не чувствовал. Вообще, я не ощущал никаких неприятных чувств. Разве, что голова слегка гудела, да дышать затхлым воздухом было неприятно. И меня это удивляло, ибо я знал, что должен испытывать жажду, голод и усталость. Это было как-то связано с воспоминаниями о песке, но для себя я никак не мог объяснить отсутствие этих ощущений. Не получалось связать воедино то и дело всплывающую в голове картину пустыни и неестественное, как мне казалось, отсутствие жажды и голода.

«Ладно, в конце концов, это не такая уж и проблема, не так ли? Даже наоборот».

Я продолжал продвигаться вперед, ведя рукой по стене и собирая на пальцы слой пыли и паутины. Временами я останавливался, вслушиваясь в темноту, но ответом на мои потуги, вновь и вновь, оставались лишь тишина и непроглядный мрак.

Преодолев еще какое-то расстояние, я опять попытался дотянуться левой рукой до противоположной стены и тут обнаружил, что ловлю пальцами пустоту.

Я замер.

«Либо проход расширяется, либо здесь есть еще один».

Решив проверить эту догадку, я отсчитал десять шагов вперед, снова остановился и опять попробовал дотянуться до стены — на этот раз мои пальцы коснулись прохладной поверхности глиняного кирпича.

«Здесь и в самом деле новый путь! Но куда он ведет? И стоит ли вообще проверять? Возможно, впереди меня ждет тупик… тогда я вернусь сюда и войду в этот проход».

На том и порешив, я продолжил идти вперед, оставив позади вход в неизведанный коридор. Однако тот путь, что я выбрал, так и не заканчивался тупиком.

Я остановился и, не отпуская руки от стены, сел на холодный земляной пол, облокотившись плечом, чтобы не потеряться в пространстве. Нужно было немного подумать и дать отдых ногам. Не знаю, какой путь преодолел, но они слегка ныли. Видимо, из-за сильного напряжения — я ступал крайне осторожно, боясь провалиться в невидимую яму.

«Так, давай-ка, хорошенько во всем разберемся. По большому счету, у меня есть только два пути — продолжать двигаться вперед в надежде, что этот проход рано или поздно закончится и я, наконец, выберусь отсюда. Либо же я аккуратно сейчас разворачиваюсь, прохожу пятьсот шагов назад и сворачиваю в тот, другой, проход и иду по нему… в надежде, что он закончится и так далее… И, что самое важное, у меня нет никакой уверенности в том, что один из проходов не закончится тупиком, и я лишь потеряю зря время и силы».

Внезапно меня поразила мысль, от которой тело прошиб пот. Когда я только начал свой путь, я ведь не проверил, что было позади меня! Что, если выход находится именно там, а не в той стороне, в которую я все это время шел? Переваривая эту мысль, я просидел еще несколько минут, а затем пришел к выводу, что движение назад также не даст мне уверенности в том, что я не наткнусь на тупик. А, поскольку, каждое из трех направлений может в равной степени как спасти, так и привести в никуда, я решил положиться на изначально выбранный путь. То есть — вперед.

Придя к такому умозаключению, я даже слегка приободрился, быстро встал и продолжил медленно двигаться в выбранном направлении.

Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я возобновил движение, но ноги опять начали уставать.

«Наверное, скоро придется снова сделать небольшую остановку».

Однако очередного «привала» долго ждать не пришлось. Пройдя несколько шагов вперед, я остановился. Да так резко, что чуть было не заплелся в собственных ногах и не упал ничком на земляной пол.

«Мне послышалось?».

Какой-то звук. Я даже не смог разобрать, на что он был похож. Так внезапно и тихо он прозвучал, а затем резко оборвался. Всего мгновение. И вот снова давящая тишина.

«Возможно, это всего лишь мое воображение разыгралось?».

Но убедить себя в этом никак не получалось. И, тем не менее, я продолжил движение, однако теперь напряжение было намного сильнее, чем раньше. Нервы натянулись, словно тетива у лука, а в ушах звенело от постоянных попыток услышать что-нибудь, помимо шарканья собственных подошв.

Дыхание участилось. Я продолжал идти, не в силах унять тревогу. Желание присесть и отдохнуть, забытое какое-то время назад, вернулось с удвоенной силой, и я все-таки решил, что остановка попросту необходима.

Когда же я встал и уже собрался осторожно опуститься на пол, звук раздался вновь. Я так и замер на полусогнутых, не в силах заставить себя пошевелиться. Страх полностью сковал мышцы, превратив их в подобие негнущихся поленьев. Звук повторился — теперь я точно знал, что он не был плодом моего воображения, и его источник находился где-то впереди… во тьме коридора.

— Кто здесь? — хотел спросить я, но из горла вылетели лишь жалкие сиплые звуки. Губы пересохли, как и слюна во рту.

Словно в ответ на мой вопрос, звук прозвучал еще раз, уже ближе. Я отчетливо различил его. Он напоминал шипение кошки, смешанное со стрекотанием кузнечиков.

Ш-ш-ш-ш-ш-т-р-т-р-т-р-тр-тр-ш-ш-ш-ш-ш.

Я почувствовал, как вся кровь стынет в жилах, когда страшная догадка пришла в мою голову.

«Змеи! Боги, тут полно змей! Что же мне делать?».

Шипение приближалось. Казалось, меня отделяет от невидимых клубков ядовитых тварей считанные пары локтей. И тогда я сумел совладать со своим страхом — сначала медленно, затем все быстрее, я сделал несколько шагов назад, потом резко развернулся, выкидывая руку вправо. Нащупал противоположную стену и побежал обратно с такой скоростью, на которую только был способен. Рука ни на секунду не отрывалась от стены, на полном ходу врезаясь в неровности и трещины среди кирпичей, которые оставляли на пальцах ссадины и кровоточащие царапины. Но я не ощущал их, а продолжал бегство от мерзких тварей. Звук от сандалий глухо разносился по узкому коридору этого жуткого места. Не знаю, сколько я пробежал, когда в голове зазвучал собственный голос.

«Остановись, они тебя не догонят! Во имя Мардука, остановись! Ты ведь их уже даже не слышишь!».

Прислушавшись к голосу разума,