– Меня зовут Виола Тараканова. Я ищу Катерину,– честно ответила я. – Яркина пропала, а мне надо с ней поговорить.

– Ваше лицо мне знакомо, – протянула Женя, –вроде видела вас по телику или в кино. Вы актриса? Певица? Сумка у вас дорогаяи куртка не с рынка.

Мне пришлось представиться по полной форме:

– Я писательница, издаю детективные романы подименем Арина Виолова.

– Вау, – подпрыгнула Женя, – фото на книгах!Мы всем бутиком на вас молимся, вы наша радость.

Если вы встретите писателя, певца или артиста,который говорит: «Ненавижу людей, которые подходят ко мне на улицах, просятсфотографироваться с ними, вымаливают автографы», не верьте, он лжет. Любойтворческий человек мечтает о славе, фанатах и деньгах, просто не все хотят вэтом откровенно признаться. Чем меньше у селебритис поклонников, тем больше онжалуется на их приставучесть и бесцеремонность. Чем известнее человек, тем онпроще держится. Какой смысл тому же Газманову или Валерии растопыривать пальцы?Да они так никогда и не поступают, вежливо, с улыбкой общаются со зрителями, авот многие выскочки, штурмующие вершину славы и застрявшие в кустах терновникау ее подножия, громко вопят о том, что у них отвалилась рука подписывать билетыи глаза болят от вспышек камер.

На моем лице появилась широкая улыбка.

– Вы покупаете детективы Виоловой?

– Нет, – вернула меня на землю Женя, – нашауправляющая Змея Кобровна. Вот она ни одной новинки не пропускает, купит и вофисе засядет, нас не щучит. Мало вы пишете. Что вам про Катерину рассказать?Никогда про бывших хозяев не треплюсь, но ради вас сделаю исключение.

– Вы дружили с Катей? – тут же спросила я.

Женя аккуратно отломила ложечкой кусочекпирога.

– Подальше от хозяев целее будешь. Еслисблизиться, скоро выгонят. Катерина была хорошая, душевная, никогда голоса неповышала. Я поражалась ее терпению и умению держать себя в руках. У Ласкинаесть дочь, Лиза, она мачехе Армагеддон устраивала. И сумела-таки ее убить.

– Убить? – повторила я. – В смысле выгнать?

– Убить, в смысле лишить жизни, – уточнилаЖеня. – Лизка полная противоположность Кате. От дочурки хозяина вся прислугарыдала. В три утра она требовала испечь шарлотку, выливала в окно чай, если внем плавали листочки заварки, приказывала каждый день менять белье и полотенца.Полезет под душ и визжит: «Эй, почему махра царапается?» Откуда ж мягкостивзяться, если банные простыни постоянно стираются? Всех ее закидонов неперечислить! Ни шоферы, ни охрана, ни горничные не имели права парфюмомбрызгаться, у принцессы вроде как на него аллергия. А сама обливалась духами сголовы до ног, и ничего. Слишком ее Катя разбаловала. Это она упросила мужавернуть цацу из колледжа домой, вот и получила за свою доброту.

– Вы считаете, что Лиза ненавидела Катю? –протянула я.

– Естественно, – усмехнулась Женя, – у нихразница в возрасте всего ничего была, а вот характеры словно плюс и минус.Около Кати Лиза только гаже выглядела, сама понимала: сравнение не в ее пользу.И деньги! Хозяин больше на жену тратил, дочери велел аппетит поумерить.

Матихина отпила из чашки.

– Хоть горничным ничего не рассказывают, дауши не заткнешь, хочешь не хочешь, в курсе всего окажешься! Помню, Катеринаприобрела себе сапоги, а Лизка такие же захотела и ну канючить: «Папа! Купи!»

Константин Львович дочери в шмотках неотказывал, но тут сказал: «Нет. Обувь не детская, на очень высоком каблуке, онадля взрослой женщины».

И началось. Как Лиза орала! «Я не ребенок! Тыженился на проститутке! Все знают, что Катька в борделе служила! Мама на томсвете плачет!» Орала, пока хозяин ее по щекам не отхлестал и не приказал:«Извинись перед моей женой».

Лиза струхнула и тихим голосом и с издевкойпроизнесла: «Прости, Катерина, за то, что ты б…!»

Я покачала головой.

– Ну и ну! И какова была реакция Ласкина?

– Он не слышал, – пояснила Женя, – Лизкахитрее черта. Она фразу завершила, когда отец из комнаты вышел.

– А что сделала Катя?

– Ничего, – пожала плечами Женя, – предложилаей свои сапоги, у них один размер был. Кстати, Соня, Лизкина лучшая подруга, сКатюшей ладила, Лиза еще из-за этого вся на мыло исходила. Она даже к местнойведьме бегала, к Варваре, заговор мачехе на смерть сделать. Уж я не в курсе,Варвара ее на фиг послала или поколдовала, ведьма за деньги все делала, с однихпорчу снимала или венец безбрачия, на других навешивала. К ней многие ходили.

– Колдунья рассказывала о своих клиентах? –удивилась я.

– Нет, – поморщилась Женя, – я сама видела,как Соня и Лиза к ней в избу заныривали. А уж когда Катя поняла, что беременна…

Я чуть не упала со стула.

– Что?

– Вас удивляет беременность молодой женщины? –хмыкнула Женя. – Катерина помалкивала, думаю, она никому не сообщила о своемположении, хотела немного подождать.

– А вы откуда узнали? – с недоверием спросилая.

– Мусор из ее ванной выбрасывала, там триразных теста на беременность валялись, каждый с двумя полосками, – пояснилабывшая горничная. – Думаю, Лиза их тоже увидела, потому и убила Катю. Онарассудила: появится младенец, получит не только папину любовь, но и бабки. Катямолода, еще неизвестно, кто кого переживет, падчерица мачеху или наоборот. Вотона и подстроила якобы побег Кати. Измены не было, оклеветали Катерину. И здесьтоже Лизавета постаралась.

– Измена? – переспросила я.

Женя с превосходством посмотрела на меня.

– Вы вообще что-нибудь знаете?

– Практически ничего, – призналась я, – восновном сужу о случившемся со слов Лизы.

Бывшая горничная закатила глаза.

– Лиза! Ха! Я много думала о Кате, она хорошаябыла, добрая, таким место в монастыре. Ну ни капли злобности в ней не было.Если жену Константина Львовича в магазине обманывали или прислуга в домеерепенилась, хозяйка не орала. Знаете, как некоторые визжат, если ты, убираяванную, не на то место крем поставила? А Катя только вздыхала и сама всепоправляла. Обидит падчерица мачеху, та ускользнет в свою комнату и сядет книгучитать. Но, если Лизка потом к ней сунется и, к примеру, скажет: «Пошли чайпить!» – Катя сразу согласится.