– Все еще злишься?

Она качнула головой, и пушистые волосы, собранные в хвост,защекотали его лицо.

– Машка, пойми: важно не то, что Илюшин проповедует, ато, что он бросил все и рванул к нам на первом же проходящем поезде.

– Да знаю я, знаю! – понизив голос, ответилаона. – Но мне иногда безумно хочется прибить его за эту напускнуюневозмутимость и нежелание признать, что он живой человек и тоже можетошибаться.

– Ты же сама понимаешь, что все это притворство.Защита, въевшаяся в кожу.

Сергей отпустил ее, сунул нос в кастрюльку и вдруг расплылсяв широкой улыбке. Маша непонимающе посмотрела на него.

– Чему ты улыбаешься?

– Слушай, я так рад, что Илюшин приехал… Даже самомусмешно.

– Да… – призналась она, помолчав. – Я тоже.

– Плохо то, что у нас нет никаких доказательств, –сказал Макар. – Я по-прежнему думаю, что самым верным решением было быпойти прямиком в прокуратуру, но отсутствие даже самой паршивой записиразговора Сахаровой с исполнителем осложняет нашу задачу. Все, что мы можемпредъявить в качестве доказательства, – это та запись невнятных угроз,которую ты сделал после покушения. И, конечно, следы от пуль.

– В записи ни к чему не придерешься, я ее уже двадцатьраз прослушал. Хитрый, сволочь, выбирал выражения. Подъезд я обыскал раноутром, пока Машка спала, и не нашел ни гильз, ни пуль – видимо, он их забрал,так что эта улика тоже отпадает.

– Тоже не лучшая новость. Вряд ли Тогоев держит киллерана случай непредвиденных осложнений вроде твоего. Готов ставить свою сумку обзаклад, что стрелявший – один из тех дурачков, которых мы видели в его охране.Его можно было бы установить по стволу, но без пуль и гильз… Зря, Серега, ты непозвонил вчера в отделение.

– Я испугался, – просто сказал Бабкин. –Вспомнил встречу с Тогоевым и подумал, что он из банального каприза можетприказать всех нас перестрелять.

– В следующий раз, прежде чем брать заказ, будемпросить у клиента медкарту с заключением психиатра.

Оба усмехнулись, переглянувшись.

– Кстати, что ты собирался предпринять, если несекрет? – спросил Илюшин равнодушным голосом. – Подожди, не отвечай.Зная тебя, могу предположить, что, не мудрствуя лукаво, ты обдумывалперспективу полного устранения Олега Борисовича. Охрану ты видел, маршрутызнаешь… Добыть ствол для тебя не проблема. Могу себе представить, какое громкоедело получилось бы: «Борец за восстановление российской монархии застреленвозле своего загородного особняка».

– За демократию, – поправил Бабкин, не глядя нанего. – Борец за демократию.

– Ты отстал от жизни. За демократию уже не моднобороться – Тогоев у нас пламенный монархист. Как думаешь, монархисты могут бытьпламенными?

Сергей пожал плечами, не желая углубляться в тонкостиполитического окраса Олега Борисовича, и вдруг спохватился:

– Стоп! Откуда ты знаешь о том, что он монархист?

– В периодическом издании прочитал, – невинносказал Илюшин. – А что?

– В «Вестнике Тихогорска», что ли?

Макар рассмеялся.

– Ладно, подловил. Пока я ехал в Москву, нарылкое-какие сведения самого общего характера.

Илюшин умолчал о том, что сразу же после вечернего разговорас Бабкиным позвонил одному из своих знакомых, коих у Макара было несчетноеколичество, и попросил найти всю доступную информацию на Тогоева. Емуперезвонили через час. Услышанное так не понравилось Илюшину, что он готов былуехать из Тихогорска на машине – но, к счастью для него, проходящий поездостанавливался в городке на целых восемь минут.

– В этой информации есть для нас что-то полезное?

– В любой информации есть что-то полезное, самоеглавное – это разобраться, что именно. Серега, а ты в самом деле пошел бы егоубивать?

Что-то в его интонации заставило Бабкина поднять голову ипосмотреть напарнику в лицо.

– Все нормально, Макар, – сказал он. – Недергайся. Ничего же не случилось.

Илюшин хотел ответить резко, но сдержался.

– Ладно. Сделаем вид, что ты ничего не задумывал. Тогдаперед нами стоит одна задача: защитить вас от Тогоева, прости за высокопарныйслог.

– Две задачи, – поправил Бабкин. – Вторая –защитить бабульку от внучки. А если эта мелкая стерва все-таки совершит убийство,то сделать все, чтобы оно не сошло ей с рук.

– Они взаимосвязаны, эти задачи, если я правильно понялположение дел.

– Напрашивается самый простой вариант: я отправляюсь кКонецкой, как и собирался, рассказываю ей обо всем, что мне известно, и послеэтого старушка живет еще долго и счастливо десять лет – или сколько ей тамотпущено господом богом.

– А затем взбесившийся Тогоев снова отправит за тобойпридурка с пистолетом, – в тон ему продолжил Макар. – Просто потому,что ты посмел его ослушаться. Серега, такие люди не переносят, когда кто-то имсопротивляется. Знаешь, откуда ножки растут у капитала Олега Борисовича?

– Догадываюсь. Ты говорил, что деньги – криминальногопроисхождения.

– Да, но это не банальное «золото партии», отмытое вдвадцати реках. Если начать с истоков, то в юности Тогоев занимался боксом,довольно успешно…

– Можно было догадаться по его физиономии, –вставил Бабкин. – У него нос переломан.

– У него много чего переломано. В армию он ушелнормальным, а из армии вернулся…

– Со съехавшей крышей?

– Твой жаргонизм в данном случае как нельзя лучшеотражает положение дел. Будешь смеяться, но с него в армии сняли скальп.

Сергей недоверчиво посмотрел на Илюшина, но тот не шутил.

– Знаешь, Макар, мне что-то совершенно несмешно. – Бабкина передернуло. – Как это – сняли скальп?

– Подробностей не знаю, но там, как водится, случиласьгрязная история с дедовщиной. Похоже, Олег Борисович достал троих салаг, и онирешили отомстить ему таким изуверским способом. Оглушили, затем, вспомнив книгио Чингачгуке – Большом Змее, попытались сдернуть с его головы кожу вместе сволосами. Но что-то у них там не задалось, и Тогоев остался жив, хотя и лишилсяполовины волос.

– А что же у него сейчас…

– Понятия не имею. Может, нацепил парик, а может,операцию сделал. Вернувшись, Олег Борисович сколотил небольшую группировку избывших боксеров, которая занималась «крышеванием» ларьков и мелкихмагазинчиков. Тогда же он приобрел кличку Таран – подозреваю, за привычкупереть напролом в любых ситуациях. Кстати, его бритоголовый помощник по фамилииХруцкий появился около него примерно в то же время и с тех пор следует заТогоевым как рыба-прилипала. За группировкой числилось не меньше пяти трупов,но лишь неофициально, потому что Тогоева с его командой ни разу не взяли.