Но сколько времени аресяне будут пребывать в неведении п поводу того, что они уничтожили по ошибке другой корабль, сказать было сложно. По большому счету, крейсер мог «хакнуть» судно из профилактических целей, так сказать, «на всякий случай». А это означало, что от дальнейших поисков исчезнувшей в «облаке спрута» яхты они не откажутся до тех пор, пока её не найдут и не уничтожат.

«Или мы – их»! – сердилась элойка, понимая, что она поставлена практически в безвыходное положение и теперь экипажу придется сражаться не на жизнь. Беда была в том, что корабль Звездной Академии не располагал средствами, позволявшими ему уничтожить столь крупное судно, как крейсер.

«Пока не располагает». – мысленно поправила себя бессмертная, размышляя над тем, где ей придется сделать остановку, чтобы закупить эти самые «средства».

Вывод из метода, с каким аресяне (если это были все-таки они) уничтожили «беглецов» – быстро и жестоко – говорил о том, что легкой обидой – а именно так можно было расценить побег Диты и её курсантов из Гнезда – здесь и «не пахло». Стало ясно, что где-то элойка задела очень важные интересы Хранителя Ключей Дома Правды. Причем – жизненно важные.

Что это за интересы, можно было понять, только до конца, до последнего байта расшифровав файлы, закачанные в суперкомпактный «походный мозг» Станта.

Этим и занималась Дита все последние дни, включая и тот, когда часть её подчиненных была «откомандирована» на Айсхаус.

Запах дыма она учуяла последней. Да и то, только после того, как рядом недовольно зашмыгал носом первый пилот. Гнев её был беспределен.

Она выхватила бластер и широким шагом помчалась в тренажерный центр, готовая расшвырять всех, кто мог случайно оказался на её пути.

Она ворвалась в спортивный зал, поискала глазами «непутевого» и его зеленого друга, одновременно снимая лучемет с предохранителя и намереваясь влепить первому из них точно между глаз – чтобы отмучался сразу.

Бывшие гладиаторы сидели в углу, наклонившись друг на друга. Они в тон, ничуть не смущаясь того, что ни у того, ни у другого нет ни малейшего даже намека на присутствие музыкального слуха, пели.

Вернее, пел Ар'рахх, причем – на своем родном языке, а землянин ему подвывал, опять же на языке драков – в меру сил, так сказать.

Перед ними, на металлической пластине, аккуратно положенной поверх татами, курилась крохотная кучка какой-то травы. Это именно от неё по всему кораблю распространялся тот самый необыкновенно вонючий запах, который загнал «по норам» всех членов её экипажа и гостей.

Картина была настолько необычная и комическая, что Дита чуть не расхохоталась прямо в тренажерном центре.

– Что здесь происходит? – с трудом сдерживая улыбку, стараясь говорить как можно строже, спросила она, выразительно поигрывая бластером.

– Ничего особенного, командир! – ответил Сашка, не поднимая, однако головы с плеча зеленого верзилы. – Мы с Ар'раххом изгоняем духов неприятностей. Чтобы госпожа Фортуна повернулась к нам, наконец, тем местом, каким нужно. Элойка плюнула, закрыла нос рукой.

– Всех злых духов изгнали? – спросила она, пряча лучемет в кобуру.

– Нет! Один остался! – почти серьезно ответил Александр, вставая и выпрямляясь во весь рост. Рука Диты с бластером на мгновение задержалась. – Здоровенный такой дух. Из металла и с большими толстыми ракетами. Вот, сидим, думаем, как нам избавиться от его «приятного» общества.

– Ну, и как?

– Да пока ничего не придумали. Как говорится в одном анекдоте про умного чукчу и глупых геологов, по самую крышу засадивших вездеход в болото – «трактор, однако, надо»!

– Знаю я этот ваш анекдот. И насчет «трактора, однако» – тоже согласна. Ладно, все мне с вами понятно. Костер – затушить! Ритуал – завершить! Немедленно! Вопросы есть?

– Нет!

– Выполняйте! И включите, наконец, систему очистки воздуха.

Через несколько минут после ухода бессмертной в комнату один за другим «просочились» курсанты.

– А я думал, она по вам жахнет! – весело сказал Женька Тимофеев, разглядывая темный холмик сгоревшей травы. – Вам сейчас очень сильно повезло. Или вы ей нужны еще для чего-то. Не знаю, если честно. Время покажет.

– Ну. Покажет… – вяло согласился Заречнев. От вонючего дыма у него разболелась голова, сильно хотелось спать. Он покрутил ничего не видящими глазами, завалился на бок.

– Так! – булдаковским голосом откликнулся на это Самочернов, доставая из брюк небольшую фляжку. – Этому столику больше не наливайте!

Такого «улова» Дита не ожидала.

«Все, что угодно – только не это»! – растерянно думала она, снова и снова пробегая глазами текст расшифрованного Стантом сообщения. – «Этого просто не может быть»! – Решила она, расстроено бросая листочек с письмом матери на стол. Она заложила руки за спину, энергично заходила по рубке.

«Где-то я сделала ошибку, «прокол», позволила увлечь себя ложными надеждами и несбыточными идеями. Разве возможно такое, что первое же расшифрованное послание, которое написано было рукой мамы, о чем недвусмысленно говорят тайные знаки, расположенные в начале и в конце письма, указывало, что ключик к разгадке её последней экспедиции находится прямо под её ногами. Не в прямом смысле, разумеется, но все же. В письме говорилось, что часть архива экспедиции находится в одной из пещер (указывались точные координаты) на планете…. Айсхаус. То есть той самой, на орбите которой они сейчас находилась.

Либо это было потрясающее везение, во что Дита лично совершенно не верила, либо это была очень тонкая «подстава» со стороны неизвестных недоброжелателей элойка, чьими «руками» в этом эпизоде выступил её сопланетник Стант, или тот, кто «скормил» нужную информацию компьютеру бессмертного в Доме Правды.

«Ладно»! – решила она, все обдумав и приняв решение. – «Хотите поиграть со мной в доверчивую исследовательницу? Давайте поиграем! Но – по моим правилам»!

Она вызвала в рубку старшего офицера и в нескольких словах объяснила задачу на следующий день – судя по тому, как это выглядело с орбиты, мощный буран, захвативший едва ли не четверть планете, пошел на убыль. Утром Сашка проснулся от мощного точка в бок.

– Вставай, засранец! – грубо рыкнул на него голос Дягилева. – Хватит дрыхнуть! Ты срочно отправляешься на задание!

«Какое задание»? – хотел спросить Заречнев. Но натекшая за ночь сукровица залепила губы не хуже костного клея. Или рыбного. Он промычал что-то нечленораздельное, открыл, наконец, глаза.

– Я повторять два раза не буду! – не на шутку разбушевался Евгений. – Вылет – через полчаса! Челнок поведешь сам. Вместе с тобой на планету опустятся еще двое.

– Кто? – человек кое-как открыл рот.

– Узнаешь позже. Сбор – кают-компании, через пятнадцать минут. Опаздывать не советую! – он выразительно посмотрел на свой бластер.