- Во-первых, вас при этом не было, так что помнить выничего не можете, - возмутилась Настя. - Я действительно орала, но это было вкабинете Гордеева. И во-вторых, я ногами не топала.

- Да? - удивился Никотин. - Значит, Витька приврал,подлец. А почему не топала?

- Я не умею, - призналась она, пряча улыбку, - Оратьмогу, а топать ногами - нет. Зато я могу плакать.

- Это вещь, - кивнул Назар Захарович, - полезное дело,иногда очень помогает.

Из подъезда вышла жена Шустова, огляделась по сторонам,увидела Настю и Бычкова и неуверенно направилась к ним.

- Я сказала мужу, что пошла в аптеку. Давайте зайдем водвор, у нас там детская площадка и скамеечки стоят. А то муж может в окновыглянуть и нас увидит, - смущенно сказала она.

Они пошли во двор и уселись на скамейку, точнее, Настя иИнна Семеновна Шустова сели, а Назар Захарович остался стоять. Несколько минутушло на объяснение истинной цели визита, и Настя поразилась, с какиммастерством проделал это полковник Бычков. Ему удалось не только не вызвать вженщине разочарования, но и пробудить в ней искреннее желание помочь. «Учись,Каменская, - твердила себе Настя, - учись, пока есть у кого. О Бычкове ходилилегенды, говорили, что у него самый обширный в Москве спецаппарат, потому чтоон умеет работать с людьми. Тебе несказанно повезло, что на твоем пути сновапопался Никотин, так используй эту удачу на двести пятьдесят процентов. Смотри,слушай, запоминай, вникай, перед твоими глазами работает мастер высочайшейквалификации».

- Я не осуждаю Мишу за то, что он пьет, - говориламежду тем Инна Семеновна, ответив на все вопросы о покойной дочери, - я жепонимаю, что это от одиночества. Сначала, когда только-только все случилось… сТанечкой… тогда он еще держался и меня поддерживал, утешал, как мог. А потом,когда оказалось, что он со своим горем никому из сослуживцев не нужен, чтоникто не собирается из-под себя выпрыгивать, чтобы убийцу найти… Он-то думал,что у него в милиции полно друзей, ну а как же иначе, ведь он столько летпрослужил, а как беда случилась, так оказалось, что никого у него и нет.Следователь для вида что-то поделал, оперативники тоже несколько днейпокрутились, а потом все и заглохло. Месяц проходит, другой, Миша все носился смыслью, что Танечку маньяк убил, ведь не зря же иконка у нее на лбу лежала, такон все газеты просматривал, криминальные новости слушал, думал, может, этотманьяк еще раз проявится, тогда Миша пошел бы к тому следователю, который то,новое дело вести будет, и про Таню рассказал бы. Но больше никаких убийств сиконками не было. Тогда Миша пошел к одному оперативнику, которого давно ихорошо знал, и сказал, мол, давай вдвоем убийцу искать, сами найдем, разгосударству до моей убитой дочери дела нет. А тот ему говорит, плати деньги -буду искать, а за так - не получится. Вот после этого он и запил уже всерьез.Понял, что на самом деле он на всем белом свете один-одинешенек и никому, кромеменя, не нужен.

- Но раз вам нужен, значит, не совсем один-одинешенек,-заметил Назар Захарович.

- Я не в счет, - махнула рукой Шустова.

- Почему?

- Жены и мужья почему-то не считаются, - она слабо улыбнулась.- Замечали, сколько раз пожилые супружеские пары жалуются на одиночество? Невдовы и вдовцы, а именно пары. Даже выражение такое придумали: одиночествовдвоем. А мы ведь с Мишей не вдвоем, у нас еще сын есть, он сейчас в армиислужит, осенью должен вернуться. Но Миша и его не считает, видно, очень больноего вся эта история по самолюбию ударила.

- А сами-то вы как свое горе перенесли? - участливоспросила Настя. - Сначала Михаил Андреевич вас поддерживал, а потом, когда онзапил, вы же совсем одна остались, от него уже помощи никакой не было.

- Спасибо Андрюше с Элей, они меня все это времятащили. В полном смысле слова.

- Андрюше с Элей? - переспросил Бычков. - Кто это?Родственники?

- Соседи. Вернее, в соседнем доме живут, вон в том. -Инна Семеновна указала рукой на блочную девятиэтажку, стоящую по другую сторонудвора. - У них тоже горе в семье случилось, только раньше, чем у нас. Дочкамаленькая погибла. И каким-то образом они узнали про Танечку, видно, кто-то изжильцов поделился, в этом дворе все гуляют с детьми и с собаками, все другдруга знают. Элечка сама ко мне на улице подошла, познакомились мы,разговорились, потом они с Андрюшей к нам в гости пришли. И вот целый год - неповерите! - целый год Элечка по ночам со мной сидела. У меня бессонницаначалась, если удавалось уснуть - кошмары мучили, Миша все время пьяный, ноднем как-то еще ничего было, на работу схожу, потом в магазин зайду, ужинприготовлю, в квартире приберусь, постираю, белье переглажу, а как дело к ночи- так хоть волком вой. Такая тоска грызет - передать невозможно. Сижу, Танечкувспоминаю, зайду в ее комнату, подушку ее обниму и плачу, а за стенкой Мишапьяным храпом храпит. И некому пожаловаться, и не с кем поговорить, подругиесть, конечно, но ведь они спят давно, у всех семьи, звонить неприлично срединочи. Да и что им звонить? Разве они поймут, что я чувствую? Только мать,потерявшая ребенка, может меня понять, а все остальные будут простосочувствовать и в глубине души ждать, когда же я от них наконец отстану и дамспокойно жить. Вот где одиночество-то настоящее! А Андрюша меня понимал, иЭлечка понимала, хотя у нее не дочка погибла, а племянница. Но она все равнопонимала и сидела со мной каждую ночь, часов до четырех, пока меня сон несморит.

- Погодите, Инна Семеновна, - нахмурилась Настя, - ячто-то не поняла насчет ваших соседей. Они муж и жена?

- Нет, брат и сестра. Это у Андрюши дочку убили. А Эля- его сестра. Она с ними живет, ведет хозяйство.

- С ними? Или с ним?

- С ними. У Андрюши еще двое детей, старшие. А та,которую убили, та была самой младшей.

- Он что, вдовец? Или разведен? - спросил Бычков. -Почему ваша Эля ведет у них хозяйство?

- Знаете, они об этом не любят говорить. Но жены уАндрея нет, это точно. Он в разводе. А уж как так получилось, что дети с нимостались, я не знаю. Они в этом доме недавно живут, года три, наверное, иличетыре, и переехали сюда они уже с Элей, никакой жены там не было.

Бычков недоверчиво приподнял брови.

- Откуда вы знаете? Вы ведь с ними только два годаназад познакомились.

- Они сами так говорят. Да и другие соседи тоже женуАндрюшину не видели, Элю - да, знают, а жену - нет. Да какое это имеетзначение? Что вы о них все расспрашиваете? - в голосе Инны Семеновны зазвучалинотки подозрительности.

- Инна Семеновна, голубушка, - успокаивающе зажурчалНазар Захарович, - нас интересуют все семьи, где кого-нибудь убили. Я же вамобъяснял. Когда, вы говорите, у ваших соседей случилось несчастье?

- Давно, еще до того, как они сюда переехали.

- Не знаете, убийцу нашли или нет?