Хорошо, Тимочка, хорошо, — улыбаюсь я, вытирая слезы.

Положив фотографии на стол, бросаю непроизвольный взгляд не на обнимающуюся парочку, а на второй план.

Размытая барная стойка и лысый мужик, подающий кому-то бокал.

Лица не разобрать. Но я точно знаю, где сделан этот снимок.

«Массимо»!

И это мы танцуем с Морозовым. И это я прижимаюсь к нему!

Лихорадочно пересматриваю все фотографии. Теперь уже более тщательно обращаю внимание на детали.

Точно, «Массимо» и корпоратив. Вон на заднем плане танцует пара. Кажется, Света с Русланом.

Очень интересно!

Но если так, то это глобальная подстава. Мало того что мужа хотят опорочить, но еще и лишить поддержки семьи. Одним ударом выбить почву из-под ног.

«Не на ту напали!», — прикусываю я губу со злости.

И достав из потайного ящика стола ключи от сейфа, быстро складываю в железное нутро компромат.

Хотя стоп!

Это теперь доказательства. Может, с помощью этих фотографий Тимофею удастся найти заказчика травли.

Заперев сейф, спускаюсь на кухню.

Муж обедать приедет! Нужно стейков нажарить. Тима любит.

Быстренько отбиваю огромные, словно лапти, куски мяса. Выкладываю по два на раскаленную сухую сковородку и переворачиваю время от времени. Остается только присыпать сверху тонко нарезанным чесноком, и деликатес готов.

Я как раз успеваю поставить на стол тарелки и разлить по стаканам компот, когда во двор въезжает серебристый внедорожник Морозова.

— У тебя все готово? — спрашивает муж, входя дом. Прижимает меня к себе. Нежно проводит пальцами по затылку и шее. И отстранившись, спрашивает очень тихо: — Фотки где?

— В сейфе, — рапортую я, раздумывая, где бы лучше накрыть стол. В кухне или на террасе.

— Тогда давай в спальне и пообедаем, — решает за меня Тимофей.

Кивнув Надежде, добавляет устало:

— Мне бы полежать…

Быстрым зайчиком несусь на кухню. Выставляю на поднос тарелки, на которых еще дымятся стейки и запеченный картофель, рядом ставлю стаканы с компотом. И уже хочу подхватить тяжелый поднос, как муж решительно отстраняет меня в сторону.

— Я сам, Лера.

Поднявшись следом, наблюдаю, как Тима расставляет тарелки на