Они пробивались через горы обломков, сгнившее фрагменты кровли, от оград остались только столбики, вкопанные в землю. Автоматчики шли по краю дороги, в деревне не было ни одной живой души, дорога вернее то, что от нее осталось, карабкалась на холм справа. Сосны вздымались на круче, вплотную к обрыву перед которым тянулось глубокая канава. Слева на холме высилась то, что когда-то величалась рыцарским замком, уцелело от него немного, да и при жизни он вряд ли мог похвастаться внушительностью: серые стены покрывал белёсый налёт. Они карабкались на холм, у подножья южных укреплений теснились высохшие деревья, видимо в здешней почве кончились питательные вещества, на земле валялись всякие обломки, сквозь них прорастал бурьян. Крыша у замка отсутствовала, вместе с ней рухнули и верхние этажи, в небо смотрели рваные зубцы древней кладки. Северная часть строения сохранилась лучше: стенные формировали угол, на вершине холма стояла прямоугольная башня, связанная с основным зданием, на уровне второго этажа чернели полукруглые окна, к дверному проёму вела каменная лестница с высокими ступенями.

Марецкий первым почувствовал опасность, он никогда не отличался чрезмерной наблюдательностью, но сегодня переплюнул сам себя.

- Товарищ майор, - осторожно проговорил он в затылок командира. - В башне кто-то есть. Человека я не видел - тень мелькнула, это засада товарищ майор. Справа канава, давайте в неё.

Так уж вышло, что в этот момент группа растянулась, люди кое-как тащились мимо башни, до леса оставалось совсем немного и надо же такому случиться.

- Без паники! Ты уверен, что там кто-то есть?

- Я ничего не видел, товарищ майор. Я уверен, тень проскользнула на втором этаже. Это точно. Сами подумайте, кто там может быть? Чешские крестьяне? Призрак в цепях? Немцы пока не стреляют, ждут, когда мы пройдём, чтобы ударить в спину и всех положить наверняка. Думаю их там не очень много, но они хорошо вооружены.

Холодок пробежал по спине Влада, дыхание у него перехватило, он старался не смотреть наверх, лихорадочно думал: «Всё логично, трюк с пулемётом Шломберга не убедил, он знал, что погоня пойдёт по долине и оставил в башне несколько солдат, больше негде. Остальное пространство насквозь простреливается, в окна немцы не смотрят, чтобы не выдать себя, просто стоят в темноте и слушают. Как только все пройдут они ударят нам в спину, забросают гранатами. Наверняка на северной стороне башни есть такие же окна. Что же делать? Только бы фрицы не начали стрелять раньше времени».

- Эй, народ! - сказал он спокойным голосом. - Все меня слышат?

- Так точно, товарищ майор! - отозвался Звягинцев.

Брагин обернулся, Ханна сделала удивлённое лицо, чуть поколебалась и кивнула.

- Короче шаг, не спешите. В башне, которая находится слева от нас, засели немцы, не смотрите туда, как шли так и идите. Сделаем вид, будто мы ничего не знаем.

Всё же люди заволновались, начали спотыкаться.

- Вы так спокойно об этом сообщаете, товарищ майор, - голос сержанта Звягинцева дрожал.

- Всё хорошо товарищи, обычная штатная ситуация. Говорите нормальными голосами, не меняйте интонацию, пусть фрицы думают, что мы просто болтаем, они всё равно не понимают русского языка. Стоит нам пройти башню и чуть подняться на холм - по нас ударят, в окна они скорее всего не смотрят. Слушай команду, она касается всех: по сигналу «давай!» группа рассыпается, опергруппа рассредоточится вдоль стены башни. Звягинцев, твои люди и все остальные прыгают в канаву, которая справа от нас, она глубокая, приказываю сидеть в ней и не дёргаться, пресекать попытки забросать вас гранатами. Всё поняли? Давай!

