в район Великих Лук и там, вместе с другими соединениями, занять оборону. После трех ночных переходов мы прибыли в назначенный район и приступили к подготовке обороны – рыли окопы, ходы сообщений, налаживали связь, сооружали противотанковые препятствия – эскарпы, рвы, вкапывали надолбы.

Лесистая местность была удобна для обороны. Лес, поля ржи и высокая луговая трава помогали маскироваться.

На пятый день показались немцы. Преследуемые им части, воспользовавшись утренним туманом, незаметно перешли в район обороны. Противник не знал об этом. Его танковые колонны, опьяненные легким успехом, устремились вперед. Ожидая команды на открытие огня, бойцы внимательно следили за приближавшимися гитлеровцами.

Но вот в небо взлетела долгожданная красная ракета. Не успели рассыпаться и погаснуть ее искры, как воздух наполнился оглушительным грохотом: дивизия открыла огонь из всех видов оружия. Фашисты были ошеломлены. Танки остановились, а затем повернули назад, пехотинцы залегли. Дождавшись подхода главных сил, немцы попытались было вновь атаковать, но встретили ураганный огонь. Понеся большие потери, они наконец дрогнули и повернули назад. Тогда наши перешли в контратаку. Справа поднялись подразделения Вазнялиса и Гужаускаса и с раскатистым «ура» ударили во фланг бегущим… Дней пять гитлеровцы не подавали на этом участке никаких признаков жизни. Получив затем подкрепления, они еще раз попытались прорвать нашу оборону, но снова были отброшены с большими для них потерями.

Всем становилось ясно, что планы быстрого и окончательного разгрома Красной Армии провалились. Немало отборных гитлеровских дивизий было разбито на полях Белоруссии. Фашистские орды утратили первоначальный наступательный порыв. Теперь они гораздо медленнее продвигались вперед и с каждым днем несли все большие потери. В головы «завоевателям» еще на школьной скамье вколачивали, что на Востоке лежат равнины, которые можно пройти походным маршем. На самом деле у них на пути вырос огромный, непреодолимый горный хребет – сопротивление великого народа. И хотя ценой неисчислимых потерь им еще удавалось продвигаться в глубь страны, с каждым днем это становилось все труднее.

Через две недели наши войска, отбив все атаки, по приказу Верховного Главнокомандования перешли в контрнаступление. Противник упорно сопротивлялся. Некоторым нашим частям все же удалось продвинуться километров на пять. Части, находившиеся на левом фланге, прошли вперед двенадцать километров и оторвались от главных сил. Этим немедленно воспользовались немцы. Они вошли в эту брешь, расширили ее, бросили к нам в тыл крупные танковые и механизированные соединения, и под утро мы оказались в окружении.

На рассвете к штабу нашего корпуса, открыв беспорядочную стрельбу, устремилось двенадцать немецких танков. Мы быстро заняли оборону. Все бойцы и командиры были разделены на три группы. Одной командовал Толкявичюс, второй – Барташюнас, третьей – автор этой книги. Захватив гранаты и бутылки с горючей смесью, мы заняли заранее отрытые окопы и укрытия.

Фашистские танки остановились в каком-нибудь километре от штаба, постояли немного, а затем тремя группами двинулись вперед. Две группы по три танка устремились к нашему штабу, а третья, самая крупная, – левее, к населенному пункту, чтобы завершить окружение.

1970 год, Вильнюс

В районе расположения штаба все замерло. Бойцы замаскировались и ждали. Нервы у всех были напряжены до предела. Приблизившись, немцы усилили огонь. Когда головные машины оказались совсем близко от наших окопов, оттуда полетели гранаты и бутылки с горючей смесью. Два танка загорелись, остальные остановились. Вторая группа танков попала под артиллерийский обстрел. Там тоже были подбиты две машины. Немцы решили отступить. И в этот момент из населенного пункта показались шесть наших Т-34, которые ударили во фланг немецким танкам. Еще четыре фашистские машины заполыхали. Остальные скрылись в лесу.

Это было только началом упорных, ожесточенных боев. Четверо суток мы пробивались из окружения, ведя непрерывные бои. Вся местность простреливалась противником, в воздухе непрерывно кружили немецкие самолеты, сбрасывая бомбы…

Немецкая авиация наглела с каждым днем. Пользуясь своим численным превосходством, немецкие самолеты гонялись уже за группами красноармейцев и даже за отдельными бойцами. Помню один случай. Как-то мы с Барташюнасом шли в штаб. Вдруг за нами увязался немецкий самолет. Летит и летит над нами, как назойливый шершень, прямо-таки не дает проходу. Ляжем на землю – немец, постреляв из пулемета, исчезает; только тронемся в путь – опять он тут как тут, снова строчит!

Наконец нам удалось спрятаться в кювет, и немец улетел. Видимо, решил, что мы убиты…

Как ни отважно сражались наши бойцы, кольцо окружения сужалось с каждым часом.

И вот фашисты снова приблизились к самому штабу корпуса и открыли огонь из автоматов и пулеметов. Тогда командир подразделения Мараускас с возгласом: «За Родину!» бросился вперед. За ним бойцы. Мараускас погиб в этом бою смертью героя, но его рота разгромила противника и спасла штаб. Слева от штаба действовал батальон Вазнялиса, который непрерывными контратаками парализовал натиск гитлеровцев. С изумительной отвагой отбивали все атаки немцев и артиллеристы Мажейки.

Наступила пятая ночь героических боев в окружении. Лица бойцов суровы и напряженны. Несмотря на нечеловеческую усталость, все полны решимости отбить атаки фашистов. Солдаты понимали, что своим сопротивлением они сковывают крупные силы противника, наносят ему огромный урон и тем самым помогают другим соединениям Красной Армии.

Верховное Главнокомандование приказало прорваться из окружения. Мы начали подготовку. Противник почувствовал что-то неладное и попытался помешать нам. Гитлеровцы перерезали шоссе танками, установили там крупнокалиберные пулеметы. Ночь была темная, хоть глаз выколи. Не видно было даже идущего рядом товарища. Воспользовавшись темнотой, наши части сосредоточились на участке прорыва. Немцы по всему фронту строчили из крупнокалиберных пулеметов. Мы не отвечали. Лишь изредка слышались негромкие слова команды. Все понимали: сейчас самое важное – бесшумно, скрытно подойти как можно ближе к противнику.

Ровно в час ночи на левом фланге загремело раскатистое «ура», подхваченное всеми бойцами. В ответ затрещали пулеметы, послышался противный свист мин, открыли огонь танки… Но бойцы не останавливались, стреляя на ходу и забрасывая немецкие окопы гранатами. Шли, не обращая внимания на пули и мины… Ничто не могло остановить их натиска. Цепь за цепью, с несмолкающим «ура», сметая со своего пути противника, наши бойцы неудержимо рвались вперед…

Считая свои огневые рубежи непреодолимыми, фашисты надеялись, что окруженные советские части сдадутся в плен. Но наших бойцов не пугал ни огонь, ни смерть. Ими владела одна мысль: во что бы то ни стало вырваться из окружения. В этом бою погибло немало славных сынов русского и литовского народов, сражавшихся с невиданным бесстрашием и героизмом. Великая любовь к Родине вела их вперед. Малодушных, предателей и трусов не оказалось. Приказ Ставки был выполнен.