– Да, дорогая! – откликнулся художник.

– Дорогая?! – фыркнула та в трубку. – С каких это пор?!

– С ранних.

– Я тебя не разбудила?

– Нет. Я уже с час как на ногах. Дышу свежим воздухом. Иду забирать свою машину, которую бросил у Замка.

– Что ж так далеко от дома? Припарковаться больше негде было?

– Ну так получилось… А ты чего не спишь?

– Да я прикорнула на диванчике часика на четыре и достаточно. Долго будешь спать – до пенсии диссертацию не напишешь.

– Кандидатскую?

– Докторскую, дорогой, докторскую!

– Ничего себе! Ты кандидат наук!

– Исторических, – уточнила Прохорова. – А ты думал, что я только у Киры на побегушках?

– Нет, но…

– Ладно, не смущайся. Я чего звоню… Не мог бы ты и мне устроить экскурсию к князю Пустовойтову?

– В смысле – в его эпоху?

– Ну да!

Смутная идея скользнула по поверхности сознания Иволгина.

– Погоди-погоди, – пробормотал он. – Такие вещи по телефону не обсуждают.

– Я готова и не по телефону.

– А ты сейчас где? У себя или в музее?

– В музее пока.

– Тогда подожди, я за тобой заеду.

– Жду с нетерпением.

Гарик сунул телефон в карман и еще быстрее зашагал по Палисадной улице. Мелькнувшая идея все настойчивее ломилась в двери его сознания, но он пока отгонял ее, как назойливую муху. Ему нужен был напарник для проникновения в дом колдуна. Надежный и проверенный друг. Конечно – это должен быть мужчина, готовый рискнуть ради товарища, но где ему взять такого мужчину? А Прохорова… Положа руку на сердце, следовало признать, что вот она-то как раз и была таким проверенным другом. Художник понимал, что долго обманывал себя, полагая, что Илона дружит с мадемуазель Тосканской только ради самой мадемуазель Тосканской. На самом деле – она тратит свое время, оказывая Кире разные услуги, лишь потому, что хочет быть неподалеку от него, Иволгина. Ну тогда ее тем более нельзя втягивать в эту историю. Подставлять под удар ту, кто тебя безответно любит, чтобы спасти ту, которую любишь сам! Нет, до такой подлости он не опустится. И что теперь делать? Позвонить и отменить встречу? Нет, это тоже нехорошо. Ладно, встретимся, раз уж договорились. Пообещаю устроить экскурсию в XVIII век как-нибудь потом.

Уладив таким образом дела со своей совестью, Гарик сел в автомобильчик, терпеливо дожидающийся хозяина в тени тополей, набрал на навигаторе название музея и покатил по указанному маршруту. Оказалось, что Дом Пустышкина находится на той же Корабельной набережной, куда однажды он подвозил Асю. Ночью он дремал в такси и потому не обратил внимания, по какому маршруту они едут. Что ж, нет ничего удивительного в том, что князь поселил девушку, которой покровительствовал, неподалеку от своего дворца. В этом можно даже усмотреть некий знак – вот только добрый ли? Через десять минут художник притормозил у входа в музей. Кандидат наук Прохорова уже ждала его. Радостно улыбаясь, она села с ним рядом.

– Ну что, куда поедем? – спросил Гарик.

– Туда, где подают хороший кофе, – последовал ответ.

Иволгин кивнул и тронул машину с места. Вскоре они уже сидели за столиком кафе. Других посетителей в нем пока не было, поэтому официант обрадовался им, как родным. Художник сообщил ему, что они желают позавтракать, и парень назубок отбарабанил утреннее меню. Илона выбрала сырники с малиновым сиропом и большую чашку капучино, а Гарик блинчики с мясом и кофе по-венски. Ели не спеша, хотя судя по блеску глаз Илоне не терпелось услышать от сотрапезника о том, как он устроит ей путешествие в прошлое. Для нее это было всего лишь приключение. Правда, приключение полезное. Какой историк откажется увидеть собственными глазами эпоху, изучению которой себя посвятил? Иволгину даже расхотелось вообще говорить на эту тему. Да и какое он имеет право приводить в XVIII столетие знакомых? Ведь для него самого эти перемещения – не развлечение, а необходимость вырвать свою возлюбленную из чародейских сетей Брюса. И все же обмануть ожидания девушки, что сидела напротив, он тоже не мог.

– Слушай, Илона, – наконец заговорил художник. – Вот ты историк, ученый, помоги разобраться.

– Я тебя внимательно слушаю.

– Ведь если в мире есть место одному чуду, то и другим – тоже. Верно?

Кандидат исторических наук Прохорова улыбнулась.

– Увы, чудо относится к компетенции религии, а не науки, – ответила она.

– Да, я понимаю… Но ведь ты же мне поверила, когда я тебе сказал о перемещении во времени с помощью колдовства?

– Приходится верить… Для розыгрыша или простого совпадения – слишком сложная картина получается.

– Да, но ты еще не знаешь всей картины!

– Вот и расскажи!

Гарик понял, что ляпнул лишнего, но отступать было уже поздно. Придется рассказать.

– Расскажу, только Кире ни слова!

– Само собой, – откликнулась Илона. – Ты же знаешь, я не выдаю чужих тайн.

Это было так, и художник принялся рассказывать. Начал он с того, как встретил однажды ночью на Изветском проспекте девушку, которую так долго искал, чтобы создать образ Золушки. Как гнался за нею, покуда она не исчезла у него на глазах на набережной Императорской линии. Как неожиданно появилась эта девушка рядом с его домом и любезно согласилась ему позировать. Как не менее неожиданно доверилась ему, рассказав, что живет она в Ветрограде, но триста лет назад, что попасть в будущее – а для нас в настоящее – ей помогло кольцо колдуна Брюса. Как доказала свои слова, позволив ему надеть волшебное кольцо и очутиться в другой эпохе. Как он посетил дом колдуна и тот бросил ему вызов. Как застукал возле своего дома двух соглядатаев, посланных Брюсом, а потом двух других, проникших в квартиру Щербатова. Как они с Анной оказались в доме колдуна вдвоем, но не по-настоящему, а в видении и как проникли в тайну его могущества. Рассказал Иволгин и о цвергах, и что за одного из них в прошлом принимают его самого, и о снежницах тоже рассказал. А также о том, что встретил на балу князя Пустовойтова, Киру, вернее, ее ипостась в XVIII веке. Закончив это довольно сбивчивое изложение своих приключений, Гарик почувствовал неимоверное облегчение. Оказывается, что ему было необходимо выговориться перед умным и вместе с тем доверчивым собеседником.

Глава четырнадцатая

Понедельник

Ветроград-XVIII

– Значит, тебе нужна помощь, – сказала кандидат исторических наук Прохорова.

Художник опешил.

– С чего ты взяла?

– Ты знаешь латынь? – осведомилась она. – В том числе и так называемую черную латынь – тайнопись чернокнижников и алхимиков?

– Нет, но…

– Никаких – но. Ты обещал устроить мне экскурсию по Ветрограду XVIII века. Ну вот, пусть экскурсия будет с пользой!

Иволгин собирался решительно отказать ей, но Илону он знал: уж если ей что-то