Голова Влада трещала от боли, раскалывающей её. Каждый в этой суматохе отвечал только за себя. Восемь человек посыпались в канаву, пусть не без недоразумений, зато быстро. Взвыл от боли Богуславский, он естественно приземлился на простреленную конечность. Брагин прыжками подлетел к стене, возведённой древними каменщиками, прижался к ней спиной, выхватил из подсумка немецкую противопехотную гранату с длинной рукояткой. Филимонов споткнулся калымит схватил его за шиворот, швырнул к стене. Все пятеро прижались к каменной кладке.

- Гранаты к бою! - приказал командир.

Да, Марецкий, всё понял правильно: немцы действительно не смотрели в окна, ориентировались на слух. Так уж вышло, что они не заметили манёвра опергруппы. Фрицы уловили шум внизу, подскочили к окнам и увидели только канаву, из которой по ним открыли огонь, забились в припадках немецкие автоматы, закаркали возмущённые вояки, которым не удалось сохранить инкогнито.

- Товарищ майор, окна узкие, сможем точно забросить? - Зацепин заикался от волнения. - А то к нам же обратно гранаты и прилетят.

- Не уверен не бросай, - заявил Филимонов. - А ну разбегайся мужики! У меня лимонка.

Он размахнулся и за бросил гранату в окно, в башне прогремел мощный взрыв, этого было мало, оперативники отбежали от стены, вскинули автоматы, но в окнах уже никто не мерцал, почему интересно. Брагин отвинтил колпачок от рукоятки, дёрнул за выпавший шнурок и забросил колотушку точно в окно. В башне снова загремело, дым повалил наружу. Оперативники спотыкаясь кинулись к лестнице, прыгая через ступени ворвались внутрь. Здесь царил полумрак и всё взывало к старине глубокой, наверх вела каменная лестница - такую ни время не разрушит, ни мощные авиабомбы.

- Подвинься, - Коломиец оттёр Влада плечом. - Рановато тебе умирать, не нужен нам новый командир.

- Мы ещё старого не износили, - добавил Зацепин и ехидно усмехнулся.

Оперативники взлетели вверх по лестнице, вторглись в небольшой зал, где тяжёлый потолок поддерживали массивные колонны. Между ними плавал чёрный дым, офицеры разбежались, вели огонь из ППШ. В дыму мелькал человек с торчащими дыбом волосами, где-то душераздирающе стонал раненый немец, кто-то бросился за колонну, пытался выстрелить не высовываясь. Они ударили по этому столбу из пяти стволов, Зацепин вырвался вперёд, давил на спуск с надрывным криком, чуть не носом в камень упёрся.

- Виталий, осторожно, - крикнул Брагин.

- Да всё в порядке, товарищ майор, - со злостью ответил Зацепин.

Сполз по колонне последний враг, ещё цепляющейся за жизнь, звякнул автомат соприкоснувшись с камнем, солдат откинул голову, он испытывал трудности с дыханием, из простреленного бока отхлестала кровь. Эсэсовец равнодушно смотрел как Коломиец поднимает автомат, ударила очередь, клацнула челюсть и голова упала на грудь. Рассеялся пороховой дым, место для засады эсэсовцы выбрали удачно, но это им не помогло - сработала наблюдательность Марецкого.

Внутренности башни находились в плачевном состоянии, кирпичи вываливались из кладки, пол был усеян обломками, однако древние строили на совесть. Это укрепление могло бы выдержать ещё парочку воин и десяток землетрясений. На полу валялись четыре тела: двоих сразили осколки - они порвали разгрузочные жилеты, недавние очень даже полезные изобретения военной мысли Германии; ещё двоих оперативники прикончили в прямом контакте. Будучи контужеными, немцы не смогли оказать достойного сопротивления, офицеров в их компании не было, самым старшим тут оказался роттенфюрер - осколок попал ему в голову, в связи с чем от лица осталось только квадратная челюсть.