я не стал ждать, когда мой пациент очнётся, а вернулся на поверхность и, пользуясь свободной минуткой перед вечерним отбоем, приступил к очередной проверке внешней поверхности стен дома на наличие щелей. За два дня, не выяснив ничего толкового ни про Бронта, ни про тварь, удерживаемую печатями, я решил всерьёз заняться мухами. И наилучшим решением мне показалось перед отбытием отсюда спалить дотла свою хибару вместе с её гадкими крылатыми обитателями. А чтобы они не сумели избежать положенной кары, я щедро промазывал жаростойким клейким составом особо каверзные щёлки. Но дом был построен коряво, а потому одна из них оказалась достаточно широкой, чтобы с лёгкостью разглядеть, как оттуда на меня пялится жирная муха. Не выдержав такой наглости, я удачно схватил её двумя пальцами и вытащил на улицу. Она тут же попыталась вырваться, но я наколол мерзавку на тонюсенькую щепочку‑лучину чтобы было сподручнее удерживать. Муха жужжала, извивалась, старалась вырваться, но умирать даже не думала. Подобное ставило меня в тупик. Призрак и мираж не были бы столь материальны. А нежить (вдруг с кого-либо сталось мух оживлять!) видел бы не только я.

– Вот, – предпринял я отчаянную попытку, хотя и не верил в её успех, когда протянул зажатую меж ладоней щепку повыше. – Что у меня в руках?

– Палочка, – хмуро ответил Рик, продолжая сидеть на последней непорубленной на дрова колоде. – Эй, вот же!

Он был недоволен, что пришлось из-за меня поворачивать голову. За это время тощий дворовый кот, на которого он смотрел, чтобы прицельнее кинуть камень, удрал.

– А муха? Муху видишь?

– Иди в задницу!

Ради любопытства я положил щепку на землю и наступил на неё ногой. Муху раздавило, но она быстро начала восстанавливать свою первоначальную форму.

У меня аж волосы на голове зашевелились! Что это были за твари? И почему они так настойчиво возвращаются в мою хибару? Вот. Эта дрянь высвободилась и сразу полезла внутрь через огромную щель под дверью.

Я присел на траву и принялся потирать пальцами виски. Любое более-менее разумное существо придерживалось какого-нибудь одного места в трёх явных случаях: оно не могло его покинуть, оно там кормилось или оно там что-то охраняло. Покинуть домик мухи могли. Я их сам столько раз выгонял. Есть там явно нечего было. Уж я бы нашёл и сам съел! Оставалось только последнее.

Поглядев на позёвывающего Рика, я зашёл в своё жилище и ни больше ни меньше, а принялся отдирать половицы. Другого места для тайника я не видел, и у меня всё чесалось как хотелось узнать – что же Бронт скрыл в доме? Однако тут принесли ужин, и мне пришлось прерваться. Я сел на пол, поставил меж ног миску с жидкой кашей и начал медленно подносить ко рту ложку за ложкой, попутно поглядывая на мистически шевелящиеся стены.

– Ну что? Будешь на улицу ещё выходить или запирать тебя? – добродушно спросил Рик.

Я настолько не ожидал его появления, что аж дёрнулся. Ложка с кашей неудачно выпала из руки и отскочила далеко под кровать, а место чуть ниже локтя от резкого движения ударилось о шершавую стену. Кожа на нём вроде всего ничего содралась, но кровь начала чертить уверенные струйки и закапала на пол.

– Выйду, – буркнул я.

– Хорошо… И не психуй в другой раз так, будто тайком напильником шуруешь.

Рик исчез за дверью, и я сразу едва не окосел да не поседел в столь неподходящем на то возрасте.

Великая Тьма!

Моя кровь не оставалась на полу, а, касаясь его, капельками катилась в сторону кровати. Есть мне резко расхотелось. Как и добывать обратно ложку. Но лечь на пол обстоятельства вынуждали. И, треклятье, снизу было видно, как из днища кровати проступает деревянный контур человека с живыми круглыми глазами! Они смотрели на меня с откровенной ненавистью. При этом из огромного рта твари вывалился язык, покрытый острыми иглами. Он коснулся крови и начал впитывать её…

А-а-а! И я там преспокойно дрых?!

– Кто ты?

Существо не ответило, но продолжало гневно пялиться. Я же был не из робких, а потому укротил собственную дрожь в коленях и поднялся на ноги. Затем поставил кровать на изголовье и, ухватив с пола ложку, продолжил напоказ спокойно есть кашу, созерцая диво дивное, чудо чудное. Ни дать ни взять, а именно это нечто непонятное и запирали печати Озриля… Домашнюю зверушку себе какую-либо Бронт завёл? Вроде не такая жуткая на первый взгляд.

Зная искомое место, проверить предположение было уже не так сложно. Я прикрыл глаза и сделал то, с чего вообще, наверное, стоило начать знакомство с домом, прежде чем приступать к уборке. Но лёгкой проверка не стала. Хорошо скрытые линии откликались на мой зов с трудом и ни в какую не желали светиться яркими цветами, чтобы мне стало проще изучить их. По сути, я только понял, что не ошибся. Основной контур удерживающего круга едва выступал за периметр стен.

– Так кто ты?

К вопросу мне пришлось добавить силовой импульс. Заключённый в дерево образ продолжил безмолвствовать, однако на лбу его плавно проявился символ, позволяющий понять, кто же находится передо мной. Я тут же поспешно отставил миску и приосанился.

Что же ты наделал, Бронт?!

– Кто призвал тебя? И почему не завершён контракт?

– Ты спрашиваешь почему я здесь? – медленно и шипяще, как треск поленьев в костре, наконец-то заговорило существо. – М-магу нужна была моя сила. Он кормил меня человеческой плотью. Щ-щедро. Но мы не завершили с-срок моей службы как полож-жено. Я хочу есть. Много. И ты, невежа, разбудил меня.

Сказав это, существо дёрнулось и словно из зеркала вышло из днища кровати. Однако при этом материал мебели послужил для создания совсем не человекоподобного тела. Вся прежняя безобидность в облике исчезла. Стоящий передо мной огненный джинн, по шкуре которого заплясали всполохи пламени, куда как больше напоминал жуткое деревянное насекомое.

… Блоху, что ли?

– Погоди! – оторопел я и, стараясь уложить полученную информацию в голове, поднял ладонь да дал рунам под своей кожей налиться зелёным свечением. – Я служитель Тьмы, а не еда.

– Я чувствую кто ты, глупый маг. Но дж-жины не рабы твоей Тьмы. Не поэтому я не съела тебя сразу, как прос-снулась. Не потому не съем и теперь.

О, вот спасибочки!

Глядя на меня, тварь утробно засмеялась, и в этот момент мне окончательно открылось, что это была особь женского пола. А, значит, передо мной был не джинн, а джинири. Кроме того, пляшущая вокруг неё стихия огня позволяла сделать