поесть! Кто знает, сколько тебе еще здесь торчать! Ты с ума сойдешь. До дозора еще полдня и ещё неизвестно, понравится ли тебе мясо Птичек.

Артём громко выдохнул. Мясо птичек… Мог ли он представить, что когда-нибудь будет так сложно с едой?

— Алиса, оно воняет… Ужасно. — произнес Артём, закрыв нос ладонью, и зажмурившись. Алиса уже громко жевала. Тут она бросила свою вилку, взяла тарелку Артёма одной рукой и поднесла к носу.

— Очень вкусно пахнет. Ешь, мне надоело тебя заставлять, как маленького. Ты же не маленький? Выглядишь примерно на мой возраст. — Она поставила тарелку прямо перед Артёмом.

Артём чувствовал, что как только он возьмет хоть кусочек в рот — его стошнит. Он отодвинул тарелку и принялся пить кицорий. Чай показался ему вкуснее.

— Мда… — произнесла Алиса, проглотив очередной кусок, — видимо, у вас наверху какая-то очень вкусная еда, раз эту вкуснотищу ты есть отказываешься. Ты поэтому выглядишь таким хорошеньким?

Тут Артём хотел снова разозлиться на надоевшую шутку, но вместо этого заметил под глазами у Алисы большие темные круги, вызванные, скорее всего, плохим сном. Кожа её была мертвенно бледной. Артём посмотрел на свою руку — он успел загореть на солнце за первую половину лета. Потом он оглянулся вокруг: у всех существ, у которых была кожа, она была бледно-серой.

— Твой внешний вид — первое, что заставило меня подумать, что ты точно не из нашего города. Ты выглядишь так, будто живешь во дворце у Первомая!

— Пожалуйста, хватит называть меня “хорошеньким”. Меня смущают такие разговоры. Я не понимаю, что не так с моей внешностью… — устало произнес Артём, — Как будто я экспонат музея.

— Так ты получше многих Высших будешь! Неудивительно, что Твей так тобой заинтересовался, ещё и вещи твои вернул, — не унималась Алиса. — Не будешь есть — перестанешь быть таким хорошеньким и превратишься в серый скелет, а я этого не хочу, в нашем доме достаточно серых скелетов. Хотя, с другой стороны, таким образом ты спасешь себя от очередной неприятной встречи с Идой и Крио.. — тут Загорская усмехнулась, глаза её блеснули. Вдобавок ко всему она была болезненно худощавой: ключицы тонкими полосками выделялись под кожей на груди. Артём подумал, что будет с его организмом и глазами, когда он надолго останется без солнечного света. Артём на секунду представил свои впавшие щеки, ослепшие, серые глаза и посеревшую кожу. Его кости станут такими хрупкими, что он сам сможет сломать себе палец, не прилагая усилий. Нужно обязательно найти выход отсюда, и поскорее!

— Эй! — своим громким голосом Алиса вытащила его из размышлений. — Так что, будешь есть?

Артём посмотрел на субстанцию в тарелке.

— Нет, — решительно ответил он. Весь аппетит пропал у него напрочь. Алиса уже доела свою порцию и пила кицорий. Пожалуй, он сможет потерпеть еще пару дней, главное, чтобы была вода. А там уже сможет выбраться и съесть что-нибудь нормальное. Артём закрыл лицо ладонями и принялся с усилием тереть глаза. Блины с вареньем, сырники… Да даже простой хлеб с кусочком сыра… Его захватила новая волна голода. Так. Всё в порядке. Артём схватил чашку с кицорием и залпом выпил. На удивление стало лучше.

— Значит, не сильно хочешь есть… Пойдем? — произнесла Алиса на выдохе, наблюдая за ним.

— Пойдем.

Алиса посмотрела на листок бумаги, который ей подали вместе с блюдами и подняла руку. Тут же подбежал официант. Артёму показалось, что тот глянул на нетронутую тарелку, которую он оставил. Загорская передала ему блестящие мониты, которые достала из заднего кармана брюк.

— Благодарю за визит, славящие, — произнес рогатый и снова поклонился, пока Артём и Алиса выходили из за стола.

Вышли на душную улицу.

— Ну что же, работать? — воодушевленно произнесла Алиса. Артём вздохнул и посмотрел наверх, где на каменном потолке в сети проводов покачивалось множество лампочек

— Эй, взбодрись! — Алиса протянула руку, чтобы дотронуться до щеки Артёма, но тот отклонился.

— Хватит уже! Я же просил! — раздраженно процедил он сквозь зубы. Артём чувствовал ужасную усталость и даже то, что он отдохнул некоторое время, не помогло. Он был почти весь мокрый от пота, грязная майка прилипла к телу, от духоты кружилась голова, а впереди его ждали еще несколько часов работы.

— Какой ты… — Алиса убрала руку. — Не хочешь все же устроится к Первомаю во дворец? Там бы пригодился твой характер, и ты, я уверена, нашел бы, чем там питаться. Первомай ест другую еду, не такую, как мы. — раздражённо добавила она и, отвернувшись, пошла по дороге в сторону теплицы. Артём ничего не ответил. Он чувствовал себя хуже некуда из-за того, что после бессонной ночи ему пришлось несколько часов заниматься бессмысленной работой. Где-то в глубине засела острая досада, и каждый раз, когда Артём пытался сказать себе, что он справляется, эта иголочка колола его и напоминала о том, что он то, как раз, разнылся. И эта девчонка ведет себя так, будто бы она круче! Это всё Артёму совершенно не нравилось. Только свое недовольство этим высказать было некому, кроме того мужчины во дворце, Первомая.

— Пошли, ты уже хорошо помог, просто отдохнешь. Я не хочу, чтобы ты умер от переутомления — я очень расстроюсь, — с лёгкой улыбкой произнесла Алиса.

Артём немного посмотрел, как Алиса, тихонько напевая себе под нос какую-то мелодию, собирает сотары. Он сидел на скамейке у стены, рядом с пустым стеклянным контейнером, таким же, в каких росли белые деревья, и силился обдумать всё, что произошло с ним за последние часы. Ничего не укладывалось в голове. Он даже не мог понять, с чего начать со всем этим разбираться. Были и хорошие новости — затылок незаметно перестал болеть. Вскоре Артём снова принялся за работу. Теперь нужно было обрабатывать стволы сотаров вязкой синей жидкостью с помощью небольшой кисти.

— Не можешь сидеть без дела? — спросила Алиса, увлеченно размазывая синий раствор по деревцу.

— Слишком скучно, — Артём тоже взял кисть и принялся обрабатывать соседнее дерево. Он набрал слишком много раствора и тот множеством струек побежал вдоль ствола.

— Так много не нужно! — Алиса резко схватила Артёма за руку и также резко отдернула её, потому что тот недовольно цокнул языком. Загорская опасливо глянула на его сжатые в напряжении губы, потом осторожно перехватила кисть и стряхнула избыток жидкости в тарелку с раствором. На этот раз они поняли друг-друга без слов.

— Сегодня ещё нужно идти в дозор, — напомнила Алиса, увлеченно нанося раствор.

Артём помолчал, потом сказал:

— А я могу не идти? — Артём слабо представлял, как вдобавок ко всему, что уже произошло,