Гул становился явственнее, самолёт приближался с юга, шёл на малой высоте.

«Это приятно, - подумал майор. - Значит Володырь и Чернышев доволокли таки до места назначения пострадавшего Шаламова, всё рассказали. Теперь советская авиация совершает облёты территории, выискивает нас. Но увы, практической пользы от авиации нет: сесть тут негде, десант не сбросить. Всё, что может сделать пилот, так это морально поддержать своих сухопутных товарищей, но такая поддержка только раздражает».

Самолёт вынырнул из за леса, низко прошёл над скалами, какое-то помутнение нашло на Богуславского, вроде умный мужик, а на такую глупость оказался горазд.

- Уходит же! Он обязательно должен нас заметить! - выкрикнул лётчик и бросился на опушку.

- Назад, Никита Сергеевич! Что вы делаете, мать вашу? - взорвался Влад.

Богуславский выбежал из леса стал подпрыгивать, махать руками. Пилот его не видел, самолёт уходил на север, на высоте примерно двести метров. Рёв мотора заглушил пулемётную трескотню.

- Откуда стреляли?

Богуславский вдруг присел, схватился за простреленную руку, ноги его подкосились, он упал на бок. Немецкий пулемётчик явно находился в скалах, напротив. Этого и следовало ожидать. Загомонили люди на опушке, открыли беспорядочный огонь, ливень свинца обрушился на камни, сбил с макушки скалы чахлый кустик. Брагин тоже стрелял, скрепя зубами: насколько же сильны человеческая глупость и безответственность. Но пулемётчик заткнулся, не выдавал себя. Ежу понятно, что Шломберг оставил тут этого смертника, чтобы он задержал преследователей. Штандартенфюрер понимал, что они пойдут именно этой дорогой.

- Прекратить огонь! - взревел Брагин. - Выявить пулемётчика, никому не высовываться! Никита Сергеевич, вы как?

- Всё в порядке, товарищ майор. Кажется пуля насквозь прошла, - Богуславский вспотел, из его простреленного плеча выплёскивалось кровь, он лежал на боку, пытался ползти, отталкиваясь ногами, кряхтел от боли.

Пулемётчик больше не стрелял, понимал, что его пасут. Именно это и спасло Богуславскому жизнь. Он прополз несколько метров, оставляя на сухой глине кровавую дорожку, глаза пилота мутнели, он плохо соображал. Брагин и Коломиец подались вперёд втащили его за шиворот заказ Егор, лётчик заорал, боль была адская.

- Хреновый у вас пропеллер, Никита Сергеевич, - заявил Влад. - Не ожидали мы от вас такой глупости.

- Сам от себя не ожидал. Простите, товарищ майор, - круглое лицо покрылось смертельной бледностью.

- Ничего, всё будет в порядке. Это всего лишь сквозное ранение.

- Товарищ майор, оттащите его подальше от опушки, - раздался голос Франтишковой. - Я посмотрю, что с раной. Мне часто приходилось перевязывать людей, я знаю как это делать. Что у вас с аптечкой? Нужны бинты, обезболивающее, обеззараживающее средства, много воды.

- Ребята, оттащите его скомандовал! – Брагин. - Только не поднимайтесь, отползите подальше.

Офицеры заволокли раненого пилота в лес. Ханна принялась за дело. У Богуславского было прострелено левое плечо, возможно ничего страшного, но обработать придётся. Госпитализация в ближайшее время ему не светит. Майор загнал злобу подальше, убеждал себя в том, что всё не так плохо. Могли толпой вывалиться, тогда бы точно пострадавшей конечностью не обошлось. Влад поддался обратно на опушку, прижался к земле, рядом укрылись его офицеры и тактично помалкивали. Все остальные, включая подчинённых Звягинцева, отползли во второй эшелон. Богуславский тяжело сопел, старался не выражаться в полный голос. На опушке стало тихо, ПО-2 улетел, в данный момент он вился над лесом, за каменной долиной. Люди Шломберга не могли его не видеть, самолётик сделал пару кругов, отправился дальше на север и вскоре пропал за зелёными горными шапками.

- Какая глупая птица, - пробормотал Марецкий.

- Так, прекрати горестно вздыхать, - прошептал майор. – Лежим, высматриваем пулемётчика.

Несколько минут царило тягостное молчание, глаза людей скользили по скалам, в камнях разбросанных по видимому пространству, пулемётчика не было, этот парень явно не рассчитывал выйти живым из передряги, поэтому должен был занять выгодную позицию, устроиться где-то на высоте.

Прямо по курсу возвышались три скалы, изрезанные, страшноватые, обросшие уступами и террасами, они ощетинились кустарником. Спрятать в этих нагромождениях можно было хоть целый взвод. Человек, засевший там, явно не был новичком – опытный, обученный, член элитного подразделения СС, способный выполнять любую поставленную задачу. У него была прекрасная выдержка, он не высовывался, ничто нигде не поблёскивало, ствол пулемёта не торчал. «Может ушёл? - мелькнула слабая надежда в голове майора, но быстро угасла. - Не та публика, будет стоять до конца, получив приказ. Неважно, что нет уже ни фюрера, ни армии, ни их разлюбезного тысячелетнего рейха. Можно обойти опасный район, но это будет слишком долго, придётся принять метров на четыреста влево или вправо, мы собьёмся стропы и обзаведёмся кучей дополнительных проблем».

- Попробуем с тыла к нему подобраться, командир, - выдал сомнительную идею Коломиец. - Хотя где он у него и как туда подобраться?

- Давайте без авантюрных прожектов, товарищи, просто лежим и не чирикаем, - добавил Зацепин.

- Да, надо этого парня заинтересовать. Как вы считаете, товарищ майор? - задумчиво вымолвил Филимонов. - Я конечно, не уверен, но есть одна задумка. Смотрите откуда он выстрелит.

Неиссякаемы глупцы в Красной армии. Никто и пикнуть не успел, как очередной авантюрно настроенный товарищ скатился с косогора и выпрыгнул на открытое место. Брагин запоздало заорал ему в спину, но куда там. Макар, виляя как заяц припустил к ближайшей кучки камней, в эту минуту он был идеальной мишенью, но словно почувствовал куда прилетит, резко метнулся в сторону, покатился, отставив руку с автоматом, ударился головой о камень. Очередь хлестнула по тому месту, где только что находился старший лейтенант, пули рикошетили от камней, впивались в стволы деревьев, но этот паршивец проскочил. Филимонов свернулся за камнем, держался за ушибленную голову. Он шумно выдохнул, оторвал ладони от висков, уставился вопросительным взглядом на макушки боевых товарищей, торчащие из леса.

- Я тебя высеку, Филимонов! - заявил Брагин. – Это что за самодеятельность? Дурная голова ногам покоя не даёт? А если бы тебя убили или ещё хуже ранили?

- Скуку разогнал наш Макарушка, - проворчал Коломиец. - Легче стало?

- Ага. Есть такая народная забава - русская рулетка называется, - сказал Марецкий. - И всякие её разновидности.

Филимонов сокрушённого вздохнул, перевернулся, пристроился спиной к камню.

- Вот так и сиди, - посоветовал ему Брагин. - А если ещё раз полезешь – прибьют, или я это сделаю, если выживешь.

- Я кажется, засёк его, товарищ майор, - вдруг напомнил о себе Зацепин. - Честное слово, он на крайней левой скале, а мы туда почти и не смотрим. Гляньте внимательно: видите, справа на скале уступ, там что-то вроде расщелины и кустик пробивается, вот за ним и сидит этот гад.