Я порылась в памяти. Увы, все, что связано сцифрами, не мой конек. Хоть у меня и была по алгебре честно заработаннаяпятерка, но я неспособна запомнить ни один телефонный номер.

– Поедем через Мызу на Варлайкино? – спросилаВанда.

«Ухо» спало.

– Да, – на всякий случай ответила я.

– Потратим кучу времени зря? – неожиданно ожилголос в «ухе».

– Нет, – испугалась я, – девять лимонов.

– Жмакаем их в миску? – поинтересоваласьВанда.

– Выдавливайте, – скомандовала я, – теперьтринадцать капель меда, двести граммов яблочного уксуса, двадцать граммовчерного перца…

Ванда, послушно кидавшая и наливавшая в мискуингредиенты, замерла.

– Колбаса! – вспомнила я.

Ведущая осмотрела стол.

– Где наша докторская, а? – закричала она.

– И ветчина, – дополнила я, – с хреновухой!

«Ухо» зашипело, зачихало, захрипело, Ванда темвременем переставляла тарелки на столе. В программе явно произошла заминка.

– Может, на секунду прервемся и поговорим о… –завела ведущая, но тут на съемочную площадку выплыла симпатичная девушка сблюдом.

– Нарезка! – возвестила Ванда. – Сразу нельзяподавать, заветрится под фонарями. Крошим и фигачим в рецепт?

– Фигачь, – милостиво согласилась я ииспугалась.

Одноко сленг Ванды прилипчив и, что пугает ещебольше, я начала его понимать и без переводчика.

– Ну всешенки? – осведомилась Ванда, добавляямелко нарубленную колбасу к смеси.

Я тайком покосилась на свои пальцы.

– Нет! Где хреновуха?

– И где хреновуха? – эхом повторила Ванда.

Все та же девочка принесла графинчик с мутнойжижей, в которой плавали волокна натертого хрена.

– Нужен один стакан, – с видом умудренногожизнью гомеопата сообщила я.

– Хотел медведь теленка сожрать, а коровушкаего и завалила, – пропела Ванда, отмеряя названное количество.

– Непереводимое выражение, – прошептало «ухо».

– Десять огурцов, – бойко продолжила я, – стомиллилитров растительного масла, про оливковое не говорить, оно дорогое, нашимзрителям не по карману.

Зал взорвался аплодисментами.

– Неплохо получилось, – одобрило «ухо», – хотяредакторские пометки озвучивать не стоит, они для внутреннего пользования, новышло в жилу, как на телеге через десны.

Похоже, Вандина манера выражаться оказаласильное влияние не только на меня, но и на создателей шоу. Я приободрилась:если госпожу Тараканову похвалить, она горы свернет.

– Бросаем в горшок сто штук аниса, – зачастилая, – и получаем…

– Жимурышку! – подпрыгнула Ванда. – Мояпрапрапрабабушка в тысяча восемьсот сорок третьем году ее для папы делала.Отлично помню, как она мне велела жмуську в бадайке барыжить, а не хрюмкать!

– Взбудоражь посудину, – приказала я.

Ванда начала мешать содержимое миски.

– Теперь повздрыгивай, – велела я, – и руки пошвам.

– Пахнет кондово! – одобрила Ванда.

– Забирает дух, – подтвердила я.

– У кого из зрителей колотун с перханьем? –заорала ведущая.

Взметнулся лес рук, все хотели выйти в центрстудии и получить пять секунд славы. Ведущая медленно открыла рот…

– Парень в соломенной шляпе, вон тот, чтосидит в первом ряду с видом идиота, пришел от самого Евгения ОлеговичаКулакова, – еле слышно подсказала я.

Ванда с благодарностью покосилась на меня.

– Эй, человек в канотье, иди-ка сюда,родименький.

Юноша радостно помчался к нам.

– Скока пить? – спросил он у меня.

Поскольку дозу мне не сообщили, я на секундупризадумалась.

– Граненник примешь? – прищурилась Ванда.

– Запросто, – согласился парень, – цеди.

– Арина, тебе бульдрык в руки, – распорядиласьВанда.

Я незамедлительно схватила половник, наполниладо краев стакан и подала его участнику программы со словами:

– Забулькивай!

Гость выдохнул и залпом опорожнил емкость. Встудии повисла мертвая тишина. Стало слышно, как скрипит «кран», передвигающийпо воздуху большую камеру.

– Вштырило? – забеспокоилась Ванда.

– Вломило? – поинтересовалась я.

Лицо парня стало калейдоскопически быстроменять цвет с розового на красный, бордовый, синий, фиолетовый. Шляпа упала напол, волосы «подопытного» встали дыбом, словно иголки злого ежа, носнепостижимым образом укоротился, ноздри раздулись, уши затрепетали, изо ртавырвалось:

– А-а-а!

– Прошло перханье, – обрадовалась Ванда.

– Слизало как корова языком, – подпела я.

Гость сделал шаг-другой, третий и упал надиван, стоявший чуть поодаль от стола. Судя по внешнему виду, парень пришел всостояние грогги,[19] у него пропала речь.

– Этим замечательным рецептом мы и завершаемпрограмму «Советы Арины Родионовны», – провозгласила ведущая, – пишите Ванде повсем адресам и будьте на вечную память здоровы.

Зал разразился аплодисментами.

– Снято! – заорали с потолка. – Спасибо,Ванда. Отдельное спасибо Виоловой. Арина, вы молодец, сразу ухватили стиль шоу,перешли на народную мову, респект вам и уважуха от съемочной бригады. Эй,зрители! Сесть! Запишем ваш живой смех. Кто не умеет качественно ржать, большев телецентр не попадет. О’кей?

Меня схватили за плечи и втянули в темнотукулис.

– Вилочка, – забила в ладоши Аня, – супер!Восторг! Здорово!

– Что с парнем? – испугалась я, наблюдая, какнад «соломенной шляпой» склонился врач.